Начнём прогулку с бульвара, который теперь носит имя Тараса Шевченко, от собора, построенного в честь Крестителя Руси, святого равноапостольного князя Владимира. Если я назову имена лишь некоторых людей, связанных с созданием этого собора, у апологетов «украинского Киева» могут возникнуть трудности с аргументацией. Император Николай Первый, назвавший Киев Русским Иерусалимом. Императоры Александр Второй Освободитель и Николай Второй страстотерпец. Митрополит Филарет (Амфитеатров). Архитекторы Александр Беретти и Рудольф Бернгард. Художники Виктор Васнецов, Михаил Нестеров, Михаил Врубель…
От возникновения идеи создания этого храма и до дня освящения в 1896 году в присутствии последнего русского царя Николая Александровича и его семьи прошло более сорока лет. Специалисты сразу же назвали Собор «вдохновенным произведением русского религиозного искусства». Только на создание центрального образа Богородицы Виктор Михайлович Васнецов потратил два года. Всего же этот замечательный русский художник отдал собору одиннадцать лет жизни и трудов.
Ненадолго, не крестясь, войдём в храм, поклонимся мощам великомученицы Варвары и снова вернёмся на бульвар. Почему не крестясь? Скоро объясню.
Итак, вот Она — васнецовская Богоматерь. На золотом фоне, в алтаре. А вот исторические композиции кисти Васнецова: «Крещение князя Владимира», «Крещение киевлян». Святые Борис и Глеб изображены Михаилом Васильевичем Нестеровым полными смирения, чистоты и печали. Вот нестеровские «Рождество», «Богоявление». Десятки композиций, фресок, икон, орнаментов…
Святая великомученица Варвара приняла смерть за веру во Христа в начале IV века. Её святые мощи привезла в XII веке в Киев византийская царевна Варвара, вышедшая замуж за великого киевского князя Святополка Изяславовича. Вот уже девять столетий киевляне в самые трудные минуты своей жизни и жизни города прибегают к помощи великой святой, известной всему миру. Сделаем то же и мы, а затем сразу покинем собор и объясним причины нашей поспешности.
Киевский кафедральный Владимирский собор уже более 20 лет не принадлежит Украинской Православной Церкви Московского патриархата. Храм захвачен раскольниками, именующими себя «киевским патриархатом». А там, где раскольники, православные ни молиться, ни креститься не могут. Вот и выходит, что собор святого Владимира пребывает в плену. А вместе с ним в плену находятся величайшие достижения русской живописи, зодчества, русской культуры. Это пленение символично. В такой же неволе пребывает и весь русский Киев, чающий освобождения вместе с подлинной историей своего русского происхождения.
Продолжая прогулку, двинемся вниз по бульвару среди знаменитых пирамидальных тополей. Эта картина — движение среди высоких зелёных деревьев туда, где внизу шумит Крещатик, — составляет часть души любого киевлянина. Однако новый киевский режим посягает и на душу. Недавно появился проект уничтожения киевских тополей и замены их другими насаждениями. Есть «проекты» и пострашнее. Например, в Парке Славы, на Печерске, там, где Вечный огонь и Могила Неизвестного солдата, производить захоронения «героев АТО». И это безумие — тоже знак киевского пленения. А ещё знак пленения ложью новых киевских правителей.
И раз уж мы заговорили о киевских правителях и идём не по бульвару Шевченко, а в первую очередь по Бибиковскому бульвару, названному так в честь Дмитрия Гавриловича Бибикова, киевского военного губернатора, раненного и потерявшего руку при Бородине, то вспомним рядом с ним и других славных отцов города.
…Граф Пётр Александрович Румянцев-Задунайский. Легендарный русский полководец и государственный деятель, блестящий победитель при Ларге и Кагуле. В 1764 году был назначен генерал-губернатором Малороссии. Он знал и любил этот край. Провёл здесь детство. А потом ещё 25 лет его трудов были связаны с Малороссией и Киевом, которые он сумел превратить из «рассадника смуты» и ненавидимых фельдмаршалом расхлябанности и пьянства в опору государства и престола. Среди его выдвиженцев — крупный русский дипломат и государственный деятель эпохи Екатерины Второй и Павла Первого князь А.А.Безбородко, первый министр просвещения империи граф П.В.Завадовский.
И хотя Екатерина однажды попеняла Румянцеву за то, что в Киеве мало украшают здания, а он передал императрице, что его дело брать города, а не украшать, всё же именно его стараниями Киев и Малороссия административно и по духу снова стали русскими землями, освободившись от унизительного польского гнёта. Киевляне считают Румянцева «спасителем Подола». Этот старинный район города иногда страдал от наводнений, и потому возник беспощадный проект генерала Миллера уничтожить Подол, а его храмы заново построить в другом месте. С военной решимостью Румянцев отверг этот проект и спас древнейший район «матери городов русских». Похоронен был генерал-губернатор в Киево-Печерской лавре, в Успенском соборе (позднее разрушенном гитлеровцами). Надпись на постаменте надгробия работы И.П.Мартоса гласила: «Внимай, росс! Пред тобою гроб Задунайского». Долго ли будут помнить нынешних правителей Киева и Украины? И что напишут на их могилах?
…Два поистине народных русских героя стояли во главе города в начале XIX века. В сентябре 1806 года военным губернатором Киева был назначен будущий победитель Наполеона князь Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов. А с 1810 по 1812 г. киевским генерал-губернатором был храбрый воин, служивший под командованием Суворова и Кутузова, освободитель Молдавии и Валахии от турок, популярнейший герой Отечественной войны 1812 года граф Михаил Андреевич Милорадович. Их управление Киевом было недолгим, и всё же киевляне сохранили о них добрую память.
Кутузов жил в Печерской крепости, в доме генерал-губернатора. Современники-мемуаристы отмечают его тонкий ум, обширное для своего времени образование, доброжелательность в обращении с людьми даже самого простого звания. Трогательная история любви связывала Кутузова с Украиной. Ещё в маленьком чине он служил на Полтавщине, где встретил и полюбил Ульяну Александрович, дочь местного помещика. Однако свадьба не состоялась. Невеста тяжело заболела, и, хотя Михаил Илларионович не считал это препятствием и готов был жениться, от брака она отказалась. Всю жизнь между ними была переписка, и письма Кутузова Ульяна Ивановна хранила до конца своей жизни.
Что касается графа Милорадовича, то его весёлый, энергичный нрав особенно полюбился киевлянам. Его управление запомнилось организацией народных гуляний, щедростью угощений. Есть свидетельства, что генерал-губернатор не раз обращался в казённую палату с предложением финансировать празднование тех или иных торжественных дней и, получив вежливый отказ, герой Итальянского похода выкладывал свои личные средства. Когда же в 1811 году в Киеве вспыхнул пожар и в нижнем городе сгорело множество жилых домов, Милорадович составил план помощи погорельцам, а не получив быстрой помощи от казны, сумел привлечь частные пожертвования дворянства и помочь пострадавшим.
И ещё один факт. В декабре 1810 года в Киев прибыл 28-летний генерал Иван Фёдорович Паскевич, будущий генерал-фельдмаршал и полный кавалер ордена Святого Георгия. Приближалась война и ему было предписано сформировать Орловский пехотный полк. Задача была не из лёгких. Проблемы с личным составом, с дисциплиной потребовали от Паскевича немалых сил. Однако уже в январе 1811 года в Киеве прошёл смотр нового Орловского полка, сам же Паскевич стал командующим 26-й пехотной дивизией. А когда он, по его собственным воспоминаниям, «от трудов и беспокойств сделался болен страшной горячкой», навестить его, а заодно и поздравить с повышением по службе приехал новый главнокомандующий князь Пётр Иванович Багратион, тоже, кстати, в молодости служивший в Киеве в чине премьер-майора.
…Быстро минуем шумный Крещатик, не омрачая себя воспоминаниями о недавних безумствах майдана. Вот мы уже возле Владимирской горки, у памятника Крестителю Руси князю Владимиру. Ещё раз скажем себе: наш город — не только колыбель русской истории, но и колыбель русской православной веры, скрепившей государство Российское и навсегда определившей облик нашего единого народа.
Отсюда, от памятника Владимиру, довелось мне недавно с сыном совершить самую знаменательную прогулку этого года. Говорю о многотысячном крестном ходе 27 июля. Среди шельмования и оскорблений наша Церковь, называемая сегодня пятой колонной и «пособницей Москвы», спокойно собрала тысячи верующих и прошла крестным ходом вот отсюда, от Владимирской горки до Печерской лавры. И пускай кругом взахлёб лгали, будто «московская церковь не имеет поддержки и прихожан». Сколько нас было? Православные СМИ сообщили — 20 тысяч. Телеканал «Интер», снимавший крестный ход, честно сказал — 30 тысяч. Когда голова крестного хода входила в ворота лавры, хвост ещё был здесь, возле Владимира. А раскольники-филаретовцы едва наскребли и свезли в Киев несколько сот человек.
…Когда мы шли крестным ходом по улицам Киева, пели, молились, смеялись, на душе были покой и полная уверенность: вот это и есть правда о нас, о сыновьях и дочерях одного народа, об исповедниках одной веры, которую не сокрушат ничтожные временщики. Голоса, прокричавшие нам вслед «агенты Путина», потонули в общем смехе и радости. Что ж, если у Путина такое количество молящихся «агентов», если среди них Блаженнейший Онуфрий и весь епископат Украины, возглавлявшие крестный ход, если с нами Пресвятая Богородица (восемь Её чудотворных икон прибыли в Киев, и они тоже были с нами), тогда плохи дела киевских временщиков.
Не для того князь Владимир крестил киевлян, чтобы мы отдали наш город захватчикам. Киев никогда не поверит их лжи и навечно останется русским городом.
Илья Ромашин, Киев, август 2015
