А 31 мая, во второй половине дня, МИД России объявил о «зеркальных мерах», хотя еще утром Мария Захарова говорила о том, что Москва не определилась с ответом, и была какая-то надежда на переговоры между Игорем Додоном и Владимиром Путиным на полях Петербургского международного экономического форума.
Казалось бы, этот дипломатический скандал не совсем укладывается в логику событий, апогей которой можно было наблюдать на Параде Победы 9 мая, когда молдавский президент был единственным лидером иностранного государства, сопровождавшим В. Путина на официальных мероприятиях. Как стали возможны такие события и что они означают для будущего российско-молдавских отношений?
В первую очередь стоит отметить, что сигналы о негативном развитии ситуации поступали уже достаточно продолжительное время. Так, еще в августе 2016 г. премьер-министр Молдовы Павел Филип написал в американском издании The Hill статью, где отметил успехи молдавских властей на пути европейской интеграции и попросил у США помощи в борьбе с российской пропагандой. По словам П. Филипа, Москва за счет этой пропаганды стремится якобы дискредитировать проевропейский вектор Молдовы с целью привести к власти лояльные себе силы. Более явным нарастание противоречий стало в начале марта 2017 г., когда премьер-министр Павел Филип и спикер парламента Андриан Канду вручили российскому послу в Молдове Фариту Мухаметшину дипломатическую ноту, в которой речь шла о якобы происходивших ранее неоднократных инцидентах с задержаниями и обысками молдавских чиновников на российской границе. По мнению молдавской стороны, задержания происходили в основном в связи с нежеланием российских профильных ведомств содействовать расследованию молдавских коллег по делу об отмывании через Молдову в 2014 — 2016 гг. финансовых средств из российских банков в размере 22 млрд долл. Кроме этого, представители молдавского правительства и парламентского большинства в 2017 г. уже несколько раз демонстративно не принимали участие в работе органов СНГ, жестко критикуя при этом попытки молдавского президента наладить взаимодействие Кишинева с ЕАЭС.
До объявления пяти российских дипломатов (военного атташе И. Довбня и трех его помощников, а также первого секретаря Р. Андержанова) персонами нон грата явно происходила раскрутка сюжета с «нежелательными» официальными лицами России на территории Молдовы. В августе 2016 г. некоторые молдавские СМИ тиражировали любительское видео с первым секретарем Р. Андержановым, где он на отдыхе ездит на машине якобы в состоянии алкогольного опьянения. Кроме этого, молдавские власти начали выражать постоянные протесты против участия представителей российской группы войск в Приднестровье и российского посольства (прежде всего военного атташе) в любых организуемых Тирасполем публичных мероприятиях. А в марте 2017 г. стало также известно об аресте экс-депутата молдавского парламента Юрия Болбочану, которого обвинили в передаче секретной информации высланному впоследствии помощнику военного атташе посольства России Александру Грудину.
Что же привело к кульминации с высылкой дипломатов? Как представляется, основную причину стоит искать в эволюции внутри- и внешнеполитического курса правящей в Молдове Демократической партии. Ранее основным лозунгом Демпартии во внутренней политике была стабильность, которая так нужна была Молдове после нескольких лет межклановых войн, «кражи миллиарда» из банковской системы страны и экономической рецессии. На международной арене молдавское правительство позиционировало себя как активный сторонник европейской интеграции страны, в то же время призывая к нормализации отношений с Россией, в особенности в экономической сфере (о чем и велись весь 2016 г. переговоры на уровне вице-премьеров Д. Рогозина и О. Калмыка в рамках двусторонней комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству). О такой модели «европейской Молдовы», где тем не менее мирно сосуществуют Восток и Запад, часто писал в своих англоязычных статьях и лидер Демпартии, олигарх Влад Плахотнюк. Эта модель в целом работала неплохо: молдавским властям удалось немного выровнять экономические показатели страны, найти взаимопонимание с США и ЕС, которые стали наращивать свои финансовые вливания в Молдову. С Москвой отношения в целом были не безоблачными, но премьер-министр Павел Филип встречался и с Владимиром Путиным, и с Дмитрием Медведевым; стороны старались поддерживать прагматичный стиль общения.
В последние месяцы эта модель перестала работать. Это связано с несколькими обстоятельствами. Во-первых, с приближением парламентских выборов стало понятно, что при пропорциональной избирательной системе Демпартия сможет набрать максимум 10% голосов, прежде всего из-за высокого антирейтинга Влада Плахотнюка. А в Молдове как парламентской республике страной правит тот, кто имеет большинство в парламенте. В действующем парламенте большинство формируется прежде всего за счет большого количества «независимых» депутатов, которые образовались за счет партийного кризиса и распада фракций Либерально-Демократической партии В. Филата, Партии коммунистов В. Воронина, а теперь и Либеральной партии М. Гимпу. Но если в стране пройдут выборы по нынешнему избирательному закону, то Демпартия не сможет создать большинство — из-за сильных позиций Партии социалистов, правых партий М. Санду и А. Нэстасе и, возможно, Нашей партии Р. Усатого.
Поэтому Демпартия и приняла решение поменять избирательную систему с пропорциональной на смешанную, чтобы обеспечить себе большинство за счет депутатов из одномандатных округов. Данная инициатива ущемляет интересы правых проевропейских партий, которые в случае ее реализации получат в новом парламенте лишь несколько мандатов. И это явно не понравилось на Западе. Одним из последствий стало то, что Европарламент временно заморозил выделение 100 млн евро финансовой помощи Молдове.
Второй раздражающий фактор — рост популярности Игоря Додона и Партии социалистов, что не в последнюю очередь происходит за счет успехов молдавского президента на российском направлении. На данный момент, пока все властные рычаги сосредоточены у Демпартии и В. Плахотнюка, социалисты и И. Додон идут на определенные компромиссы. Так, И. Додон, в отличие от всех других оппозиционных партий, принципиально поддержал идею о смене избирательной системы. Кроме этого, молдавский президент успешно ведет торг с правительством по ряду кадровых вопросов. Также сегодня президент и правительство нашли фактически полное взаимопонимание на приднестровском направлении. И. Додон не просто поддержал со ссылкой на идею о реинтеграции страны молдо-украинскую инициативу об установлении совместных таможенно-пограничных постов на приднестровском участке границы, но и фактически назвал Приднестровье финансовой дырой, где пропали 15 млрд долл. российской помощи. Тем не менее, несмотря на такое сотрудничество, в Демпартии прекрасно осознают, что в случае кризиса политического режима Игорь Додон и Партия социалистов могут полностью уйти в самостоятельное плавание и побороться за парламентское большинство.
В итоге для удержания своих позиций и смены избирательной системы молдавские власти реализуют сейчас целый комплекс инициатив, которые носят явный политтехнологический оттенок. Страну почти каждый день сотрясают известия об обысках и арестах высокопоставленных чиновников и представителей госкомпаний (другое дело, доводятся ли эти дела до суда). Таким образом, на внутреннюю и внешнюю аудиторию демонстрируется борьба с коррупцией. Правительство также объявило об административной реформе, которая пока заключается лишь в номинальном сокращении количества министерств и ведомств.
Действия подобного же рода, но только с гораздо более негативным содержанием, предпринимаются и на российском направлении. Как представляется, их основная цель — конструирование «российской угрозы» и ее демонстрация странам Запада с целью гарантирования дальнейшей политической поддержки. Среди ключевых краткосрочных задач — получить хотя бы нейтральное заключение Венецианской комиссии Совета Европы на законопроект об изменении избирательной системы. Так, известно, что перед вручением упомянутой мартовской ноты о неправомочных действиях российских органов в отношении молдавских чиновников премьер Молдовы П. Филип встречался с послами западных государств и рассказывал им о сути предъявляемых Москве претензий. Примечательно, что меньше чем через неделю Демпартия внесла в парламент законопроект об изменении избирательной системы.
Среди других демонстративных акций стоит также отметить упоминание «российского следа» в якобы имевшей место быть в апреле попытке покушения на В. Плахотнюка, предотвращенной совместно украинскими и молдавскими спецслужбами. Киев и Кишинев также активно сотрудничают и на приднестровском направлении. Так, с 31 мая запущен первый совместный таможенно-пограничный пункт на приднестровском участке границы, что рядом прогосударственных СМИ Молдовы называется восстановлением контроля Кишинева над собственными границами, однако Тирасполем (и, по всей видимости, Москвой) воспринимается как возобновление усилий по полному переводу в одностороннем порядке приднестровской внешней торговли под контроль молдавских властей.
Высылка российских дипломатов — это еще одна такая акция. Как заявил премьер П. Филип, она была предпринята на основании информации от молдавских спецслужб. Никаких подробностей при этом не сообщалось.
Сложно сказать, будет ли это последним демаршем в сторону России или нет. В любом случае, можно утверждать, что ключевые западные страны, включая США, вряд ли заинтересованы сейчас в эскалации напряженности в Восточной Европе, в особенности вблизи Украины. Да и Кишинев вряд ли готов к какой-либо серьезной конфронтации (хотя не исключены небольшие провокации в зоне безопасности между двумя берегами Днестра). Демарши, скорее всего, сойдут на нет, как только правящая Демпартия добьется своего, прежде всего что касается одобрения со стороны Запада решения по изменению избирательной системы. А у этого исхода дела есть высокая вероятность.
То, что ранее многие молдавские демарши игнорировались Москвой, объясняется как раз тем, что она прекрасно понимала их сугубо внутриполитический характер и направленность. Однако на высылку целой группы дипломатов Россия уже не могла не реагировать. Факт того, что было выслано такое же количество молдавских дипломатов, а например, не один или два (в качестве жеста доброй воли с учетом разницы в размере молдавского и российского диппредставительств), говорит о желании Москвы напомнить об определенных «красных линиях». Не стоит забывать и о том, что реакция на действия молдавских властей последовала со стороны России параллельно с аналогичной ситуацией в отношениях с Эстонией.
Андрей Девятков
