В последние дни в российской и украинской прессе, а так же в социальных сетях и Telegram-каналах, среди экспертов и политиков много разговоров идёт о возможной встрече президентов России и Украины Владимира Путина и Владимира Зеленского.
- Павел, как Вы считаете, такая встреча реальна, она может состояться или это всего-то «цирковая политология», к которой мы уже привыкли за семь лет?
— Такая встреча должна состояться. Думаю, что Владимира Зеленского заставили Эммануэль Макрон и Ангела Меркель, а так же Джо Байден сделать этот политический шаг. Россия, наконец-то, начала отстаивать свои интересы более активно и замолчать совсем «голос Москвы» не удалось.
- Павел, если встреча состоится, где это может произойти? Почему Путин не хочет ехать в Донбасс, а Зеленский в Москву?
— Путин настаивает на том, что конфликт на Донбассе — внутриукраинский, а Зеленский утверждает, что без вмешательства России этого конфликта не было бы. Оттого и идёт спор, куда ехать. Думаю, это не основная проблема, а «разминка» перед переговорами. Они, скорее всего, встретятся в Австрии или ещё в какой третьей стране.
- Зеленский собирается обсуждать ситуацию в Донбассе, возможно, будущее Крыма. А в Кремле говорят, что ни Донбасс, ни Крым обсуждать не собираются, но готовы говорить об улучшении российско-украинских отношений. Какие аргументы, как вы предполагаете, стоят за этими позициями?
— Если говорить о документах, то юридически есть один документ: Минский протокол. Там всё ясно и чётко прописано. Вот на нём, на его неукоснительном исполнении и настаивает опытный Путин. Зеленский сделал крупную ошибку во время выборной кампании, пообещав своему народу «договориться с Россией». Но, когда он надел президентские ботинки, то оказалось, что сделать это в условиях, когда «хвост правит собакой», было невозможно. Да и Украина изменилась к этому времени. Тогда, когда подписывались Минские соглашения, у Украины было два выбора, — либо подпись, либо потеря страны. Сейчас положение другое: из-за пассивности России и довольно умелого розыгрыша её бездействия, Зеленскому удалось убедить своих западных покровителей в том, что необходимо договариваться по-новому.
- О чём будут договариваться, как Вы считаете?
— Да всё о том же: каждый будет гнуть свою линию. Здесь же главное не результат, а процесс. Зеленский покажет «всему миру», что, мол, бачте, я же сделал всё, что мог, а «плохой Путин» не принял «мой мирный план». И, поверьте, шустрый западный мир вмиг растиражирует эту новость. Что касается Путина, то он поставит галочку, что хотел договориться, «но господин Зеленский ещё не готов к серьёзному разговору».
- Павел, Зеленский говорит о модернизации Минских соглашений, а Путин как всегда настаивает на их неукоснительном выполнении. Охарактеризуйте позиции сторон, как Вы их понимаете. В чём, как Вы считаете, они могут найти общие точки соприкосновения и при каких условиях?
— В чём могут быть точки соприкосновения и при каких условиях, будет зависеть от того, насколько Зеленский и его покровители захотят погасить этот конфликт. Пока же, на мой взгляд, такого желания у Запада нет. Война Зеленскому не только не мешает, а и помогает модернизировать армию и флот, быть «обласканным» и нужным.
- Встреча Путина с Зеленским, если она состоится, станет своеобразным прологом к встрече Путина с Байденом (которая тоже ещё может не состояться). Как вы считаете, в чём политический смысл этих встреч?
— В чём политический смысл встречи Зеленского и Путина я уже ответил, а в чём смысл встреч президентов России и США — здесь посложнее и понужнее для обеих сторон. Путину зачем — понятно, Россия сейчас зажата санкциями и угрозой нового «железного занавеса». Человек он умный и дальновидный, умеет разговаривать и с врагами, и с друзьями. Зачем это нужно Байдену? Так он же сказал, что будет вести себя жёстко по отношению к России. Но там, где есть американские интересы, он будет готов к сотрудничеству. То есть — тот же курс, который был успешно применён Рейганом в 90-ые годы.
- Павел, как Вы сами полагаете, что может не декларативно, а реально способствовать улучшению российско-украинских отношений?
— Анна, про улучшение пока говорить рано, уж слишком много кровушки пролилось и слишком много мозгов промыто как с одной, так и с другой стороны. А вот об остановке кровопролития, о разведении войск, реальном, а не таком как сейчас, договориться можно и нужно. Что может помочь достичь прочного перемирия? Желания обеих сторон. Пока такого я не вижу.
