Формула и разведение сил в двух районах открывают возможность для проведения встречи в «нормандском формате» на высшем уровне. Встреча эта будет сложна для Зеленского (ему отказано в поддержке США, а позиция Германии и Франции будет неоднозначной), но само её проведение для него — безусловная дипломатическая победа.
Немного о формуле
Пресловутая формула была предложена министром иностранных дел (сейчас — федеральным президентом) Германии Франком-Вальтером Штайнмайером в конце 2015 года, когда стало очевидно, что Минские соглашения не выполнены (соглашения должны были быть выполнены в течение 2015 года).
Формальной причиной были разные подходы к плану действий со стороны России и Украины. Россия полагала, что Минские соглашения предполагают чёткую последовательность шагов, последним из которых должна была стать передача украинской стороне контроля над границей в Донбассе. Украина исходила из того, что в соглашениях дан просто список шагов и настаивала на том, что сначала должны быть использованы требования по безопасности, включая передачу контроля над границей, а уже затем начинается диалог относительно политического урегулирования.
«Формула Штайнмайера» предполагала выстраивание последовательности шагов, необходимых для урегулирования.
В нынешней формулировке закон об особом статусе ОРДЛО вступает в силу на временной основе после окончания выборов на неподконтрольных территориях, проведенных согласно специально принятому украинскому закону, а на постоянной основе — после публикации отчета ОБСЕ о том, что выборы прошли демократично.
И российская, и украинская (последнее — удивительно) стороны сочли, что формула подразумевает внесение изменений в Конституцию и передачу контроля над границей после выборов в ОРДЛО. Т.е. её принятие — односторонний выигрыш Москвы. Порошенко именно потому формулу критикует.
Сценарий №1: выполнение
Принятие формулы означает и действие в соответствии с ней, т.е. реализация Минских соглашений в той последовательности, на которой настаивает Москва.
Это, разумеется, «капитуляция», но есть достаточно людей, которые считают, что такая «капитуляция» пойдёт на пользу стране.
Во-первых, реальное выполнение соглашений приближает установление мира на Донбассе. А прекращение войны — именно то, чего требовали от Зеленского его избиратели. Впрочем, не его избиратели требуют того же самого — даже записные патриоты воют о «наших ребятах», которые гибнут на Донбассе. И только конченные людоеды, вроде предстоятеля УГКЦ Святослава Шевчука, позволяют себе заявления вроде того, что «от войны устали те, кто думает лишь, как спасти свою шкуру».
Во-вторых, выполнение Минских соглашений обеспечивает реинтеграцию Донбасса, что позволит Зеленскому стать восстановителем территориальной целостности (правда, остаётся фактор Крыма).
Возвращение Донбасса будет иметь ряд позитивных и негативных последствий, полностью оценить которые сейчас невозможно. Вероятно, сумма всё же будет близка к нулевой. Например, возвращение Донбасса позволяет восстановить нарушенную кооперацию в горно-металлургическом комплексе и энергетике, но позитивный результат будет полностью обнулён необходимостью восстановления разрушенных территорий. Одно разминирование унесёт миллионы (если не десятки миллионов) долларов и десятки (если не сотни) человеческих жизней.
В-третьих, для самого по себе выполнения Минских соглашений необходима «зачистка» радикальных националистов, что позитивно отразится на стабильности государственной власти и самой ситуации в стране.
Впрочем, пока что с ними пытаются договориться, но возможность длительных и устойчивых договоренностей с националистами вызывает сомнения.
Вероятность этого сценария просчитать трудно.
С одной стороны, Зеленский довольно легко идёт на уступки (правда, Порошенко тоже шёл на уступки во время переговоров, а потом ничего не делал).
С другой стороны, эта легкость — следствие общей политической легковесности, он уступает давлению Трампа и ровно так же не сможет продавить выполнение соглашений внутри страны.
Сценарий №2: невыполнение
Собственно, наброски этого уже озвучены в выступлениях и Зеленского, и руководителя профильного комитета парламента Богдана Ярёменко.
Зеленский, например, заявил, что если на Донбассе «будут любые войска, то никаких выборов в принципе не может быть» (надеемся, что «любые» — это оговорка, потому что совсем любые — это и украинские тоже), а «граница должна быть нашей». По сути это повторение позиции Порошенко — сначала вы нам ключ от квартиры, где деньги лежат, а там посмотрим.
Заблокировать дальнейшее выполнение Минских соглашений даже в рамках формулы довольно просто. Дело в том, что их дальнейшая реализация требует принятия минимум двух законов.
Во-первых, это закон об особом статусе.
Он, собственно, уже принят и дисциплинированно продлевается Украиной, хотя в силу не вступил. Между тем, Зеленский предлагает принять новый закон об особом статусе, исключив ряд норм, предполагаемых Минскими соглашениями (Яременко, в частности, упомянул об амнистии и праве на формирование «народной милиции», под которой в республиках подразумевают существующие вооружённые силы).
Во-вторых, это специальный закон о выборах в ОРДЛО.
Принципиальная позиция украинской стороны — проведение агитации через украинские СМИ и участие в выборах украинских партий (региональные донецкие и луганские партии могут быть легализованы на Украине только после завершения реинтеграции). Понятно, что это выглядит не слишком реалистично.
Самое же главное — законы эти требуют согласования с представителями ОРДЛО (кстати, если Минские соглашения подписали просто граждане Украины Захарченко и Плотницкий, то под формулой подписи представителей ОРДЛО), от чего Украина предыдущие годы последовательно уклонялась. Кстати, о нежелании вести переговоры с республиками говорил и Зеленский, причём его позиция подтверждена Трампом — тот предложил ему договариваться с Путиным, а не со своими согражданами.
Вероятность такого развития событий весьма высока — такой путь позволяет прийти к прекращению огня, но не к реинтеграции, которая сама по себе весьма сложна и содержит множество рисков. Правда, оппозиция и к перспективе сохранения Донбасса в статусе Приднестровья плохо относится.
Сценарий №3: переворот
Судя по всему, такого развития событий Зеленский очень боится. Например, его отказ от участия в официальной части траурных мероприятий в Бабьем Яру многие наблюдатели оценивают как опасения теракта.
Однако сейчас ситуация именно переворота (про индивидуальный теракт мы не говорим) не слишком опасна в силу огромного аванса доверия Зеленского и «Слуге народа», зафиксированного в результатах выборов и социологических данных.
Проводить майдан в таких условиях нереально — общество не поддержит, и любой майдан превратится во что-то вроде лагеря сторонников Тимошенко возле Печерского суда в 2010-13 годах. Естественно, не поддержит бунта против популярной власти и Запад (не пресловутое посольство США, а транснациональный финансовый капитал — «коллективный Сорос»). Как написал киевский журналист Вячеслав Чечило: «Майдан 8%, конечно же, закончится ничем. В Польше уже собрали яблоки, и в стране действительно много народа, которому нечем заняться, кроме как пожить в палатке в центре столицы. Но пока не видно желающих это финансировать и это поддерживать».
Другое дело, что ситуация в стране постепенно меняется, появляется разочарование в Зеленском, и через какое-то время (но не через две недели и даже, наверное, не через два месяца) возможность майдана появится. Причём Зеленскому, скорее всего, будут инкриминированы именно внешнеполитические провалы.
На данном этапе более реален военный переворот, но тут есть два сложных момента.
Во-первых, нет субъекта переворота. Армия несубъектна, а Арсен Аваков не того типа политик — он больше склонен к соглашениям. Да и не понятно, насколько он контролирует Нацгвардию — единственную вооружённую силу, способную к проведению переворота.
Во-вторых, даже в случае переворота хунта должна будет считаться с общественными настроениями. А оно пока на стороне Зеленского.
Так что актуальным этот сценарий по-видимому не является. Хотя случайности возможны.
