В компании, куда меня пригласили отпраздновать Пасху, присутствовал молодой парень лет тридцати. Я знал о нем немногое: в 2014 году он успел повоевать в составе ополчения два или три месяца, потом бросил это дело и устроился работать в донецкую фирму по доставке пресной воды.
Когда зашел разговор о разнообразных проблемах, с которыми уже несколько лет сталкивается население — низких зарплатах, безработице — парень вдруг сказал, что ему хорошо известна причина всех неурядиц Донбасса. Это русский мир. «Хотели его, — с нажимом заявил он, — вот получите». На мои слова о том, что русский мир и Россия вроде бы никак не виноваты в том, что в Киеве устроили бучу и начали ломать собственное государство, он упрямо ответил, что эту бучу затеяла Москва. А бандеры — так он называл украинских националистов — прекрасные люди. Он с ними служил и знает.
Я не стал спорить, поскольку по той ярости, с которой мой собеседник готов был доказывать верность своей точки зрения, стало понятным, что он непроницаемым для каких-либо доводов, не совпадающих с его оценкой происходящего. Тем не менее, мне показалась необычной трансформация, которая с ним произошла: от очевидного сторонника республики (в противном случае едва ли он взял бы в руки оружие) до сторонника Украины и отчаянного критика России.
С этими настроениями я сталкиваюсь все чаще. Нет, в Донецке с самого начала было какое-то не слишком значительное количество людей, утверждавших, что с Украиной жизнь и была и была бы нормальной, тогда как провозглашение ДНР опрокинуло бывшую донецкую область во мрак и хаос. Но именно сейчас, на четвертом году существования республики стали появляться люди, которые изначально приветствовали разрыв с Киевом, но по прошествии времени изменили свою точку зрения.
С одной стороны, это даже неплохо, поскольку свидетельствует о том, что жители Донецка не опасаются доносов или преследования за открытое выражение несогласия и критику местных властей и России. Общество остается свободным, насколько это вообще возможно в условиях военных действий и отсутствия независимых медиа.
С другой стороны, очевидно, что негативный настрой начинает расползаться все шире, и тому есть объективные и субъективные причины. Из объективных — невысокий уровень жизни, обусловленный разрушениями, остановкой большинства производств, необходимостью отвлекать средства на решение задач, связанных с обороной рубежей. Субъективные — это полная непрозрачность действий власти и отсутствие понимания, в каком направлении движется республика, в полной неспособности в таких условиях сформировать какой-то горизонт планирования, чтобы рассчитать параметры собственного существования на долгосрочную перспективу.
Будучи не в состоянии оценить, насколько эффективно или неэффективно действует руководство, люди просто возлагают на него ответственность за те проблемы, которыми наполнена их жизнь. Патриотический пафос, лозунги в стиле «Нацизм не пройдет», неизменные реляции об успехах или достижениях давно уже никого не воодушевляют, поскольку в лучшем случае кажутся пустыми, в худшем — лживыми.
Я лично просто не в состоянии оценить ошибки или достижения властей ДНР из-за отсутствия полной и объективной информации. Фантастические показатели экономического роста за прошедший год, которые приводят официальные лица, вполне могут отражать реальные процессы, но на существовании обычных граждан это никак не сказывается. Конечно, наблюдая порядок и безопасность, которых удалось достичь в ДНР за почти четыре года, я понимаю, что республике удалось в этом отношении продвинуться куда дальше, чем ее предшественникам — Приднестровью, Абхазии и Южной Осетии. Но рядовые жители об этом ничего не знают, они, в отличие от меня, могут сравнивать нынешний уровень жизни только с предвоенным.
Есть и хорошие новости, но время исполнения обещаний еще не пришло. Так, например, в конце прошлого года глава республики анонсировал двукратное увеличение пенсий в течение 2018 года благодаря внутреннему экономическому росту. Если это действительно произойдет — а я думаю, что так и будет — то благосостояние граждан возрастет очень заметно, хотя цифра все равно кажется достаточно скромной. Но достигнутый итог может оказаться впечатляющим еще и по той причине, что такая пенсия окажется вдвое выше, чем на Украине. Все это важно, но есть еще и другие сущностные вещи, которые едва ли не более существенны, если говорить о психологическом состоянии граждан и их ощущении причастности к судьбе республики.
Необходима прозрачность и открытый детальный разговор о причинах бедственного положения, которое, может быть, вовсе и не такое бедственное, но представляется катастрофическим из-за невозможности сориентироваться в идеологических пространстве и времени. Нужны статистика, обратная связь, т.е. сознательно формируемые медийные площадки для критики действий руководства. Сама власть и должна попытаться все это обеспечить. В противном случае, ее так и будут продолжать обвинять во всех грехах, поскольку, если люди не в состоянии заглянуть за кулисы, они начинают думать, что от них специально прячут какие-то недозволенные и ли преступные вещи.
Александр Захарченко недавно объявил, что он намерен перенести центр тяжести государственной политики, который раньше располагался в сфере, связанной с вопросами обороны, на проблемы гражданского строительства. Это, как мне кажется, верное направление, но только без контроля над действиями чиновника со стороны общества, без транспарентности системы управления, без конкуренции в политике общественная жизнь так и продолжит скатываться в состояние полного уныния или негативизма. В конце концов, республика названа народной и было бы неплохо, если бы она соответствовала этому определению.
