- Андрей Владимирович, в 2018 году впервые за долгое время на Украине снизилась продолжительность жизни — до 71,6 года против 71,8 года в 2017 году. По мнению некоторых экономистов, это является красноречивым следствием социального кризиса в стране. На ваш взгляд, учитывая то, что за последние шесть лет Украина в целом во многом утратила свой промышленный потенциал, сможет ли она остаться социальным государством со всеми присущими ему атрибутами в виде пенсий, медицины, образования и т.д.?
— Более того, скажу, что экономическая деградация, когда Украина из индустриально-аграрной державы скатывается до положения аграрно-сырьевого придатка стран «золотого миллиарда», неизбежно приведет к архаизации как социальной структуры, так и общественной жизни. То есть село — причем село отсталое — победит город. Соответственно, в этой ситуации социальное государство обречено, поскольку оно является атрибутом развитого промышленного государства, а аграрно-архаичная Украина содержать социальное государство не может.
И несмотря на то, что статус Украины как социального государства зафиксирован в Конституции, де-факто это положение постоянно игнорируется. Например, медицинская реформа нарушает положение о доступной и бесплатной медицине. Что мы видим: деньги бегут за пациентом, но никак его не догонят. В результате украинцы под россказни о необходимости реформирования медицины лишаются доступа к ней.
Поэтому пока будущее Украины видится как будущее государства победившего социал-дарвинизма — побеждает сильнейший.
- А существуют ли какие-то перспективы, что Украина в ближайшие годы вернет себе статус социального государства?
— По крайней мере, должна быть изменена логика экономической политики и прежде всего подход к экономике. Ну а власть предержащие думают о том, у кого бы еще одолжить денег, все больше погружая государство в долговую кабалу. А те, кто находится на улице Банковой, должны думать о том, как страна должна заработать деньги.
- Доктор экономических наук, директор Института социально-экономических исследований Финансового института при правительстве РФ Алексей Зубец, утверждает на сайте Украина.ру, что чтобы вернуться к экономическому уровню 2013 года, Украине необходимы десятки миллиардов долларов. Справедливы ли эти цифры? Как вы считаете, может ли откуда-то взяться эта сумма у Украины?
— Для того чтобы хотя бы обеспечить экономический рост, приемлемый для Украины (а он должен быть на уровне не менее 5-7% в год), ежегодно необходимо привлекать порядка $10 миллиардов инвестиций. Это давно просчитали еще при [экс-президенте Петре] Порошенко. Но 10 миллиардов — это достаточно серьезная для Украины сумма, а идти в страну, где нет правил, где все друг друга обманывают, большие деньги не хотят. Даже украинская олигархия где хранит деньги? Она не доверяет Украине и хранит деньги в офшорных юрисдикциях.
Соответственно, надо менять экономический климат. Есть очень простая логика: туда, где есть правила, идут инвестиции, там, куда идут инвестиции, — рост и развитие. В Украине нет правил, поэтому для начала надо определиться в этом смысле. Если не будет общих равных, понятных и простых правил для всех, то будет, как в украинской поговорке, «дурень думкою багатіє» (укр. «дурень думкою богатеет»).
- То есть слишком серьезно рассматривать заявления президента Украины Владимира Зеленского и его Офиса о том, что они планируют сделать Украину «раем для инвесторов», не стоит?
— Пока все-таки это выглядит больше как мечты. К слову, у Зеленского была прекрасная программа и на президентских, и на парламентских выборах. Проблема в том, что ее не спешат выполнять. Очень простой пример, как та же украинизация просто прямо бьет по перспективам экономического развития страны. Смотрите, куда уехали николаевские корабелы: более трети мигрировали модернизировать российский фонд, потому что самые большие в Советском Союзе верфи стоят. Даже если у Украины появятся деньги, уже потерян человеческий капитал, — отрасль не восстановить.
Украина сейчас теряет свою последнюю ценность наряду с землей — человеческий капитал. Зеленский прекрасно понимал эту проблему, но кардинального поворота от политики своих предшественников не совершил. Поэтому одно дело декларировать благие намерения, а другое — реализовывать.
- Зубец считает, что крах «майданной» власти, к которой он относит и команду Зеленского, — это вопрос ближайших пяти-семи лет. Сколько вы даете нынешнему руководству Украины?
— Ничто не вечно: если Зеленский не выполнил, значит, будут другие. Но смена курса страны на поверхности, и я думаю, что идеологема собственного пути Украины в ближайшие пять лет станет мейнстримом.
- Как повлияют на будущее Украины намеченные на 25 октября местные выборы? Как отразятся на Зеленском?
— У партии Зеленского есть один очень серьезный проблемный момент: она напоминает лоскутное одеяло — за каждым из лоскутков стоит свой бенефициар. И часть этих бенефициаров — [бизнесмен Игорь] Коломойский, [экс-глава Офиса президента Андрей] Богдан, обиженный сейчас [друг Зеленского Илья] Павлюк — в состоянии развалить «Слугу народа»: если выходят 20 депутатов, большинства нет, коалиции нет — здравствуйте, досрочные выборы!
А что касается «страны тысячи хуторов»… Это фраза Геннадия Корбана — одного из провайдеров этой политики, содержателя партии «Пропозиция», которая очень много и хорошо говорит про партию местного самоуправления, но на самом деле выступает не с позиции местного самоуправления, а с позиции местного самоуправства: «мы хотим, чтобы у нас все было, и нам за это ничего не было». А с учетом того, что децентрализация радикально экономически усилила региональные элиты, но не дала им должного политического представительства, конфликт запрограммирован и неизбежен в условиях слабого центра и набирающих жирок региональных паромов.
— Только частично. В целом по экономической кооперации, когда очень многое делалось совместно, нанесен если не смертельный, то очень тяжелый удар, от которого украинская экономика уже не оправится.
- А может ли Украина равноценно заменить российские рынки?
— В страну, которая является потенциально рисковой (я уже говорил, что это страна, где все друг друга обманывают), спешить с деньгами никто не будет. То есть, порвав экономические связи с Россией, альтернативы предложено не было.
