Надо идти к своей цели тихо и спокойно. Не преувеличивая наши недостатки, но и преуменьшая их. И, конечно, надо уважительно относиться к противнику. ВСУ серьезно потрепаны, но мы не можем сказать, что полностью решили вопрос с демилитаризацией, когда враг воткнул штык в землю. У нас еще очень много работы, считает военный обозреватель "Комсомольской правды", полковник в отставке Виктор Баранец.
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру
Ранее в Киев с официальным визитом прибыл министр обороны США Ллойд Остин. Как отметили в российском экспертном сообществе, глава Пентагона попытается решить с украинскими властями четыре основных вопроса: финансовая помощь и поставки вооружений со стороны США, провал "контрнаступа" и необходимость перехода к стратегической обороне, тотальная мобилизация на Украине, а также конфликт Зеленского с Залужным.
- Виктор Николаевич, давайте без шапкозакидательства попробуем разобраться, как противник будет решать все эти вопросы.
- Это действительно приезд американского инспектора. Он приехал, чтобы заслушать доклады. Для Остина украинская армия – подчиненные. Он может требовать от ее верхушки объяснений, как и от любого американского генерала. Но самолюбие украинских генералов от этого нисколько не страдает.
Остин скажет: "Мы дали вам оружие и денег. Почему нет результата?". Украинские власти в ответ спросят: "Какие там деньги? Вы львиную долю того, что обещали нам, перенаправили в Израиль". А Остин им на это прочтет сказку на ночь: "Подождите. Мы решим свои проблемы. Вопрос с финансированием с повестки дня не снят".
Остин заслушает доклады о том, как украинское командование видит дальнейшие перспективы проведения "контрнаступа", который сильно нажал на тормоза.
Что касается отношений между Залужным и Зеленским, то сегодня на Украине только дети-груднички не говорят о сваре между ними. Но это не совсем так.
Когда Залужный дал сенсационное по откровенности интервью The Economist, я был в шоке. Как военный человек, я прекрасно понимаю, чего стоило Залужному взобраться на пик военной карьеры. Он добросовестно вытаптывал многие должности, прежде чем стать главнокомандующим.
Но рассказы про позиционный тупик и нехватку оружия не положены столь высокому начальнику по рангу. Он рискует подписать приговор своей военной карьере.
Поэтому мне кажется, что это интервью Залужного может быть согласовано с Зеленским. Это такая хитрая игра. Все его слова про нехватку боеприпасов, позиционный тупик и отсутствие личного состава рассчитаны на западных политиков. Грубо говоря, Залужный таким эпатажным способом отобразил личную позицию Зеленского. А конфликт между ними – просто спектакль.
Так что мы должны быть умнее этих киевских хитрецов.
Но если конфликт между Зеленским и Залужным действительно существует, то Ллойд Остин будет принимать решение о судьбе своего подчиненного Залужного. Я не знаю, будет ли главком ВСУ включаться в президентскую гонку. Но авторитет Залужного в украинской армии и в обществе достаточно высок.
Если это правда, то Зеленский сам вырастил себе достойного конкурента в борьбе за власть.
Но мы должны понимать, что кто бы ни стал президентом Украины, он не снимет со своей физиономии американский поводок. Потому что политическое и военное руководство в Киеве – филиал Белого дома и филиал Пентагона.
- И как украинское командование видит дальнейшие перспективы боевых действий?
- Я категорически не приемлю победоносные выражения, что "контрнаступ" полностью провалился. Никуда он не провалился. Он просто перешел в вялотекущую фазу.
ВСУ покалечены, но не надломлены. Об этом свидетельствует интенсивность атак, которую противник предпринимает на всем протяжении линии соприкосновения (более 1000 ким). На некоторых участках только за одни сутки бывает 10-15 таких атак. Он каждый день терзает наши войска.
Так не поступает враг, который стоит на коленях и готовится сдаться. ВСУ по-прежнему прощупывают позиции наших войск, чтобы понять, где они могут добиться хоть малейшего успеха.
В частности, на Херсонском направлении противник зубами вцепился за плацдарм на левом берегу Днепра. Этот плацдарм украинцы сейчас пытаются расширить. Если им это удастся, туда будет пребывать все больше их войск, а потом эта армада попытается перерезать дорогу на Крым и рвануть к полуострову. Так что Херсонская область – это один из бурлящих военных кратеров.
Второй такой кратер – Авдеевка. Мы уже долгое время не можем взять ее под полный контроль. Причины этого вам известны. Это один самых укрепленных оборонительных районов ВСУ. Но у нас есть подвижки на этом направлении.
Мы пытаемся взять коксохимический завод. Это очень мощное укрепление с толстыми советскими стенами (чуть ли не по метру). Там очень серьезные углубления (под Коксохимом есть несколько этажей на глубине в 100 метров). Он напоминает "Азовсталь" в Мариуполе.
Мы фактически зацепились. За окраины завода. Скромно вам скажу, что до 40% этого объекта уже контролирует российская армия.
До недавнего времени у нас были существенные успехи на Купянском направлении. Официальные СМИ последние 1,5 месяца постоянно докладывали, что мы там наступаем, продвигаясь в день по 200 метров и захватывая несколько украинских опорных пунктов. Но произошло любопытное явление.
Противник подтянул к Купянску существенные резервы, построил мощные редуты и теперь сам пытается переходить в наступление. И мы перешли там к активной обороне.
В целом именно Авдеевское направление остается для нас основным. Температура ярости боев для нас там зашкаливает. Для нас принципиально важно взять этот опорный пункт. Для этого мы используем все новые и новые средства поражения противника.
Мы уже не только используем мощные авиационные бомбы (ФАБы) весом от 250 до 5000 килограмм, но и кассетные боеприпасы, чтобы активнее выколупывать противника из его оборонительных позиций.
Для нас принципиально важно взять Авдеевку до нового года, чтобы с января выйти на стратегически важное направление к Славянско-Краматорской агломерации. Там будет решаться еще один этап СВО. Потому что мы должны выйти на административные границы ДНР/ЛНР.
- Вы сказали, что враг оказывает давление по всей линии фронта. Как мы будем решать эту проблему?
- Меня настораживает, когда наш брат-журналист припудривает реальное положение дел на поле боя. Этого допускать нельзя. Это припудренное победоносие может сыграть с нашим обществом и с армией злую шутку.
Это не значит, что мы как Залужный должны публично говорить о том, с какими проблемами сталкивается наша армия во время СВО. У нас нет такого "самоубийцы", который стал бы фрондировать перед президентом или правительством. Тем не менее, мы должны убирать количество восклицательных знаков о наших победах, которые попадаются в СМИ.
Надо идти к своей цели тихо и спокойно. Не преувеличивая наши недостатки, но и преуменьшая их. И, конечно, надо уважительно относиться к противнику. ВСУ серьезно потрепаны, но мы не можем сказать, что полностью решили вопрос с демилитаризацией, когда враг воткнул штык в землю. У нас еще очень много работы.
Давайте говорить правду. Мы контролируем лишь 60% ДНР, 80% ЛНР, Запорожье и Херсон по -50%. А ведь мы еще держим в голове Одессу и Николаев, чтобы стратегически закрепиться в этом регионе. Но если мы эту задачу выполним, это будет серьезный приз за те потери и страдания, с которыми мы столкнулись более чем за 1,5 года СВО.
- Вы сказали про Купянское направление. Я недавно общался с бойцами оттуда. Они говорят о проблемах с ротацией, офицерским составом и оснащением по определенным позициям. Так можно сказать про любое-другое направление? Или у нас там какая-то особая ситуация?
- В свое время генерал-майор Иван Попов полетел с должности командующего 58-й армией, потому что он резал правду-матку и возмутительным тоном докладывал о положении дел в зоне своей ответственности Герасимову. Еще раз.
Дело не в том, что он сообщил о проблемах. Он не сказал ничего нового. Но изложил он об этих проблемах менторским тоном. Так нельзя разговаривать с начальником Генштаба.
Теперь про ротацию. Потихонечку мы ее проводим. Но ее очень опасно проводить на тех участках, где враг наметил наступление и где не хватает личного состава. Не надо играть в демократию в духе: "Почему моего Ваню не отпускают фронта домой"? Этот вопрос решает командование. Ему виднее, где можно проводить ротацию. Иначе получится, что целый батальон покинет позицию, а вместо него придут необстрелянные новички. Так никогда не будет.
Ротация должна осуществляться дозированными порциями, когда с линии соприкосновения выводятся отдельные специалисты, а на их место приходят другие. И то, он должен повоевать именно на этой конкретной позиции. А не так, что пришел Иванов, а Петров говорит: "Вот тебе мой сектор, на, стреляй". Эти люди должны вместе понюхать пороха.
А вопрос ротации мы решаем теми резервами, которые мы сформировали за частичной мобилизации и за счет контрактников. Их готовят на полигонах день и ночь.
Вы спрашиваете у меня: "А везде так?". Нет, так не везде. Есть участки фронта, где ротация уже проведена. Но это не значит, что надо снять с фронта пять тысяч человек, а на их место прислать дивизию. Человек получает два отпуска по 14 дней, не считая времени, потраченного на дорогу.
Есть еще одна проблема, о которой не любят говорить наши политики. Представьте себе командира, который с трудом держит участок благодаря своим бойцам. А к нему приходит депеша из Генштаба, что ты должен 100 человек по ротации отправить в тыл. Кто на это пойдет?
Есть гражданский уровень мышления, а есть военный. Вы хотите провести там ротацию, а потом драпать под огнем ВСУ?
Повторюсь, ротация - это очень тонкий и опасный инструмент, который нельзя доверять всяким горлопанам.
Понимаете, в ходе СВО мы каждый раз сталкиваемся с новыми проблемами. Мы же не каждый ведем боевые действия такого масштаба. Но наши прадеды четыре года Великой Отечественной войны не просили ротации, пока не дошли до Берлина. Так что нам надо набраться терпения и не раздувать кадило вокруг недостатков армии. Они есть, власть их признает, командование их решает.
- А насколько у нас серьезная проблема с офицерским составом? Если серьезная, где мы их будем воспитывать?
- Проблема такая есть.
Во времена СССР у нас было 160 военных училищ. Но потом армию начали калечить реформами, создавая какие-то военно-учебные научные центры. ВС РФ скукожили настолько, что нам критически не хватает летчиков. А почему? Потому что при Сердюкове в год выпускалось всего лишь по 16 человек. А нам сейчас в год нужно 260 человек.
Шойгу это делал поправил. Но быстро проблему не решить. Нам же нужны офицеры не только для личного состава. В двери стучится еще одна проблема. Речь идет о том, чтобы не только увеличивать число военных училищ, но и в действующих училищах расширять набор личного состава.
Кстати, мы привыкли к тому, что офицеры обычно выпускаются из военных училищ летом. А сейчас некоторые училища выпускают офицеров декабре-в январе. Это тоже часть ответа на ваш вопрос.
Минобороны видит эту проблему. Добро от Кремля получено. (Это же колоссальные деньги). И я не исключаю, что некоторых представителей офицерского корпуса будут готовить по ускоренной программе, как это было во время Великой Отечественной войны (по три-по шесть месяцев).
Если СВО это потребует, мы будем это делать.
- Вы сказали, что нам было бы хорошо взять Авдеевку до нового года. Какие еще тактические задачи нам предстоит решить за это время?
- Нельзя размазывать боевые действия тонким слоем по всему тысячекилометровому фронту. Природа войны состоит в том, чтобы выявить у врага тонкие места, порвать их, и поэтапно решать боевые задачи.
Авдеевка, Авдеевка и еще раз Авдеевка – это то, что мы должны добыть до конца года. Именно поэтому мы обрушиваем туда огромное количество боеприпасов. Работает артиллерия, авиация, РСЗО. И личный состав на этом направлении усиливается, чтобы решить эту задачу.
Если падет Авдеевка, это будет могучий удар по носу всего военно-политического руководства Украины. Киевский режим это понимает. Враг держится за нее зубами. Он не щадит людей. Он бросает туда плохо подготовленные кадры. Хотя в какой-то степени это помогает нам выполнять боевые задачи.
Резюмирую. Авдеевка – это плотно закрытая дверь, которая откроет нам путь на Славянск и Краматорск. Это наши ближайшие горизонты планирования СВО.