Дело Василия Муравицкого — это маркер, позволяющий судить о глубине и необратимости процессов формирования на Украине жесткой авторитарной диктатуры, нетерпимой к любому, даже мягкому, нерадикальному инакомыслию.
Преследование журналистов на постсоветском пространстве — далеко не новость. Но, скажем, среднеазиатские республики, в которых уже давно от свободы слова остались неясные воспоминания, где представителям журналистского сообщества хорошо знакомы условия жизни в тюремных казематах, никогда и не пытались утверждать, что они верны идеям демократии. Они всегда утверждали, что являются приверженцами особого пути, который на поверку оказывался банальной тиранией, возродившей практику тотального ограничения политических и гражданских прав.
Житомирский блогер и журналист не скрывал своего критического отношения к действующей на Украине власти, действительно публиковался в некоторых российских изданиях, однако не совершал никаких противозаконных действий — не призывал к свержению существующего строя, насилию, не допускал высказываний, провоцирующих межэтническую вражду или ненависть к отдельным социальным группам. Он делал именно то, что и следует делать человеку его профессии — указывал власти на ее просчеты и ошибки. Это обычная практика для тысяч и тысяч его коллег в самых разных странах.
Собственно, преследование за исполнение профессионального долга в тех постсоветских республиках, которые официально взяли курс на евроинтеграцию, тоже происходит далеко не в первый раз. Наиболее масштабные и жесткие репрессии против представителей журналистского сообщества были развернуты в Грузии при Михаиле Саакашвили. Именно этот «маяк демократии», абсолютно нетерпимый к критике, начал с рейдерского захвата телекомпании «Имеди», а закончил тем, что упек в тюрьму своего личного фотографа. При Саакашвили был восстановлен негласный институт цензуры и управления разнообразными СМИ при помощи прямых директив и указаний из чиновничьих кабинетов, Министерства государственной безопасности и администрации президента.
Но даже в деформированной Грузии, возглавляемой президентом-параноиком, не додумались предъявить журналисту обвинения в совершении тягчайших преступлений против государства. Госизмена, создание террористической группы — все, что вменяется в вину Василию Муравицкому — это, пожалуй, практика совершенно другой эпохи, которую по поводу и без, любят поминать представители либеральных кругов как Украины, так и России, тот самый «37-й год», давно ставший образом произвола и жестокости государственной машины, раскатывавшей в пыль и правых, и виноватых.
То, что украинская этнократия перенимает повадки тоталитарного режима — совсем неудивительно. Националистические режимы, ратующие за коллективистские ценности рода и нации, легко переступают через индивидуальные права, считая их несущественными. Неудивительно и то, что многочисленные украинские радетели за свободу слова, коллеги Муравицкого, бесстрашно обличавшие в свое время тирана и кровопийцу Януковича, сегодня все, как один, молчат, даже не пытаясь указать на ту легкость, с которой украинские правоохранительные органы ставят знак равенства между выражением журналистом своего мнения и совершением преступления против государства. А некоторые даже и не молчат, а рассуждают о гипотетической виновности Василия Муравицкого.
Прямо на наших глазах, по мере становления системы полицейского контроля над обществом и преследования инакомыслия происходит волшебное перерождение шумного и легкого на подъем, когда речь шла о выражении протеста против ограничения свободы слова, журналистского сообщества Украины в угрюмый, молчаливый, шарахающийся от каждого шороха коллектив малопонятных персонажей, предпочитающих пересидеть непонятные времена в сторонке. Этого все равно сделать не удастся, поскольку либо ты будешь верой и правдой служить новой власти, потакая каждому ее нелепому или преступному решению, либо рано или поздно руки дойдут и до тебя.
Впрочем, Бог с ним с журналистским сообществом на Украине. Страх — понятное и извинительное чувство, не всем ходить в героях. Но вот защитникам человеческих прав в Европе бояться нечего. Когда на днях в Москве суд приговорил к депортации юношу из Узбекистана, который много лет живет в России с просроченным паспортом, поднялся невообразимый гвалт. Депортируемый оказался внештатным корреспондентом «Новой газеты». Несмотря на то, что по закону, многолетнее нарушение правил проживания в России является поводом для депортации, европейские общественные организации тут же обвинили российские власти в преследовании журналиста за его профессиональную деятельность. В случае Муравицкого, которого обвиняют пока еще не в намерении прокопать тоннель из Киева в Москву, чтобы доставлять по нему взрывчатку и подрывную литературу, но в чем-то очень похожем, реакция из Европы оказалась куда менее внятной и намного более спокойной. А между тем, это единственная надежда отстоять журналиста, не дать властям отправить его за решетку на долгие годы.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Преследование Василия Муравицкого — свидетельство политических репрессий против журналистов на Украине
Прямо скажем, Киев сегодня почти не реагирует на критические заявления из европейских стран, но солидарное заявление авторитетных журналистских и правозащитных организаций, масштабную кампанию протеста он игнорировать не сможет. Действуйте, ребята! Вы же столько лет учили нас, что свобода слова священна.
