Об этом в интервью изданию Украина.ру рассказал профессор факультета мировой политики МГУ имени М. В. Ломоносова, эксперт Российского совета по международным делам Алексей Фененко.
— Алексей Валериевич, Вооруженные Силы России применили ФАБы при взятии Авдеевки. Вы ранее говорили, что России не хватает дистанционной войны. Что думаете о ситуации сейчас?
— Победа под Авдеевкой, бесспорно, была крупным успехом наших вооружённых сил. Но меня настораживает появившаяся у нас атмосфера, что это едва ли не решающая победа и нам пора готовиться наступать чуть ли не на Киев. Это опасное мировоззрение.
Победа хорошая, и правильно, что мы использовали ФАБы, но это не означает крушение фронта противника. У него еще немало сил для сопротивления. Пока что мы одержали хорошую тактическую победу, но наши достижения стратегического уровня, которые лишат Украину способности к сопротивлению, еще впереди.
Давайте не будем повторять ошибку стран НАТО. Они в ноябре 2022 года посчитали, что с русской армией почти покончено и это новая Цусима для России.
Когда мы будем брать Харьков, Днепропетровск и Полтаву, когда хотя бы возьмем Запорожье и вернем Херсон — тогда мы можем сказать, что мы одержали настоящую стратегическую победу. Сейчас результат, полученный в Авдеевке, необходимо закрепить.
— Но мы постепенно расшатываем украинскую оборону, а перестановки в командовании ВСУ в виде Сырского явно не на пользу Украине.
— Надеяться на то, что внутренние процессы в Украине приведут к развалу фронта, бессмысленно. Украинское общество и солдаты ВСУ консолидированы ненавистью против России.
Нам трудно понять их психологию. Мы как народ никогда не были консолидированы ненавистью к какому-нибудь внешнему субъекту. А у них это есть. Консолидация против внешнего врага.
Наши политологи некритично восприняли американскую теорию "мягкой силы". Но она базируется на сомнительной идее, что вы можете понравится оппоненту, ваш привлекательный образ может быть ему интересен.
Однако эффект может стать обратным: от зависти к успехам оппонента до озлобления и желания навредить ему любой ценой. (От "что бы не думал о себе слишком много" до "как он посмел сказать так о нас.")
У советских людей американская пропаганда не вызывала ненависти к США и американскому народу. Это не заслуга Америки, а результат советского воспитания в духе интернационализма.
Но шовинизм — идеальное средство противодействия "мягкой силе". Если вы считаете, что определённый народ — ваш враг, которого необходимо уничтожить, ваша пропаганда будет вызывать только новый прилив ненависти с другой стороны.
— Херсон, Николаев, Кривой Рог. Каковы сейчас наши перспективы по этим направлениям?
— Я не военный эксперт, чтобы об этом говорить. Но пока что, как мне кажется, перспективы здесь у нас не близкие. Переправиться снова через Днепр, наладить бесперебойное снабжение крупной группировки на правом берегу реки, само по себе не просто. В условиях, когда у Украины есть средства для ударов по мостам, это задача не завтрашнего, и боюсь, даже не послезавтрашнего дня.
— Генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг сказал, что Украина имеет право на свою защиту. То есть, получается, может атаковать территорию России, допустим, самолетами F-16. А мы на что имеем право?
— Мы себя ограничили не только в праве их атаковать, но даже в области ядерного сдерживания. Отчасти слова Столтенберга — это последствия меморандума от 3 января 2022 года, который мы подписали в рамках "ядерной пятерки". (Пять постоянных членов Совбеза ООН, они же пять ядерных держав).
Там мы обязались не применять ядерное оружие и не наносить первыми ударов. А страны НАТО считают: раз вы [Россия] сами обязались, то что нам мешает повоевать ограниченно — на базе обычных вооружений. Вы [Россия] сами за 1,5 месяца до начала СВО сказали, что не собираетесь применять ядерное оружие, взяв и с нас такое обязательство. Мы [Запад] на это согласны, нас такой расклад сил устраивает.
Поэтому на Западе и не боятся ядерной эскалации с нашей стороны. Москва до сих пор не поставила вопрос об отзыве подписей или денонсации указанного меморандума в рамках "ядерной пятерки". Даже осенью 2022 года, когда на Западе чуть ли не официально обсуждали возможность применения тактического ядерного оружия на Украине, ни Россия, ни страны НАТО этот меморандум не денонсировали.
— А Россия могла бы?
— А почему нет? Кто нам мешает в ответ на враждебные действия стран Запада, на очередной санкционный пакет поставить вопрос об отзыве нашей подписи.
Кстати, у нас ещё немало резервов для ответа Западу на санкции. В 2014 году Москва могла бы поставить страны НАТО перед дилеммой: каждая экономическая санкция — минус один договор.
Мы приостановили, например, ратификацию ДВЗЯИ, но продолжаем сотрудничать с Венским центром международной системы мониторинга за ядерными испытаниями. Если бы прервали сотрудничество, произошел бы распад мощнейшей международный системы, очень выгодной НАТО. Без России они не смогут сделать полной окольцовки Земли, и все деньги,потраченные на ее строительство, уйдут на ветер.
Есть Договор о частичном запрещении ядерных испытаний 1963 года. Можно поставить вопрос о его денонсации. До сих пор почему-то действуют соглашения с США о сотрудничестве в области атомной энергетики…
— Украина сосредоточила на границе с Беларусью ударную группировку численностью 112–114 тысяч человек. Каковы сценарии расширения украинского фронта?
— Это еще раз подчеркивает, к сожалению, что не так у Украины дела плохи, как многие в России думают. Значит, ещё есть резервы и мобилизационный ресурс.
— Может быть, пугают?
— Значит, есть, чем пугать. Значит, пока у них есть такая группировка. Вспомните, сколько раз мы говорили "они блефуют". Оказалось — нет.
Мы должны понять, что мы имеем дело с националистическим режимом, который готов идти до конца и весьма консолидирован на этой почве. Надежды на то, что он самостоятельно развалится, что украинцы восстанут, абсолютно беспочвенны.
— При каких условиях Украина может напасть на Белоруссию?
— На Белоруссию она напасть не может. Но если ВСУ, например, синхронизируют действия с Польшей и Литвой по нагнетанию напряженности на границе с Белоруссией — мы будем вынуждены часть войск перебросить на рубежи этих стран. Эта задача не позволит нам располагать в решающий момент силами на украинском фронте.
Польше не обязательно объявлять войну России или Белоруссии. Но создавать напряженность на границе с Белоруссией — пожалуйста.
Финляндия на севере может создавать напряженность российской армии. Литва и Польша — вокруг Калининграда. То есть они не позволят нам сконцентрировать всю мощь на Украине. В этом суть стратегии этих государств, и этим они могут Украине помочь в условиях затяжной войны.
— Если Украина будет терпеть поражение, как поведет себя Запад?
— Запад "включит" грузинский вариант. Мы увидим обилие делегаций, послов, спецпредставителей, которые будут России предлагать остановить фронт и пойти на перемирие. Их задача — сохранить левобережную Украину и черноморские порты.
И это будет сверхзадача Запада. А нам необходимо тогда подумать, как не проиграть мир. Ведь можно выиграть войну, но проиграть мир.
— Как, в вашем варианте, должно выглядеть поражение Украины, чтобы Запад пошёл на переговоры?
— Как только их армия реально побежит с фронта, он будет прорван, падет Запорожье или мы вернемся в Херсон — мы сразу увидим спецпредставителей из Евросоюза — как минимум из Турции. Они будут предлагать заморозить военные действия и подписать очередное перемирие.
Вот тогда страны НАТО, видимо, включат грузинский вариант и будут действовать по образцу 2008 года. Тогда мы снова увидим в Москве делегации стран ЕС с предложением остановить военные действия, зафиксировать границу по линии фронта, создать демилитаризованную зону. Тогда их задачей будет сохранение хотя бы части Украины на левом берегу Днепра. Как плацдарм для будущего реванша.