Татьяна Мармазова — один из организаторов референдума в Донбассе в 2014 году. Ее называют «мамой донецкого федерализма». Ее муж Руслан Мармазов — известный спортивный журналист, экс-пресс-секретарь донецкого «Шахтера», не принявший Майдан и оставшийся в Донецке в тяжелые для города дни. Татьяна занималась общественной деятельностью, семья фактически жила на несколько городов — Донецк, Москва, Симферополь, Луганск.
В мае украинскую общину политических эмигрантов всколыхнула новость: Мармазову готовятся депортировать. Одной из первых Татьяна была внесена в списки сайта «Миротворец», в «расстрельный список», озвученный депутатом от БЮТ Павловским. Весной 2016 года Мармазовой настоятельно рекомендовали не возвращаться в ДНР. Татьяна осталась в России, мечтая получить гражданство РФ. Однако, сейчас в любой момент ее силой могут выдворить из страны.
Что в настоящий момент происходит в этом деле Ukraina.ru выясняла у Татьяны Мармазовой
Каково состояние вашего дела на сегодня?
— Месяц назад — в начале августа — я получила документ исполнительной службы судебных приставов о том, что в отношении меня открыто исполнительное производство по выполнению окончательного решения — оно прошло все этапы, протест заместителя прокурора Тульской области был отклонен Тульским областным судом. Тульский областной суд обязал меня выполнить решение Зареченского районного суда от 20 мая 2017 года, в котором я признаюсь виновной в административном нарушении и обязана оплатить штраф в размере 2 тыс. руб. и покинуть Россию. Штраф я оплатила в установленные законом сроки,- еще в конце июля. А вторую часть решения, связанную с самостоятельным выездом, я выполнить не могу. Во-первых, мне было отказано в разрешении на временное проживание с неприемлемой для меня как для честного человека с формулировкой о том, что я угрожаю конституционному строю Российской Федерации и ее территориальной целостности.
12 декабря 2016 года мы получили с мужем отказ на оформление временного проживания в одном из отделений ФМС Тулы. Решение, которое легло в основу отказа, — это письма Федеральной Службы Безопасности, датированные 21 ноября прошлого года, в которых нам не согласовывается получение РВП по причине, которую я озвучила.
А вторая причина?
— Во-вторых, мне запрещен въезд на территорию России, так как в Государственной системе миграционного учета имеются недостоверные данные о моих пересечениях российской границы. Указано, что якобы ездила в ДНР. У меня на руках находится карточка миграционного учета, которая доказывает, что в указанные даты я российскую границу не пересекала. А в России у нас продолжает обучение в университете наша дочь. В настоящий момент, к сожалению, у меня уже нет законных оснований находиться на территории РФ. Создана ситуация, при которой меня лишили работы в родном Донецком университете, уволив с должности профессора кафедры политологии, с должностей сместили коллег, меня поддержавших. Вернуться домой в Донецк, как было сказано, для меня пока небезопасно. Итак, я осталась без работы там и не могу проживать и работать на территории России.
А что по исполнительному производству?
— В отношении меня начато исполнительное производство. Мне неприятно, что я не могу выехать, но вопрос безопасности и честного имени стоит на первом месте. Я напоминаю, что еще в мае прошлого года мне было не рекомендовано посещение территории ДНР одним из представителей ФСБ РФ. Причины мне не были объяснены. Было в устном разговоре сказано, без предъявления официальных обвинений, о том, что там кто-то меня подозревает в связях с СБУ. Я дала кучу объяснений, ждала решения вопроса. Его не произошло. В результате у меня появилось эти два непонятных выезда.
Судя по тому, что происходит на территории республики, в моем родном университете, где коллег увольняют за поддержку меня, как передают коллеги в коллективе в кулуарах звучит причина — «за преступные связи с Мармазовой», ехать туда не стоит.
Вас угрожают депортировать?
— Здесь вопрос не об угрозе, а о выполнении закона. Если я не выполняю его сама, меня могут задержать и депортировать.
За Вас заступаются какие-то политики, общественные деятели в России?
— Мы называли их имена неоднократно и я их еще раз назову. Одними из первых заступились Сергей Бабурин и Константин Затулин. Они обращались в различные инстанции. Затем, после 29 мая, когда меня задержали сотрудники полиции в Туле, нас поддержал Николай Азаров, который обратился к руководству МВД, ФСБ, Генеральной прокуратуры, в Администрацию Президента РФ, к депутатам ГД РФ, к омбудсмену России. Нам очень помогла поддержка депутатов Госдумы. По инициативе Константина Затулина и Валерия Рашкина депутаты Госдумы обратились в Генеральную прокуратуру с просьбой отменить решение о выдворении. Но, как я уже говорила, протест зампрокурора Тульской был отклонен в Тульском областном суде. И сегодня нас, по-прежнему, защищает Константин Затулин: у него состоялся ряд встреч с высокопоставленными руководителями служб и чиновниками. Он пытается помочь нам решить эту проблему.
Подвижки есть?
— Пока нет. У меня нет возможности работать. Руслан пишет для ряда российских изданий, но это временная работа. Мы живем сегодняшним днем: помогают друзья, родные и близкие. Спасибо им большое. Дважды оказывали нам помощь из фонда Землячества Донбассовцев. Мы даже предположить никогда не могли, что можем оказаться в таком положении. Меня очень волнует, что из-за меня дома страдают люди. Я бы очень хотела, чтобы тех, кто меня поддерживал и поддерживает в Донецком университете, оставили в покое. Но, к сожалению, давление продолжается, сознательно распространяются сплетни и клевета в наш с Русланом адрес. Несмотря на это, мы продолжаем верить в то, что с честью выйдем из этой ситуации. У русских людей не бывает легких путей и дорог.
