https://ukraina.ru/20220606/1034098048.html
Тайная операция польских спецслужб. Варшава не будет терпеть киевский национализм
Тайная операция польских спецслужб. Варшава не будет терпеть киевский национализм - 13.07.2022 Украина.ру
Тайная операция польских спецслужб. Варшава не будет терпеть киевский национализм
Недавно российский политолог Марат Баширов со ссылкой на собственный «очень информированный» источник поведал, что на нескольких полигонах Польши из сотрудников полиции Украины, солдат ВСУ и военнослужащих польской армии готовится 70-тысячная группировка, цель которой — Украина. И у многих украинцев есть паспорта граждан Польши
2022-06-06T09:50
2022-06-06T09:50
2022-07-13T11:11
эксклюзив
украина
польша
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/103409/81/1034098108_0:25:1200:700_1920x0_80_0_0_26b71f4d08dfa852a0319dbb80da3c99.jpg
«С большей долей вероятности группировку готовят не для отправки на Донбасс, а для оккупации западных областей Украины под предлогом проведения польской миротворческой операции», — сделал вывод политолог из того, что, по его данным, бойцы отрабатывают приемы тактического военного взаимодействия и введения полицейских режимов.Конечно, на фоте того милитаристски-реваншистского психоза, который охватил часть польского общества и руководящую элиту этой страны, возможно все. И реальная подготовка экспедиционного корпуса. И пробный шар для предупреждения Украины, Польши и России, что такое возможно. Особенно после тех жарких объятий и пламенных обещаний слиться в межгосударственном польско-украинском экстазе объединения, которое публично огласили и даже инсценировали в стенах Верховной Рады президенты Украины и Польши Владимир Зеленский и Анджей Дуда.То, как они обнимались, взволнованно тыкались мордочками в шейки и тискались, поглаживая и похлопывая друг друга по плечам и спинкам, вообще наталкивало на мысль, что они так глубоко прониклись европейскими идеями однополых браков и толерантности, что даже несколько забыли, что находятся все же в стенах парламента страны с традиционными семейными ценностями, а не в борделе, кем-то по приколу стилизованном под Верховную Раду. А что? Украина нынче в моде и у евродизайнеров, они там балуются всем украинским — вышиванками, яйцами-писанками, орнаментами то де се…Но не суть. Даже те, кто поверил политическому слиянию Зеленского и Дуды, объявивших о грядущем объединении Украины и Польши в некое единое государство, могут не торопиться — все не так просто. И вот почему. В Украине у власти откровенное неонацистский необандеровский режим, который и не скрывает, что живет под лозунгами «Украина для украинцев» и «Украина понад усэ» (прежде всего). И что «триада врагов» для каждого «щирого патриота» — «москали, жиды и ляхи» (русские, евреи и поляки), сейчас дополненные еще и «мадьярами» (венграми).И хотя сейчас для Киева и правящих в нем нациков среди врагов на первом месте русские, многим в Варшаве однозначно не подходит такой ксенофобский антипольский режим. Для них сближение с нынешней Украиной — это мучительные по воспоминаниям квест в историю и тест на современную совместимость несовместимого.Потому что, с одной стороны, украинский национализм, выросший из идеи украинства и давно переродившийся в нацизм, а сегодня в неонацизм, — это польский продукт, порождение польской политической мысли, призванное превратить украинцев в союзников поляков в борьбе с Россией и с Австро-Венгрией. В ходе национально-освободительной войны Богдана Хмельницкого 1648-1654 годов, трех разделов между Пруссией, Россией и Австрией в 1772, 1795 и 1795 годов и окончательного присоединения к Украине в 1939 году Галичины и Волыни Польша потеряла огромные территории на Правобережной и даже части Левобережной Украины, которые некогда были частью ее территории. И демонстративно назывались то Восточные Кресы, то Малопольша.И нынешнее желание польской правящей элиты вернуть некогда могущественную Речь Посполиту, которая доминировала в Восточной Европе и чей король Владислав IV Ваза до 1634 года назывался «царем московским», — это непреходящие геополитические фантомные боли, которые мучат поляков много веков. Они всегда хотели сами или с любой чужой помощью (например, Наполеона Бонапарта) восстановить свою страну, и на бывших своих восточных землях пытались перетянуть на свою сторону тамошнее население, в основном крестьянство.Именно для них были с 1831 года придуманы и использованы лозунг «За нашу и вашу свободу» и идея украинства, призывающие жителей российской Малороссии и австрийской Галичины выступать вместе с поляками. Сначала весь XIX век против династий Габсбургов и Романовых. После 1939 года — против СССР.Идея украинства на украинских землях всегда спорила с идеями русского мира и малороссийской идентичности. Об этой идее галицкий русский публицист, общественный деятель и историк Осип Мончаловский в работе «Главные основы русской народности» одним из первых понял суть выдуманной теории: «…Украинствовать значит: отказываться от своего прошлого, стыдиться принадлежности к русскому народу, даже названий "Русь", "русский", отказываться от преданий истории, тщательно стирать с себя все общерусские своеобразные черты и стараться подделаться под областную "украинскую" самобытность. Украинство — это отступление от вековых, всеми ветвями русского народа и народным гением выработанных языка и культуры, самопревращение в междуплеменной обносок, в обтирку то польских, то немецких сапогов: идолопоклонство пред областностью, угодничество пред польско-жидовско-немецкими социалистами, отречение от исконных начал своего народа, от исторического самосознания, отступление от церковно-общественных традиций. Украинство — это недуг, который способен подточить даже самый сильный национальный организм…».И когда после революций в Российской империи в 1917 году появилось государственное воплощение украинства — Украинская Народная Республика (УНР) и Украинская держава гетмана Павла Скоропадского, последний написал в 1918 году: «Узкое украинство — исключительно продукт, привезенный нам из Галиции, культуру каковой целиком пересаживать нам не имеет никакого смысла: никаких данных на успех нет и это является просто преступлением, так как там, собственно, и культуры нет». А один из белогвардейских вождей Антон Деникин в своем сочинении «Очерки русской смуты» как бы добавил: «Ни о каком украинском независимом государстве не может идти речи. Их лидеры, вчерашние батраки у малорусских сахарозаводчиков и польских магнатов, считают, что государство — это село, что они могут его построить будто вскопать огород после пляшки горилки. Украинство — эталон бахвальства и местечковой ограниченности, не видящей ничего дальше канавы своего хутора».Но Украина по-любому появилась на карте мира и до 1991 года существовала как УССР. После — как независимая Украина, существование которой, очень похожее на агонию, мир сегодня и наблюдает в ходе спецвоенной операции (СВО) России.Эта СВО может положить конец украинской государственности в том виде, в каком она существует сейчас. И поляки вознамерились «забрать свое» — Восточные (Сходни) Кресы. Как минимум пять областей Галичины и Волыни (Львовскую, Ивано-Франковскую, Тернопольскую, Волынскую и Ровенскую). И коллективный Запад, скорее всего, проглотит это поглощение. В этом-то и беда современной Украины и ее киевского режима, который не хочет (или ему на дают) это понимать.Однако есть и другая сторона нарочитого польско-украинского сближения имени Зеленского — Дуды. Нужно знать и помнить, что оголтелый, агрессивный и человеконенавистнический украинский национализм, переросший в нацизм, появился именно в Галичине, когда она 14 мая 1923 года Лигой Наций окончательно была из развалившейся Австро-Венгрии передана Польше. Варшаве было поставлено главное условие — решить «украинский вопрос». Вплоть до права украинского меньшинства на создание национальной автономии, получения образования на родном языке и открытия украинского университета, соблюдения свободы вероисповедания и свобода политических объединений и культурных организаций.Варшава с этим номинально согласилась, а Сейм Польши даже принял соответствующие документы. Но на самом же деле на новых землях даже само название «Галичина» исчезло из официального употребления, а Львовское, Тернопольское и Станиславовское (Ивано-Франковское) воеводства стали именовать «Восточной Малопольшей». Украинское же население, уже серьезно «инфицированное» идеей украинства и вдохновленное насильственной украинизацией в УССР, подверглось в Польше культурному, политическому и религиозному насилию и террору. Во всяком случае было закрыто большинство школ с украинским языком преподавания, а сам язык был запрещен в публичных учреждениях.Вместо этого Варшава активно и агрессивно повела политику осадничества (передачи западноукраинских и западнобелорусских земель польским гражданам, в основном отставным военным с целью активной полонизации (ополячивания) этих территорий), а потом, в 1930 году, и пацификации (умиротворения украинских протестов силой полиции и армии).Результаты этих мероприятий впечатляли. Земля переходила полякам, а украинцы становились у них батраками, причем лишенными права на национальную идентичность. Это и вызвало к жизни движение украинских националистов, которые в 1920 году создали Украинскую военную организацию (УВО), а в 1929 году — Организацию украинских националистов (ОУН) и повели против польских властей откровенно террористическую борьбу.Террор УВО-ОУН вызвал в ответ террор поляков. А 1930 году польский премьер Юзеф Пилсудский захватил власть и объявил пацификацию. Пару лет назад Украина.ру уже писала, что пацификация с участием полиции охватила 325 населенных пунктов в пятнадцати уездах, а с участием военных — 168 сел в четырнадцати уездах Восточной Галичины. Всего было усмирено 450 сел, в некоторых из них проходили как полицейские, так и военные акции. Всего было проведено 5195 обысков, в их ходе было обнаружено 1287 сабель, 566 револьверов, 398 штыков, 31 граната, несколько десятков метров бикфордова шнура и 99,8 кг взрывчатки. По украинским данным, подверглись побоям 1357 человек, среди них 93 школьника, более 40 женщин были изнасилованы, погибли 7 человек.Украинских активистов и сочувствующих им крестьян задерживали и публично пороли, давая по 25-30 ударов хлыстом, заставляя при этом ругать Украину и провозглашать здравицы в честь Пилсудского. Общины каждого населенного пункта, где проводилась пацификация, также должны были заплатить контрибуцию польской полиции и армии продовольствием, скотом и фуражом. И на конец 1930 года во всей Восточной Галичине остались только четыре государственные школы с украинским языком обучения.Вот в это время в Галичине и развился и укрепился украинский национализм, который выродился в нацизм, пошел в услужение гитлеровской Германии и в 1943 году закончился чудовищной Волынской резней — истреблением всего польского населения частями Украинской повстанческой армии (УПА), боевого подразделения ОУН. В ответ поляки из Армии крайовой (АК) устроили ответную резню украинского крестьянства. Погибли сотни тысяч невинных людей обеих национальностей.И память от тех страшных днях, пепел сожженных жилищ и кровь убитых до сих пор разделяет два народа, вызывает к жизни удивительные эксцессы мщения и ксенофобии. Украинофобии в Польше в отношении украинских заробитчан, численность которых там вместе с нынешними беженцами от СВО достигает 3-5 миллионов человек. И полонофобии — в Украине, во всяком случае. В Галичине и на Волыни, где однозначно без особого энтузиазма воспримут поглощение их Польшей.Причины, повторяю, понятны. Тут и поведение украинских заробитчан и беженцев, сильно раздражающее многих поляков. И глорификация украинским властями укронацистов и их вождей Степана Бандеры и Романа Шухевича.Летом прошлого года во Вроцлаве полицейские до смерти избили в вытрезвителе 25-летнего украинца Дмитрия Никифоренко, и эту смерть даже сравнивали с убийством белым полицейским темнокожего Флойда в США. Протесты украинцев по этому поводу были, но свое «БЛМ» в Польше они не создали. И не создадут — не дадут им.А нападения на заробитчан и беженцев, которых польские власти решили выдавить назад домой, забирая у них право на бесплатный проезд и с 1 июля сего года лишая ежедневных пособий, продолжаются. И будут нарастать. Особенно когда полякам надоест «совместная борьбы с Путиным», а СВО потеряет горячую актуальность. И особенно, когда Польша каким-то чудом вернет себе или хотя бы установит свой контроль над Галичиной и Волынью. Вот для этого и нужны те самые 70 тысяч полонизированных украинцев, из которых сейчас создают польские спецслужбы новую армию. Не для участия в СВО, а для нынешней пацификации той части Украины, которая отойдет ПНР.
https://ukraina.ru/20190305/1022896521.html
украина
польша
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2022
Владимир Скачко
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e6/09/14/1038896702_346:0:900:554_100x100_80_0_0_24138653d035966949c638e79113075c.jpg
Владимир Скачко
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e6/09/14/1038896702_346:0:900:554_100x100_80_0_0_24138653d035966949c638e79113075c.jpg
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Владимир Скачко
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e6/09/14/1038896702_346:0:900:554_100x100_80_0_0_24138653d035966949c638e79113075c.jpg
эксклюзив, украина, польша
«С большей долей вероятности группировку готовят не для отправки на Донбасс, а для оккупации западных областей Украины под предлогом проведения польской миротворческой операции», — сделал вывод политолог из того, что, по его данным, бойцы отрабатывают приемы тактического военного взаимодействия и введения полицейских режимов.
Конечно, на фоте того милитаристски-реваншистского психоза, который охватил часть польского общества и руководящую элиту этой страны, возможно все. И реальная подготовка экспедиционного корпуса. И пробный шар для предупреждения Украины, Польши и России, что такое возможно. Особенно после тех жарких объятий и пламенных обещаний слиться в межгосударственном польско-украинском экстазе объединения, которое публично огласили и даже инсценировали в стенах Верховной Рады президенты Украины и Польши Владимир Зеленский и Анджей Дуда.
То, как они обнимались, взволнованно тыкались мордочками в шейки и тискались, поглаживая и похлопывая друг друга по плечам и спинкам, вообще наталкивало на мысль, что они так глубоко прониклись европейскими идеями однополых браков и толерантности, что даже несколько забыли, что находятся все же в стенах парламента страны с традиционными семейными ценностями, а не в борделе, кем-то по приколу стилизованном под Верховную Раду. А что? Украина нынче в моде и у евродизайнеров, они там балуются всем украинским — вышиванками, яйцами-писанками, орнаментами то де се…
Но не суть. Даже те, кто поверил политическому слиянию Зеленского и Дуды, объявивших о грядущем объединении Украины и Польши в некое единое государство, могут не торопиться — все не так просто. И вот почему. В Украине у власти откровенное неонацистский необандеровский режим, который и не скрывает, что живет под лозунгами «Украина для украинцев» и «Украина понад усэ» (прежде всего). И что «триада врагов» для каждого «щирого патриота» — «москали, жиды и ляхи» (русские, евреи и поляки), сейчас дополненные еще и «мадьярами» (венграми).
И хотя сейчас для Киева и правящих в нем нациков среди врагов на первом месте русские, многим в Варшаве однозначно не подходит такой ксенофобский антипольский режим. Для них сближение с нынешней Украиной — это мучительные по воспоминаниям квест в историю и тест на современную совместимость несовместимого.
Потому что, с одной стороны, украинский национализм, выросший из идеи украинства и давно переродившийся в нацизм, а сегодня в неонацизм, — это польский продукт, порождение польской политической мысли, призванное превратить украинцев в союзников поляков в борьбе с Россией и с Австро-Венгрией. В ходе национально-освободительной войны Богдана Хмельницкого 1648-1654 годов, трех разделов между Пруссией, Россией и Австрией в 1772, 1795 и 1795 годов и окончательного присоединения к Украине в 1939 году Галичины и Волыни Польша потеряла огромные территории на Правобережной и даже части Левобережной Украины, которые некогда были частью ее территории. И демонстративно назывались то Восточные Кресы, то Малопольша.
И нынешнее желание польской правящей элиты вернуть некогда могущественную Речь Посполиту, которая доминировала в Восточной Европе и чей король Владислав IV Ваза до 1634 года назывался «царем московским», — это непреходящие геополитические фантомные боли, которые мучат поляков много веков. Они всегда хотели сами или с любой чужой помощью (например, Наполеона Бонапарта) восстановить свою страну, и на бывших своих восточных землях пытались перетянуть на свою сторону тамошнее население, в основном крестьянство.
Именно для них были с 1831 года придуманы и использованы лозунг «За нашу и вашу свободу» и идея украинства, призывающие жителей российской Малороссии и австрийской Галичины выступать вместе с поляками. Сначала весь XIX век против династий Габсбургов и Романовых. После 1939 года — против СССР.
Идея украинства на украинских землях всегда спорила с идеями русского мира и малороссийской идентичности. Об этой идее галицкий русский публицист, общественный деятель и историк Осип Мончаловский в работе «Главные основы русской народности» одним из первых понял суть выдуманной теории: «…Украинствовать значит: отказываться от своего прошлого, стыдиться принадлежности к русскому народу, даже названий "Русь", "русский", отказываться от преданий истории, тщательно стирать с себя все общерусские своеобразные черты и стараться подделаться под областную "украинскую" самобытность. Украинство — это отступление от вековых, всеми ветвями русского народа и народным гением выработанных языка и культуры, самопревращение в междуплеменной обносок, в обтирку то польских, то немецких сапогов: идолопоклонство пред областностью, угодничество пред польско-жидовско-немецкими социалистами, отречение от исконных начал своего народа, от исторического самосознания, отступление от церковно-общественных традиций. Украинство — это недуг, который способен подточить даже самый сильный национальный организм…».
И когда после революций в Российской империи в 1917 году появилось государственное воплощение украинства — Украинская Народная Республика (УНР) и Украинская держава гетмана Павла Скоропадского, последний написал в 1918 году: «Узкое украинство — исключительно продукт, привезенный нам из Галиции, культуру каковой целиком пересаживать нам не имеет никакого смысла: никаких данных на успех нет и это является просто преступлением, так как там, собственно, и культуры нет». А один из белогвардейских вождей Антон Деникин в своем сочинении «Очерки русской смуты» как бы добавил: «Ни о каком украинском независимом государстве не может идти речи. Их лидеры, вчерашние батраки у малорусских сахарозаводчиков и польских магнатов, считают, что государство — это село, что они могут его построить будто вскопать огород после пляшки горилки. Украинство — эталон бахвальства и местечковой ограниченности, не видящей ничего дальше канавы своего хутора».
Но Украина по-любому появилась на карте мира и до 1991 года существовала как УССР. После — как независимая Украина, существование которой, очень похожее на агонию, мир сегодня и наблюдает в ходе спецвоенной операции (СВО) России.
Эта СВО может положить конец украинской государственности в том виде, в каком она существует сейчас. И поляки вознамерились «забрать свое» — Восточные (Сходни) Кресы. Как минимум пять областей Галичины и Волыни (Львовскую, Ивано-Франковскую, Тернопольскую, Волынскую и Ровенскую). И коллективный Запад, скорее всего, проглотит это поглощение. В этом-то и беда современной Украины и ее киевского режима, который не хочет (или ему на дают) это понимать.
Однако есть и другая сторона нарочитого польско-украинского сближения имени Зеленского — Дуды. Нужно знать и помнить, что оголтелый, агрессивный и человеконенавистнический украинский национализм, переросший в нацизм, появился именно в Галичине, когда она 14 мая 1923 года Лигой Наций окончательно была из развалившейся Австро-Венгрии передана Польше. Варшаве было поставлено главное условие — решить «украинский вопрос». Вплоть до права украинского меньшинства на создание национальной автономии, получения образования на родном языке и открытия украинского университета, соблюдения свободы вероисповедания и свобода политических объединений и культурных организаций.
Варшава с этим номинально согласилась, а Сейм Польши даже принял соответствующие документы. Но на самом же деле на новых землях даже само название «Галичина» исчезло из официального употребления, а Львовское, Тернопольское и Станиславовское (Ивано-Франковское) воеводства стали именовать «Восточной Малопольшей». Украинское же население, уже серьезно «инфицированное» идеей украинства и вдохновленное насильственной украинизацией в УССР, подверглось в Польше культурному, политическому и религиозному насилию и террору. Во всяком случае было закрыто большинство школ с украинским языком преподавания, а сам язык был запрещен в публичных учреждениях.
Вместо этого Варшава активно и агрессивно повела политику осадничества (передачи западноукраинских и западнобелорусских земель польским гражданам, в основном отставным военным с целью активной полонизации (ополячивания) этих территорий), а потом, в 1930 году, и пацификации (умиротворения украинских протестов силой полиции и армии).
Результаты этих мероприятий впечатляли. Земля переходила полякам, а украинцы становились у них батраками, причем лишенными права на национальную идентичность. Это и вызвало к жизни движение украинских националистов, которые в 1920 году создали Украинскую военную организацию (УВО), а в 1929 году — Организацию украинских националистов (ОУН) и повели против польских властей откровенно террористическую борьбу.
Террор УВО-ОУН вызвал в ответ террор поляков. А 1930 году польский премьер Юзеф Пилсудский захватил власть и объявил пацификацию. Пару лет назад Украина.ру уже писала, что пацификация с участием полиции охватила 325 населенных пунктов в пятнадцати уездах, а с участием военных — 168 сел в четырнадцати уездах Восточной Галичины. Всего было усмирено 450 сел, в некоторых из них проходили как полицейские, так и военные акции. Всего было проведено 5195 обысков, в их ходе было обнаружено 1287 сабель, 566 револьверов, 398 штыков, 31 граната, несколько десятков метров бикфордова шнура и 99,8 кг взрывчатки. По украинским данным, подверглись побоям 1357 человек, среди них 93 школьника, более 40 женщин были изнасилованы, погибли 7 человек.
Украинских активистов и сочувствующих им крестьян задерживали и публично пороли, давая по 25-30 ударов хлыстом, заставляя при этом ругать Украину и провозглашать здравицы в честь Пилсудского. Общины каждого населенного пункта, где проводилась пацификация, также должны были заплатить контрибуцию польской полиции и армии продовольствием, скотом и фуражом. И на конец 1930 года во всей Восточной Галичине остались только четыре государственные школы с украинским языком обучения.
Вот в это время в Галичине и развился и укрепился украинский национализм, который выродился в нацизм, пошел в услужение гитлеровской Германии и в 1943 году закончился чудовищной Волынской резней — истреблением всего польского населения частями Украинской повстанческой армии (УПА), боевого подразделения ОУН. В ответ поляки из Армии крайовой (АК) устроили ответную резню украинского крестьянства. Погибли сотни тысяч невинных людей обеих национальностей.
И память от тех страшных днях, пепел сожженных жилищ и кровь убитых до сих пор разделяет два народа, вызывает к жизни удивительные эксцессы мщения и ксенофобии. Украинофобии в Польше в отношении украинских заробитчан, численность которых там вместе с нынешними беженцами от СВО достигает 3-5 миллионов человек. И полонофобии — в Украине, во всяком случае. В Галичине и на Волыни, где однозначно без особого энтузиазма воспримут поглощение их Польшей.
Причины, повторяю, понятны. Тут и поведение украинских заробитчан и беженцев, сильно раздражающее многих поляков. И глорификация украинским властями укронацистов и их вождей Степана Бандеры и Романа Шухевича.
Летом прошлого года во Вроцлаве полицейские до смерти избили в вытрезвителе 25-летнего украинца Дмитрия Никифоренко, и эту смерть даже сравнивали с убийством белым полицейским темнокожего Флойда в США. Протесты украинцев по этому поводу были, но свое «БЛМ» в Польше они не создали. И не создадут — не дадут им.
А нападения на заробитчан и беженцев, которых польские власти решили выдавить назад домой, забирая у них право на бесплатный проезд и с 1 июля сего года лишая ежедневных пособий, продолжаются. И будут нарастать. Особенно когда полякам надоест «совместная борьбы с Путиным», а СВО потеряет горячую актуальность. И особенно, когда Польша каким-то чудом вернет себе или хотя бы установит свой контроль над Галичиной и Волынью. Вот для этого и нужны те самые 70 тысяч полонизированных украинцев, из которых сейчас создают польские спецслужбы новую армию. Не для участия в СВО, а для нынешней пацификации той части Украины, которая отойдет ПНР.
