В 1975 году Кеннет Алибек окончил военный факультет Томского медицинского института по специальности «Инфекционные заболевания и эпидемиология» и пришел на работу в Главное управление «Биопрепарат» при Совете Министров СССР. Эта организация занималась вопросами создания бактериологического оружия и способами защиты от него. С 1988 по 1992 год Алибек (тогда еще Алибеков) занимал должность первого заместителя начальника «Биопрепарата» и имел воинское звание полковника Советской армии. В 1992 году он эмигрировал в США, стал профессором и руководителем Национального центра биологической безопасности США при университете Джорджа Мейсона. Написал несколько книг на эту тему. В 1994-м Конгресс США наградил его медалью Беркли «за выдающийся вклад в дело борьбы за мир». В 2007-м Алибек открыл производство препаратов и клинику в Украине. Потом вернулся в родной Казахстан работать про приглашению правительства. Сейчас он вновь занимается научной работой в США.
- Доктор Алибек, некоторые верят в конспирологическую теорию возникновения коронавируса, который сегодня разгуливает по всему миру. Считается, что это была атака на Китай, а точнее на его экономику. Или это антиглобалисткое движение. Вы верите в это?
— Я в это не верю, и моя позиция следующая. В последнее время в связи с эпидемией появилось много различных версий. Мне пришлось проанализировать большое количество публикаций.
Выдвигались теории о диверсии США, о секретной лаборатории Великобритании, заговоре фармакологических компаний, о китайском биологическом оружии, похищении штамма китайскими учеными из Канады и экспериментах Гарварда.
На эти домыслы я могу с уверенностью сказать, что ни одного реального факта, подтверждающего это, не существует. В особенности сложно оценить, на каком основании известный эксперт в области биологического оружия доктор Никулин сделал выводы о диверсии США, выступая по телевидению. Мне трудно предположить, что такой опытный специалист мог сделать этот вывод на основе того, что он рассказывает.
К сожалению, в период таких эпидемий и пандемий появляется большое количество слухов, в которых будут рассматриваться различные теории, выдаваемые за факты. Мне неоднократно приходилось сталкиваться с подобными ситуациями. Например, в 2001 году, после атаки на башни-близнецы в Нью-Йорке некоторые люди всерьез уверяли, что это сделала американская разведка. Тем, кто умеет логически мыслить, понятно, что в принципе невозможно пронести такое количество взрывчатых веществ без того, чтобы это не было зафиксировано на камерах видеонаблюдения.
Другим примером является якобы достоверная информация о роли референтной лаборатории в Алматы. Все просто забывают, что в этом городе уже много десятилетий существовал противочумный институт, который занимался изучением зоонозных инфекций. Данная лаборатория — не более чем попытка создать классификацию патогенов, присутствующих в различных регионах, так как страх возможных террористических атак, в том числе с использованием биологического оружия существует и в США. Понимаю, что чтобы я сейчас не приводил в качестве аргументов, я не смогу переубедить людей, верящих в эти теории. Просто хотел бы сказать думающим людям, что все это не более чем одна из «теорий заговора».
К сожалению, существует немало «специалистов», которые пытаются повысить свою известность за счет таких «экспертных» оценок. Одна только относительная нестабильность этого вируса во внешней среде и его инактивация при относительно небольших температурах говорит, что это не биологическое оружие.
- Что же такое коронавирус?
— Всемирная организация здравоохранения объявила о том, что коронавирусная инфекция, официально названная Сovid-19, вызванная вирусом SARS-CoV-2, приобрела размеры пандемии. По официальным данным количество заболевших в мире приближается к 126 тысячам при количестве умерших 4600 человек. Эпидемия, начавшаяся в виде, казалось бы, незначительной вспышки в Центральном Китае, в городе Ухань, не выглядела вначале угрожающей. Предполагалось, что она не приобретет тех масштабов, которые мы видим сейчас.
Немногим более месяца назад в одном из интервью для американского телевидения я высказал предположение, что эпидемия в Китае пойдет на снижение примерно через три недели. Так в действительности и начало происходить. Сейчас мы видим достаточно серьезное снижение количества новых случаев в Китае. Надо, к сожалению, отметить, что количество смертельных исходов будет увеличиваться, так как многие из заболевших до сих пор находятся в тяжелом или критическом состоянии.
Другая проблема, которая не была принята мной во внимание, — быстрое распространение инфекции в других, в том числе очень отдаленных от Китая странах. Сейчас на фоне снижения числа вновь инфицированных в Китае мы видим рост числа заболевших во многих Европейских странах, включая Италию, Испанию, Францию и Германию. Серьезное увеличение количества инфицированных наблюдаются в Южной Корее и Иране. Самыми благополучными странами на сегодняшний день являются страны бывшего СССР, в которых или нет известных случаев, или их ничтожно мало.
К сожалению, сегодня сложно предсказать дальнейшее развитие ситуации. Однако в связи с тем, что ВОЗ переквалифицировал эпидемию в пандемию, ситуацию можно назвать непредсказуемой. Однако, если принять за аналогию развитие эпидемии в Китае и учитывать эффективность мер, которые могут быть предприняты правительствами в других странах, нельзя исключить, что мы будем наблюдать схожие тенденции. То есть количество инфицированных и заболевших будет достигать определенного пика, после которого начнется снижение числа заразившихся. Но рассчитывать на то, что эта инфекция от нас уйдет полностью, не приходится. Необходимо сказать, что при эффективной организации медицинской помощи в конкретной стране возможность катастрофического сценария практически полностью исключается.
- Паникой охвачен весь мир, во многих странах разворачиваются пугающие процессы: экономический спад, потери мирового ВВП, обвал рынков и так далее. Некоторые страны начинают закрывать границы, уходят на полный карантин, наблюдается обвал в туристической сфере, отмена массовых мероприятий мирового масштаба. Почему так среагировали правительства стран, если коронавирус не намного опаснее гриппа?
— Считаю, что несмотря на то, что коронавирусная инфекция по количеству летальных исходов серьезнее гриппа, шансов развития этой эпидемии в глобальную эпидемию со многими миллионами жертв практически нет. К сожалению, когда люди сталкиваются с чем-то новым, что может вызвать заболевание, первая реакция настороженность, а по мере появления новых случаев заболевания появляются различные эксперты, которые начинают пугать глобальными последствиями, и здесь начинается паника. Эти панические настроения вовлекают все больше людей, получается замкнутый круг, и любая даже небольшая проблема может раскрутиться до размеров, когда паника становится повсеместной.
Понятно, что ситуация непростая, но если внимательно посмотреть на демографическую картину данной эпидемии, смертность среди людей юного и среднего возраста весьма незначительна. Есть люди, страдающие хроническими заболеваниями и люди старшего возраста, на которых должно быть обращено особое внимание. Если работа хорошо проведена, не следует превращать эту эпидемию в какое-то суперкатастрофическое событие. Во время эпидемии гриппа от осложнений каждый день умирают 2-3 тысячи человек, но особой паники мы не замечаем, так как люди понимают, с чем мы имеем дело.
- Вы занимались много лет разработкой вакцин и антивирусных препаратов. В чем состоит сложность сегодня создания вакцины против коронавируса?
— Думаю, что вакцину создать несложно, и наверняка уже существуют прототипы таких вакцин. Вся проблема заключается в том, что невозможно вакцинировать людей до того, как будут проведены испытания на безопасность и эффективность, а это обычно занимает далеко не один месяц.
- Когда вы прогнозируете спад распространения коронавируса?
— Скорее всего, снижение частоты случаев начнется в апреле, в течение мая-июня мы будем наблюдать значительный спад. Летом мы, скорее всего, увидим так называемый хвост эпидемиологической кривой, и не исключено, что новые случаи могут появиться поздней осенью этого года. Но к тому времени готовность будет значительно выше, и это отразится на повышении выживаемости. Мне кажется, что высказывания о каких-то глобальных катастрофических событиях не имеют под собой должной основы.
- Какие последствия для мировой медицины и экономики вы видите от вспышки коронавируса?
— Вероятнее всего последствия будут достаточно серьезными, и первые признаки уже наблюдаются, но не будучи экономистом, я не претендую на какие-то особые знания и высказывать свое мнение не считаю правильным, это будет мнение непрофессионала. С точки зрения последствий для мировой медицины, к сожалению, особых последствий не будет. Мы уже переживали большое количество эпидемий, и как только начнет спадать паническое настроение, изучение этого вируса и заболевания останется в руках относительно небольших групп ученых. Также появится большое количество разного рода бизнесменов от медицины, которые будут пытаться продавать что-то, объясняя это тем, что то, что они продают, будет хорошей защитой от коронавируса. Это было видно и по прежним эпидемиям и будет видно и сейчас.
- Мы с вами встречались в 2007 году в Киеве, когда вы запускали производство лекарств и клинику для онкобольных MaxWell. Это был грандиозный проект по пересадке стволовых клеток, лечению рака и обновлению сердца. Сегодня это выглядит внушительно и инновационно. Чем закончился ваш проект в Украине и почему вы уехали в Казахстан?
— Я уже 5 лет назад вернулся в США и многое из того, что задумывалось в Украине, а потом и в Казахстане, реализуется сейчас в США. Насколько мне известно, завод по производству лекарственных препаратов построен в городе Борисполе и он работает. Те медицинские идеи, которые были первоначально отработаны в Украине, нашли частичную реализацию в Казахстане, но большая часть реализуется сейчас в США. В Казахстан я уезжал по приглашению правительства этой страны с предложением участвовать в создании нового университета. Пять лет в Казахстане в дополнение к работе в университете я руководил онкологической клиникой, там впервые была показана возможность лечения некоторых видов онкозаболеваний с использованием идей, которые были заложены в Украине. К сожалению, в Украине и Казахстане скорость создания новых продуктов и технологий недостаточно высока, в то время как в США многие вещи можно решать эффективней и в сжатые сроки. Поэтому я здесь.
- Что вас сегодня связывает с Украиной?
— С Украиной меня связывает любовь к этой стране, к украинцам в целом, очень большое количество друзей, которые у меня были и есть, несмотря на то, что я уехал больше 10 лет назад, а также большое количество пациентов, страдающих аутизмом или другими заболеваниями, а также очень мне близкие люди.
- Как вы оказались в США и каким проектом занимаетесь сегодня?
— В настоящее время я — старший исполнительный вице-президент биотехнологической компании, которая занимается разработкой различных продуктов для медицины, сельского хозяйства и промышленности. Наша компания за последние два года получила шесть национальных и одну международную награду.
- В интервью мы вспоминали вашу биографию, а именно времена работы в Главном управлении при Совете Министров СССР, где вы занимались вопросами биологического оружия и защитой от него. Сейчас есть угроза применения биологического оружия?
— Вероятность применения оружия со стороны какого-то государства практически равна нулю, так как любой агрессор в ответ может получить удар более мощный ядерным оружием. Однако возможность применения биологического оружия как оружия террористических атак при наличии специалистов, которые могут такое оружие создавать, исключать нельзя.
- Как можно различить природные эпидемии и спланированные атаки?
— На этот вопрос одним предложением или абзацем ответить невозможно. Но специалисту достаточно легко ответить на этот вопрос. Нельзя гарантировать стопроцентную точность, но с большой долей вероятности. Например, в случае биологической атаки большого масштаба заболевшие будут появляться в очень больших количествах и примерно через один и тот же промежуток времени. Форма инфекционного процесса может также служить индикатором, так как многие патогены способны вызывать легочную, кожную или бубонную формы. Для биологической аэрозольной атаки характерно одновременное появление большого количества заболевших с поражением респираторной системы или септические формы. И так далее.
Вы можете спросить, почему в таком случае эпидемия с коронавирусом не может считаться биологической атакой? Теоретически может, но если внимательно присмотреться к развитию данной эпидемии, то заражение первых заболевших произошло в конце ноября, начале декабря, и их было относительно немного. То есть основная масса в последующем заболевших относится к людям с вторичными инфекциями, то есть или они заразились от первичных путем воздушно-капельной или контактной инфекции, или, если это было какое-то мясо, новые пациенты появлялись по мере потребления этого мяса и «складывались» с теми, кто был уже заражен в результате первичного инфицирования. Еще раз повторю, что вероятность атаки исключить нельзя, но в данном конкретном случае она настолько ничтожна, что может быть проигнорирована.
