Перед началом Первой Мировой войны у матери братьев Ротшильдов спросили:
— Как вы думаете, будет ли война?
— Как решат мои сыновья, — ответила она.
За истекшие сто лет политический театр почти не изменился. Главные роли, по-прежнему, за «семьями», управляющими через «серых кардиналов» Вашингтоном, Лондоном, Берлином и Москвой. Разница только в том, что национальные элиты, чтобы не допустить революции снизу, как это было в 1917 году, сформировали интернациональные корпоратократии, которые правят бал через назначенных ими управленцев. Война, как в ближней, так и дальней перспективе, сейчас рассматривается сквозь призму взаимоотношений между элитами и подвластными им народами.
На Западе в этом смысле всё в относительном порядке. Сложнее обстоят дела в Восточной Европе. Сравнительно новые наднациональные элиты здесь в общем контролируют ситуацию, но не настолько, чтобы идти на большие риски. В особенности, в республиках бывшего Советского Союза. Несмотря на то, что в них давно торжествует капитализм с западными трафаретами распределения, дела в идеологии и социальной сфере оставляют желать лучшего.
И не удивительно. Эти «новоиспеченные» государства были в буквальном смысле «свалены» в либеральную систему ценностей, и, возможно, вследствие спешки, с которой проводилась операция перезагрузки сознания социума, каждое из них разделилось, как минимум, на две самоотрицающие части.
Сама по себе перезагрузка удалась. Но только частично, поскольку большинство населения оказалось, по строгому счёту, вне системы перераспределения, что за десяток с лишним лет сформировало класс постсоветской бедноты. Отсюда ностальгия по прошлому со сравнительно честным распределением доходов («Каждому — по труду») и не декларированным, как в условиях неолиберализма, не говоря уже о модернизме, а реальным правом человека на труд.
Здесь и нашла коса на камень. Отчуждённое право на труд вызвало настоящее стихийно бедствие — безработицу, которая не только разбалансировала отношения в обществе, но довольно остро ставит вопрос о правомерности существования такого общества.
Я не сгущаю краски. Уровень реальной, а не статистической безработицы в России и странах Восточной Европы бьёт все антирекорды. С каждым годом число трудоспособного населения, мечущегося в поисках оплачиваемого труда, растёт, и не далёк тот день, когда, достигнув критической массы, перейдёт от поисков к требованиям.
Запад, как опытный шуллер, вбрасывает в мир одну «цветную» революцию за другой, чтобы погреть руки на огне массовых протестов, но добивается обратного — «проклятых» вопросов становится больше, а искомый «хаос» уже почти неуправляем.
Но как быть с безработицей? Государство, по всем внутренним и внешним юридическим нормам обязанное этим заниматься, самоустранилось от требований низов, ограничившись созданием бутафорных бирж труда, которые безбожно врут. Например, по статотчетности, на Украине за январь-август 2014 года, то есть в период наивысшей фазы системного кризиса, было зарегистрировано около миллиона безработных, из них более 600 тысяч трудоустроено. Умри, Денис, лучше не придумаешь!
Впрочем, эти вопросы мало кого интересуют. Государство, или поименнованное так образование, созданное по лекалам и в интересах корпоратократии, не может решить эту проблему, поскольку все мало-мальски стоящие активы переданы частным лицам, создавшим своё «государство в государстве» — наднациональное образование с правами управления не только легитимной властью, но и обществом в целом.
Было бы полбеды, если б чиновничья рать выторговала у новых господ деньги для того, чтобы хоть частично помочь людям. Причём не в качестве спонсорских взносов и прочих иезуитских вспомоществований, а в масштабах проблем, которые она же и создала. Но пойдёт ли на столь бесстрашный поступок современное чиновничество? Вряд ли. Купленное с потрохами, оно живёт своей жизнью, соорудив «личный коммунизм», и на конституционные права им глубоко наплевать.
Между тем, армия безработных и обездоленных продолжает расти, и в наиболее слабых местах «оси кризиса» приводит к митинговой стихии, выплёскивающейся в полномасштабные гражданские войны. В наше время таким «слабым местом» оказалась Украина. По всей видимости, противоречия между верхами и низами здесь достигли той крайности, после чего не остаётся ничего, кроме как браться за оружие и идти воевать. Жизнь впроголодь и не до того доведёт.
Но если запылавшую братоубийственную войну так объясняют на Юго-Востоке, то корпоратократия, в услужении которой находится киевская хунта, смотрит на конфликт под другим углом зрения. Хозяева мира, потирая руки в предвкушении наживы, отметили появившийся «спрос на войну» как способ решения ряда глобальных вопросов, и скоропалительно толкнули Киев на войну в Донецкую область.
Всё по старинке: сначала война — реальная, масштабная, крушение городов и сел, утопающих в пожарищах и крови, потом ставшие уже классическими угрозы русских, ну и как следствие требование увеличить бюджетные вливания в военно-промышленный комплекс. Деньги не пахнут.
Всё остальное — религиозные противоречия, «воскресение» Бандеры и языковая дискриминация — детали, легко вписывающиеся в фабулу кровавого фарса. Кстати говоря, войну поддержала не только «перевоспитанная» за последние двадцать лет молодёжь Украины, но и, пусть скрипя зубами, десятки тысяч граждан, кто потерял надежду найти своё место в жизни.
Словом, и здесь всё идёт по старинке, как, собственно, во всех войнах, где в качестве «пушечного мяса» преимущественно использовались беднота, безработные и люмпены — «лишние» люди, которые, с точки зрения идеологов войны, только на это и годятся. Их не жалко. И чем больше их погибнет, тем лучше — тем меньше требуется средств, чтобы их содержать.
Параллельно с этим, под грохот разрывающихся ракет, в кровавом месиве, где гибнут женщины, старики и дети, воинственный западный истэблишмент планирует решить и ряд других вопросов, связанных с давлением на несговорчивую в последнее время Россию. Двух, трёх, трёх десятков пакетов санкций мало. Русские продолжают огрызаться, выставляют ответные санкции, шлют оружие и гуманитарную помощь в ДНР и ЛНР.
Между тем, «спрос на войну», согласно классическим канонам рынка, уже породил предложения. На военную и финансовую помощь, место в Евросоюзе и защиту в информационной (и любой другой) войне Киев готовит к передаче газотранспортную систему стоимостью в 35-40 миллиардов долларов, активы Днепропетровска, Харькова, Донбасса и многое другое.
Формально это доступ к активам, фактически — циничная аннексия. Таков расклад первого этапа торгов. Расклад в общем-то кабальный, но другого выхода у «незалэжной», судя по всему, нет.
И ещё о безработных. Их судьбе не позавидуешь. Одни из них идут воевать по своей воле, чтобы зарабатывать хоть какие-то деньги, других гонят силой. Как рабов. Впрочем, есть и «идейные» — этих хлопчиков убедили, что путь в «цивилизованную» Европу лежит через кровь Донбасса.
