Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
Президент Украины Владимир Зеленский заявил в интервью Fox News, что готов встретиться с бывшим президентом США Дональдом Трампом и обсудить его предложения по перемирию между Россией и Украиной.
— Дмитрий, почему Зеленский говорит об этом в интервью западным СМИ?
— В этом интервью со стороны Зеленского прозвучало удивительное заявление о том, что он может принять во внимание мнение Дональда Трампа при заключении мирных соглашений с Россией. Хотя недавно Зеленский говорил, что никаких переговоров быть не может.
Если Зеленский умный человек, он должен был понять, что Трамп стал в США для спонсоров Киева, американских либералов табуированной фигурой. СМИ в США и ЕС разгоняют истерику, что, если Трамп придет к власти, экономическая и военная помощь Украине будут прекращена. Поэтому Зеленский проявляет политическую нечуткость. Он как бы пытается сказать, что ему все равно, кто будет президентом США, он примет любой выбор американского народа.
Так мог бы говорить Путин, а Зеленский — часть глобалистского проекта для всего мира, который продвигают враги Трампа. И такое мягкое высказывание о Трампе грозит тем, что Зеленский может потерять поддержку своих спонсоров.
— Все же когда Зеленский говорит о возможных переговорах с Трампом, он по-прежнему настаивает, что Украина не отдаст Крым и Донбасс.
— Это официальная позиция Украины в течение всей СВО. Это авантюристская позиция. Все понимают, что Россия Крым не отдаст. Будут применены самые суровые методы борьбы, но Крым больше не будет управляться из Киева.
— Что имел в виду Зеленский, когда говорил, что Украине нужно «больше успешных результатов на поле боя»? Захват села в Запорожской области или удары БПЛА по Крымскому мосту?
— Зеленскому нужны успехи, потому что вся мировая пресса пишет, что его контрнаступление провалилось. Успехи если не на поле боя, то пусть спецслужбы что-нибудь сделают. Они убили Дугину, Татарского, но этих людей на Западе не знают. Надо убить того, кого знают. Можно ожидать чего угодно и быть готовыми к любой гадости. Но это разговоры в духе отчаяния. План Украины непонятен. Они находятся в кризисной стадии. Мы тоже находились в кризисе, когда не взяли Киев. Было не совсем понятно, чего мы хотим. Сейчас эту стадию переживают они.
— Глава Пентагона Ллойд Остин 20 ноября нанес визит в Киев, где заявил, что «у США нет такого оружия, которое станет для ВСУ волшебной палочкой». Его коллега из ФРГ Борис Писториус, побывавший на Украине спустя день, пообещал очередной пакет военной помощи в 1,3 млрд евро. Становится ли Берлин ближе Киеву, чем Вашингтон?
— Мне всегда было непонятно повторение нашими идеологами мантры, что Европа хочет нам добра, но проклятый Вашингтон нам мешает. Это не так. Нам враждебны не государства. Ситуация на Украине была вредна всем, все потеряли деньги. Приобрели только несколько политических авантюристов на Украине. Даже украинские олигархи и те потеряли. А военно-промышленный комплекс США потерял репутацию. Считалось, что потрясающее американское оружие превосходит российское, а оказалось, что оно не гарантирует такую же легкую победу, какая была у США над Ираком.
Вызван конфликт на Украине не реальными национальными интересами ЕС и США, а ультралиберальной идеологией, противником которой вольно или невольно является Трамп. Ему, правда, кажется, что он борется с «красными». Сторонники Трампа даже называют Джо Байдена Joe Stealing — «Ворующий Джо».
Генералиссимуса Сталина по-английски тоже называли Joe, поэтому здесь намек на то, что Байден и его команда тоже «красные». Это, конечно, не так. Хотя они представители радикальной идеологии, прообразом которой является либерализм. Но от классического либерализма эта идеология далеко отъехала так же, как Сталин в свое время страшно далеко отошел от Карла Маркса и прочих левых мыслителей Европы.
В этом смысле Евросоюз враждебнее России, чем США. Во-первых, ЕС — это идеологическое образование, он не занимается благополучием своих членов. ЕС занимается именно продвижением этой идеологии, и занимается крайне неудачно: его экономика уже на десятки процентов отстает от американской. Идеология Евросоюза направлена против нас, заменить ее можно только разобрав сам ЕС.
В отличие от Евросоюза США все же единая страна, где президент не самостоятелен в своих решениях, поэтому в конгрессе задаются вопросом, почему деньги идут на Украину. А деньги ЕС — это, как в СССР говорили, «общее, значит ничье». Это деньги 27 стран — членов ЕС, собранные из их налогов. Нет ощущения у лидеров Евросоюза, что это наше кровное, а раз так — пусть идет на Украину. Поэтому американцы сокращают финансирование, а европейцы его расширяют.
— Сейчас перевооружается бундесвер, военную мощь наращивает Польша, очевидно, эти страны претендуют на роль военных гегемонов в Европе. Будет ли Россия воевать с Польшей и Германией после Украины?
— Практически уверен, что с этими странами мы воевать не будем, потому что нынешний конфликт, напомню, не конфликт из-за территорий или национальных интересов, а из-за радикальной идеологии, которая победила на Западе.
В 2014 году, когда начался конфликт, и в 2022-м, когда он обострился, не было в руководстве нашего государстве людей, которые бы говорили о расширении границ России. Операция на Украине должна была быть не захватом, а сменой режима. Любое государство, включая США, чувствовало бы себя плохо, если бы 40-миллионная страна под боком, главной своей целью ставила бы уничтожение вашей страны.
Сама Польша не хочет расширять свою территорию за счет украинских земель. Польша хочет черпать ресурсы с Украины, сделать управляемой Западную Украину, как США сделали с Пуэрто-Рико. Но это программа-максимум. У Германии нет никакой ностальгии по Калининградской области и желания ее вернуть.
— Тем не менее Европа желает военного поражения России.
— Это результат радикальной идеологии, которая овладела умами в Европе из-за лености мышления и которую усиленно продвигают СМИ. Это ультралиберальная идеология, которая продвигает ценности феминизма, новой нетрадиционной семьи.
После Первой мировой войны, когда поколения молодых людей истребляли друг друга в окопах, в левом движении возникла сильная струя против церкви, патриотизма, семьи. Потом эти идеи были подхвачены мультинациональными компаниями, которые мечтают о работнике-трансформере — человеке мира без родины. Но эта фигура уже выходит из моды, потому что в новом мире глобализация будет региональной. Важно будет быть влиятельным в своей стране.
Сейчас ультралиберальная идеология проявляет признаки своего заката, хотя в 90-е годы и в 2010-е она была сильна. Самое страшное, что она объявила своими врагами Россию и Китай, потому что стремилась к мировому господству. Как только эта идеология подохнет, никаких причин для войны между Россией и Европой не будет. Мы не живем в начале XX века, когда важны были территории и ресурсы. Сейчас можно взять нефть у Венесуэлы, где ее много, и поменять ее по свопу, как и мы и делаем сейчас. Выяснилось, что Россию нельзя оставить без нефтяных доходов.