Свобода через 5 лет: одесские узники Долженков и Мефёдов вышли из тюрьмы

Одесские узники Долженков и Мефёдов: кто они

Выход на свобода стал возможен благодаря решению Центрального районного суда Николаева, предоставившего возможность выхода активистам Куликова поля под залог в 154 тысячи гривен (около 398 тысяч рублей) за каждого. Принимая решение о назначении залога, судья сослалась на недавнее решение Конституционного суда Украины, признавшего неконституционными статьи Уголовного процессуального кодекса, запрещавшие применять к лицам, которые подозреваются в антигосударственных преступлениях и террористической деятельности, более мягкие меры пресечения, нежели содержание под стражей без возможности внесения залога.

Залог внёс народный депутат от «Оппозиционной платформы — За жизнь», экс-губернатор Одесской области Николай Скорик, после чего Долженков и Мефёдов покинули тюремные стены.

Сергей Долженков — бывший капитан милиции, один из руководителей организации «Одесская дружина», принимавшей активное участие в антимайданном движении Куликово поле в Одессе. Движение развивалось в Одессе как реакция на государственный переворот февраля 2014 года. В день одесской трагедии 2 мая 2014 года Долженков принял решение о сборе активистов «Одесской дружины» в центре города, впоследствии оказавшегося фатальным. Он руководствовался целью не допустить погрома палаточного городка перед Домом профсоюзов, который планировали под вывеской марша «За единую Украину» свезенные в Одессу со всей страны сторонники Майдана — ультрас и участники военизированных «самооборон».

Мефёдов — гражданин РФ. При этом он жил в Одессе и также был в «Одесской дружине», правда, всего лишь рядовым членом. 2 мая 2014 года Мефёдов отсутствовал на Греческой площади, где в ходе столкновений погибли 6 человек, из которых 4 — «куликовцы». Придя на площадь перед Домом профсоюзов, он укрылся в здании и сумел пережить этот кошмарный день. Но позже Мефёдова арестовали прямо в больнице — для властей его фигура идеально подходила для идеологического обоснования наличия «руки Кремля» в кровавых событиях. При этом он не входил в круг организаторов или руководителей Куликова поля, никак не влиял на принятые ими решения.

Изначально Долженкова и Мефёдова, вместе с еще 18 одесситами, обвиняли по статье 294 УК Украины — «Массовые беспорядки», предполагающую наказание от 5 до 8 лет лишения свободы.

Вспомним, как проходило рассмотрение дела.

Ход рассмотрения «дела 2 мая»

Предъявленные обвинения в отношении всех фигурантов дела сводились к одному и тому же, отдавая ярким политическим окрасом.

«Неустановленные лица из числа представителей власти и представители пророссийски настроенных политических партий и организаций решили использовать информацию о намерении болельщиков футбольных клубов «Черноморец» и «Металлист» перед матчем 2.05.2014 года провести мирный марш улицами Одессы под лозунгами о государственном единстве страны с целью демонстрации своей патриотической проукраинской позиции и устроить противостояние в Одессе для дискредитации действующей власти, дестабилизации общественно-политической ситуации в Одессе и государстве в целом», — говорилось в обвинительном акте.

Якобы действуя в интересах представителей прошлой власти, с целью дискредитации нынешней, Сергей Долженков вместе с другими неустановленными лицами, владея неустановленным огнестрельным оружием, устроили массовые беспорядки на Греческой площади и захватили торговый центр «Афины». Прокуратура и следствие не пытались выделить ни мотивы, ни конкретную роль каждого подсудимого в событиях (что делал, какие последствия, в чем их преступность) — все обвинительные акты написаны «под копирку». Вместо того чтобы искать реальных организаторов и ключевых участников беспорядков, обвинение просто выдумывало вину тех, кто попался им в руки.

Как уже говорилось выше, Евгений Мефёдов в момент событий на Греческой площади отсутствовал вовсе. Как свидетельствуют данные биллинга его телефона, он там появился лишь в 17:10, когда столкновений уже не было. Позже он пошел на Куликово поле и пережил пожар в Доме профсоюзов, отправившись в больницу, откуда его забрали в СИЗО исключительно из-за наличия российского паспорта.

В качестве доказательств прокуратура предоставила суду многочисленные фото, видеоматериалы, протоколы досмотра мест происшествия и экспертизы тел погибших. Но они зачастую сомнительны, составлены с процессуальными нарушениями и не подтверждают виновность фигурантов дела. Большинство видео, взятых с провластных телеканалов и сайтов, не позволяют опознать на них обвиняемых, содержат признаки склейки и монтажа, оригиналы не были даны. Портретные экспертизы, которые позволили бы установить, что на видео изображён именно этот человек, сделаны не были. Суду предлагалось поверить на слово, что на том или ином фрагменте действительно тот указанный человек. Но даже если и так, никаких противозаконных действий на видео не было видно вовсе.

Что касается протоколов осмотра мест происшествия, Греческая площадь и окрестности были осмотрены только 15 мая, когда все следы столкновений были полностью убраны, поэтому ничего ценного там не было обнаружено. Равно как и в ТЦ «Афины», который, хоть и осматривался 2 мая, но без присутствия владельцев помещения, а это незаконно. Не лучше дело обстоит и с телами погибших. Изначально они исследовались людьми, которые не имели полномочий проводить экспертизы. Последние были проведены после выдачи тел погибших их родным для захоронения, а один из привлеченных экспертов опять-таки не имел соответствующих на то полномочий. Кто и из какого оружия убил жертв бойни, до сих пор неизвестно.

Ничего толкового не могли прояснить вызванные в суд свидетели. Единственный свидетель обвинения, который опознавал подсудимых — бывший «антимайдановец» Александр Посмиченко. Изначально он был среди обвиняемых, но за сотрудничество со следствием его выпустили из тюрьмы и переквалифицировали в свидетели. В своих показаниях он говорил, что тот или иной подозреваемый нарушал закон. Однако, будучи «на крючке» прокуратуры, Посмиченко фактически говорил все, что ей было нужно. На это постоянно указывала сторона защиты.

Выступая в суде, он путался в деталях, противоречил сказанному им же ранее, а на уточняющие вопросы отказывался отвечать под предлогом плохого самочувствия.

В общем, доказательная база была безобразная. Прокуратура фактически заранее назначила виновных, рассчитывая, что резонанс дела сам по себе позволит рассчитывать на обвинительный приговор. Не удивительно, что авторитетные международные организации, включая ООН и ОБСЕ, с завидным постоянством критиковали украинские власти за непоследовательность, необъективность, политическую целесообразность расследования.

Досудебное следствие по столкновениям в центре города закончилось в сентябре 2014 года, после чего началось непосредственно судебное рассмотрение, которое, по сути, представляло собой бег по кругу. Несколько раз обвинительный акт возвращался в прокуратуру ввиду недоработки. Четыре раза дело рассматривалось с самого начала из-за самоотвода судей.

Представители прокуратуры всячески затягивали дело, либо не являясь в суд, либо являясь «недостаточно подготовленными». Однако это не мешало систематически продлевать арест тем, кто был за решеткой. Кроме того, все это сопровождалось периодическими беспорядками, которые устраивали представители националистических организаций: нападениями на судей, адвокатов, обвиняемых и их родственников. Из-за этого большое количество заседаний было сорвано, а обвиняемых, находившихся за решеткой, не выпускали даже после решений об изменении меры пресечения.

В итоге 15 мая 2017 года рассмотрение дела перенесли в Черноморск (бывший Ильичевск) Одесской области. Там коллегия в составе судей Семёнова, Журавель и Вергопуло завершила рассмотрение всего лишь за 3,5 месяца, вынеся оправдательный вердикт 18 сентября 2017 года. Все аргументы обвинения были грамотно разбиты адвокатами подсудимых. Судьи во многом согласились с доводами защиты, признав недостоверными показания ключевого свидетеля обвинения, перечислили все недостатки следствия, сочтя его необъективным и предвзятым.

«Нет ни одного доказательства, подтверждающего обвинение. Более того, обвинение даже не пыталось доказать вину. Суд считает доказанным факт массовых беспорядков в результате столкновения между «сторонниками федерализации и единства Украины». Что же до обстоятельств, при которых «куликовцы» попали в торговый центр «Афина», то суд считает, что они спрятались там от расправы со стороны «евромайдановцев». В данной части обвинение выглядит сомнительно», — говорилось в решении суда.

Новый арест и абсурдное обвинение

Казалось бы, после этого Мефёдов и Долженков, как и остальные, должны были получить свободу, но представители СБУ сразу же их арестовали повторно, предъявив им подозрение по ст. 109 и 110 УК Украины — «Действия, направленные на насильственное изменение или свержение конституционного строя» и «Посягательство на территориальную целостность и независимость Украины».

Фабула нового обвинения заключается в том, что 28 марта 2014 года в ходе автопробега «Одесской дружины» в Николаев, посвященного освобождению города от фашистских захватчиков, Долженков и Мефёдов якобы призывали к захвату государственной власти и изменению территориальных границ Украины. Сами обвиняемые и их защитники настаивают на политической окраске дела, ибо в качестве основного доказательства «вины» фигурирует видео СБУ, где сняты люди в балаклавах и со щитами, кричавшие «Слава Беркуту», «Слава Руси», «Вперед славяне, русичи вперед» и возлагавшие цветы к памятнику героям-ольшанцам. Несмотря на очевидную абсурдность и политизированность нового обвинения, подсудимых продержали за решеткой еще почти 2 года.

Непосредственное рассмотрение дела в Центральном суде города Николаева началось только в 2018 году, но в феврале этого года слушания по делу Мефёдова и Долженкова начались «с нуля» из-за замены председательствующего по делу судьи.

Ряд свидетелей, допрошенных судом, не могли сказать ничего конкретного против обвиняемых, поскольку не могли их опознать. Более того, некоторые из них дали показания в их пользу, утверждая, что никаких насильственных действий не видели, призывов к свержению власти не слышали, но считают митинг сам по себе «антиукраинским».

Почему Долженкова и Мефёдова так долго держали за решеткой

В общем, новое дело было высосано из пальца и, по сути, было необходимо только для того, чтобы и дальше держать Долженкова и Мефёдова в качестве заложников для «обменного фонда». Дело в том, что Мефёдов  должен был участвовать в обмене пленными между Украиной и ДНР-ЛНР, прошедшего 27 декабря 2017 года. С данной целью россиянина даже привезли в Харьковское СИЗО, но в последний момент украинская сторона отказалась его отдавать.

Вице-спикер Верховной рады Ирина Геращенко утверждала, что россияне, ранее включённые в списки, вдруг утром 27 декабря отказались от обмена. Но на деле она солгала, поскольку никакого отказа не было. Через день президент Петр Порошенко объяснил нарушение договоренности желанием Киева менять граждан России, которые находятся в украинских тюрьмах только на осуждённых в РФ украинцев.

«Будет прилагаться больше усилий, чтобы вытянуть наших граждан из российских тюрем, и ради этого мы не отдали ни одного россиянина. И более 15 граждан России, которые пребывают в наших тюрьмах, должны быть использованы для возвращения домой Сущенко, Сенцова, Кольченко, Клыха, Карпюка и многих других», — заявил Порошенко.

Что касается Долженкова, Украина не включала его в списки обмена, также вбросив через подконтрольные СМИ информацию о якобы отказе его самого от этого шага. Данный тезис опровергли родственники Сергея, заявив, что он с самого начала выражал желание быть обменянным на пленных бойцов правительственных войск и своего мнения на этот счёт не менял.

После того как Порошенко проиграл президентские выборы, появилась надежда, что Украина наконец откажется от порочной практики удержания людей как заложников для обмена. Освобождение одесских узников Долженкова и Мефедова — яркий сигнал наличия определенных подвижек, которые наметились в стране при Зеленском.

Безусловно, поздравляя ребят с долгожданным выходом на свободу, стоит помнить, что они все еще подсудимые. Хотя все говорит о том, что оправдательный вердикт — дело времени. Вместе с тем, адвокаты, журналисты и представители правозащитных организаций должны продолжать давить на киевские власти, чтобы из тюрем вышли и другие политзаключенные, которые остаются в неволе по сей день.