Сам Растрелли в Киеве, кажется, не работал (строительством руководили другие люди), но создал проекты двух жемчужин архитектуры города.
Предыстория
Со строительством церкви связана одна из самых романтичных любовных историй «галантного века», которую вполне можно назвать «Сказка о Золухе».
Некогда полковник Фёдор Вишневский, проезжая по казённой надобности из Киева в Петербург (водку вёз), по причине холодной погоды (стоял январь) остановился в селе Чемер близ Козельца (сейчас — районный центр в Черниговской области) и зашёл в церковь согреться. В церкви шла служба. Вишневский был потрясен прекрасным тенором одного из певцов. При ближайшем рассмотрении оказалось, что парень не только голосом леп, но высок, статен и весьма красив. К тому же — казак (т.е. лично свободен).
В то время в Петербурге была мода на малороссийских певчих. Парень, назвавшийся Олексием, был схвачен в охапку и увезён в столицу. Мать не возражала — ей как раз накануне приснилось, что сыновей ожидают молочные реки с кисельными берегами или что-то в таком духе. В столице молодого малоросса представили обер-гофмаршалу Левенвольде, который определил его в хор.
Именно там, среди певчих, заприметила его жившая при дворце очень красивая бедная девушка Лиза. Увидела и беспамятно влюбилась. Вскоре она забрала Олексу к себе. Тем более, что хотя он простудился и голос потерял, но красота и веселый, незлобивый характер остались при нём. Лиза, хоть и была девушкой бедной (у нее и выходное-то платье было всего одно), обожала веселиться, и в этом отношении у неё с любовником всё было отлично. Он умел и компанию составить, и, где надо, придержать свою взбалмошную подружку.
Были они не разлей вода, но однажды девушка Лиза решила прогуляться по ночному Петербургу без своего дружка. Поскольку ночное гуляние для одинокой красивой девушки — занятие не самое весёлое и здоровое, пошла она гулять все же не одна. Компанией послужила гвардейская рота.
Понятно, что идти по городу в многочисленных юбках было неудобно, солдаты стали роптать: тихо, дескать, идём. «Так идём побойчее», — сказала им Лиза, после чего солдаты подняли её на плечи и понесли.
— Куда ж вы несёте меня, ребятушки?— поинтересовалась заинтригованная девушка.
— Во дворец, матушка, во дворец! — ответствовали гвардейцы.
В эту ночь исчезли бедная девушка Лиза и пастух из-под Козельца Олекса Розум. Утром во дворце царевны невыспавшихся придворных встречали дочь Петра Великого, императрица Елизавета и её верный друг и помощник — граф, обер-егермейстер и кавалер ордена Андрея Первозванного Алексей Григорьевич Разумовский.
Недолгое время спустя в церкви подмосковного сельца Перово был заключён брак между императрицей Елизаветой Петровной и графом из казаков. Случай неслыханный в российской истории.
Тогда же, говорят, он встретился с матерью, специально привезённой из села Лемеши, где родился будущий граф. Сначала мать не признала сына, а потом, когда ее переодели, грохнулась на колени перед своим отражением в ростовом зеркале, решив, что видит царицу.
Позже Елизавета посетила вместе с мужем его родное село и стольный Киев. Была восхищена роскошным приемом, организованным ей казацкой старшиной, и велела заложить в Киеве Мариинский путевой дворец и домовую церковь Андрея Первозванного.
Алексей Разумовский оставил после себя добрую память. В отличие от иных фаворитов он не гнался за капиталами и регалиями, в политику не лез (за что получил прозвище «ночного императора»), но всегда держал сторону канцлера Алексея Бестужева, разглядев в неопрятном и подлом старике глубокий стратегический ум и преданность императрице.
Разумовский приучил Елизавету к борщу и вареникам, что сильно укоротило ее дни (государыня была невоздержанна в еде). В обмен казацкой старшине были возвращены многие старинные вольности, и даже восстановлен пост гетмана, которым стал брат Алексея — Кирилл (тоже оставивший после себя добрую память, преимущественно — в качестве президента Академии наук).
Когда Елизавета полюбила молодого Ивана Шувалова, Алексей тихо отошел в тень, продолжая жить в свое удовольствие.
Детей у них не было. Ходили слухи, что дети высочайшей четы жили под именем князей Таракановых, но это заблуждение — сестра Алексея Прасковья в замужестве носила фамилию Дараган. И она, и её дети были обласканы при дворе.
Разумовский пользовался уважением и Петра III, и Екатерины II. Незадолго до его смерти Екатерина через графа Воронцова поинтересовалась, действительно ли он был женат. Интерес был вполне деловой — фаворит императрицы Григорий Орлов подталкивал её к заключению брака. Разумовский показал соответствующий документ и тут же его сжёг, дав понять, что Екатерина не должна обращать внимания на прецеденты.
Разумеется, в истории всё было не совсем так, ну так это же сказка…
Строительство
Церковь в честь апостола Андрея Первозванного была построена в 1749-54 годах по приказу императрицы Елизаветы, которая и заложила первый камень в её основание. Предполагалось, что это будет семейная церковь императорской фамилии.
Место выбрано в соответствии с письменными источниками. Согласно «Повести временных лет» апостол Андрей Первозванный поставил крест на одном из отрогов Старокиевский горы, а в будущем учёные вычислили это место. Правда, современные историки сходятся во мнении, что Андрей Первозванный в районе Киева никогда не был, а его проповедь в Скифии если и имела место, то ограничивалась греческими полисами на берегах Черного моря. История же эта была выдумана преподобным Нестором для обоснования первенства Киева над Новгородом.
Автором проекта собора был Бартоломео Растрелли, соответственно, и стиль — «растреллиевское (елизаветинское) барокко». Руководил постройкой московский архитектор Иван Мичурин.
Высота храма — 47 метров. Купол у него один (четыре малых купола — декоративные). Поскольку церковь задумывалась как домашняя, колокольни у неё не было (колокола нужны для того, чтобы приглашать верующих на службу).
Надо отметить, что работа по строительству церкви была не так-то проста. Лёссовые почвы Киева легко копать, но они плохо держат нагрузку. А тут — отрог с крутыми склонами, да ещё и с бьющим примерно посредине ключом. Очень оползнеопасное место. Гору пришлось срыть почти наполовину и выстроить на ней массивный двухэтажный стилобат, на котором и установили церковь. Разработал проект и руководил работами по подготовке площадки под строительства русский военный инженер и картограф Даниил де Боскет.
Внутреннее убранство церкви проектировал Растрелли, а выполнила росписи артель Ивана Вишнякова. Оно поражает своей роскошью, сочетанием прекрасных икон и скульптур, позолотой отделки. Интересно, что это одна из первых русских церквей, где кафедра играет не декоративную, а прикладную роль, что скорее характерно для европейской традиции. Растрелли исходил из характера воспитания великого князя Павла Петровича — будущего императора Павла I.
В составе артели с 1752 по 1755 год работал будущий великий живописец Алексей Антропов. Он расписал кафедру, купол, написал ряд образов в иконостасе и алтаре.
Здесь он, собственно, состоялся как художник. Искусствоведы считают, что именно во время работ над украшением Андреевской церкви его чисто русская манера живописи обогатилась малороссийскими чертами. Киев вообще непростое место для русских художников — достаточно вспомнить его роль в судьбе Виктора Васнецова и Михаила Врубеля (последний, кстати, жил в доме, находящемся прямо около ступеней церкви, — №14 по улице Десятинной).
Картину «Проповедь апостола Андрея» в 1847 году написал, находясь в Париже, и подарил Киеву Пётр Борисполец. Картина же «Выбор веры князем Владимиром» принадлежит кисти латышского художника Иоганна Либерехта Эттинга.
Жизнь храма
Окончательно работы в церкви были завершены только к 1761 году. Елизавета в храме так и не побывала. Освящён он был в 1767 году, причем был тогда в довольно запущенном состоянии — после смерти Елизаветы содержание храма не финансировалось. Первый ремонт был осуществлён за средства города только в 1787 году.
В 1825-1832 годах прежнюю черепичную крышу заменили железной, украсив купол звёздами из белой жести. Следующий капитальный ремонт понадобился уже в 1841 году — восстанавливали частично разрушенную кладку фундамента, деревянную лестницу заменили чугунной, а площадь вокруг церкви обнесли кованым забором.
В 1850 году, по инициативе публициста и общественного деятеля Андрея Муравьева, были проведены противооползневые работы, а церкви передали несколько икон и мощи святого Андрея.
Муравьёв, кстати, сам по себе фигура эпическая. Популярный в России православный публицист не захотел жить в столице, а отправился в Киев, к истокам православия. По его настоянию Андреевский спуск был превращён из «квартала красных фонарей» в респектабельную улицу. В своём доме он принимал многих важных гостей, включая великого князя Александра Александровича — будущего императора Александра III. Дом его, ныне №38 по Андреевскому спуску, цел по сей день. В нём некоторое время снимали комнату Михаил Булгаков и Татьяна Лаппа в квартире доктора Ивана Воскресенского — будущего отчима писателя.
В 1891 году центральная маковка храма была повреждена ударом молнии. При осмотре повреждений эксперты потребовали немедленного ремонта всего купола. Замена деревянных конструкций на металлические оказалась неудачной. В 1895 году создавалась комиссия для воссоздания купола, но подлинных чертежей Растрелли нигде не оказалось (значительно позднее они обнаружились в Австрии). Положение спас епархиальный архитектор Владимир Николаев (автор огромного числа домов в Киеве), в 1900 году восстановивший форму маковки по фотографиям (первый случай не только в Киеве, но, кажется, и во всей России).
C 1949 года в стилобате храма размещалась Киевская духовная семинария (закрыта в 1960 году), а в самом храме хранились мощи святой великомученицы Варвары. Вскоре после закрытия семинарии под предлогом «аварийного состояния» была закрыта и Андреевская церковь (при этом мощи были перенесены во Владимирский собор).
В 1968 году церковь стала музеем, а два года спустя была проведена её комплексная реставрация.
На настоящий момент церковь находится на балансе заповедника «София Киевская», но использовалась для богослужений сначала Украинской автокефальной православной церкви, потом ПЦУ. В 2018 год было принято решение передать её Константинопольскому патриархату, но как далеко продвинулся процесс, пока непонятно.
В Андреевскую церковь шли венчаться герои фильма «За двумя зайцами» (1961 г.) Свирид Петрович и Проня Прокоповна. При этом звенели колокола, которых в церкви нет.
Гора под подножием Андреевской церкви неустойчива (как и все днепровские склоны), вследствие этого почти непрерывно проводятся противооползневые мероприятия. Последний раз масштабные противооползневые работы проводились в 2006-2012 годах.
Легенды
С Андреевской церковью связано множество легенд и обычаев.
Например, существует легенда, что Киев находился на берегу моря. Когда святой Андрей установил свой крест, море ушло под землю, и теперь оно заперто церковью. Её разрушение приведет к всемирному (вариант — всекиевскому) потопу.
Есть киевская легенда, скорее всего — довольно позднего происхождения (времён всеобщего образования), что Андреевская церковь строилась специально для венчания Елизаветы Петровны и Алексея Григорьевича. Как мы уже написали выше, это не так — брак состоялся ещё до поездки в Киев. Интересно — современные историки считают брак юридическим фактом, несмотря на отсутствие документов и полулегендарный характер свидетельств.
На 13 декабря, когда православные праздновали день святого апостола Андрея, девушкам полагалось гадать на суженого — выйдя из церкви, у первого прохожего спросить его имя. Как скажет — так и будут звать будущего мужа. Студенты-хулиганы этим пользовались и специально ошивались около церкви, чтобы в ответ на вопрос выдать что-то неудобопроизносимое, вроде Альфонсо Леон Фернандо Мария Хайме Исидро Паскуаль Антонио де Борбон-и-Аустрия-Лорена (если что, это не ругательство, а полное имя испанского короля Альфонсо XIII).
Внутри же церкви молодые люди и девушки вслепую передавали друг другу платочки с монограммами. Случайные пары, образовавшиеся таким образом, было принято считать не совсем случайными.
Уже сделавшие свой выбор девушки и юноши старались поплотнее прижаться к объекту своего обожания, что вызывало сутолоку (тем более, что девушки, бывало, начинали отбиваться). Для пресечения беспорядков пастыри с амвона разоблачали суеверия, а городские власти выставляли усиленный полицейский пост.
1 апреля 1912 года огромную шумиху в Киеве вызвала новость о том, что рухнула колокольня Андреевской церкви. Посмотреть на последствия катастрофы сбежались не только зеваки, но также городское и губернское начальство. Шутникам-журналистам пришлось долго объяснять мотивы своего возмутительного поступка, а распространившая информацию газета была оштрафована…
