- Сергей, похоже, что кризис в Казахстане близится к финалу? Можно ли определить, что же это всё-таки было?
— Это был локальный социальный протест, переросший в вооружённый мятеж с целью свержения правящего тандема Токаев-Назарбаев. Мирные акции протеста, вспыхнувшие 2 января в Мангистауской области Казахстана на экономической основе (по поводу роста цен на автогаз), к 5 января были превращены в вооруженный мятеж, охвативший почти все крупнейшие города страны.
У мятежа не было открытого политического лидерства и каких-либо внятных политических требований, в достоверной форме предъявленных власти. Зато, по всем признакам, действовал скрытый центр мятежа, прицельно координировавший самые экстремальные действия по всей стране, особенно захват административных зданий, силовых ведомств и мест хранения оружия.
- Почему власти Казахстана допустили такое перерастание протеста в мятеж?
— Несомненно, что часть работников правоохранительных органов проявила сначала странную слепоту, а потом панику и трусость. Некоторые силовики, даже на самом высоком уровне, прямо содействовали мятежникам. Хотя нельзя исключать и вынужденное отступление полиции, особенно местной, перед превосходящей силой. У провинциальной полиции положение всегда крайне уязвимое. А вот новенькая, «с иголочки» национальная гвардия, похоже, провалилась полностью. На кадрах хроники она выглядит растерянно и беспомощно.
Отдельная тема, достойная специального расследования — роль в событиях исламистского подполья, а также зарубежных организаторов цветных революций вроде казахского олигарха-эмигранта Мухтара Аблязова, штаб которого находится в Киеве. По слухам, этот штаб сейчас закрывают украинские силовики.
- Сергей, а чего, собственно, добивались закулисные дирижёры мятежа?
— Судя по всему, координаторы мятежа намеревались полностью взять под контроль «южную столицу» страны — город Алма-Аты, создать там центр сопротивления и, возможно, альтернативное правительство, после чего навязать президенту Токаеву переговоры о «транзите власти» при международном посредничестве. Не случайно самые подготовленные силы боевиков сосредоточились именно в Алма-Аты, где были захвачены главные административные здания, включая резиденцию президента и аэропорт, а также телекомпании, откуда были попытки выйти в национальный телеэфир.
Этот план мог бы сработать, если бы мятеж затянулся ещё на несколько дней и вызвал открытый раскол в элите, силовых структурах и армии. Помешала своевременная решительность президента Токаева, обратившегося за помощью к Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ).
- По поводу вмешательства ОДКБ (то есть, в основном России) звучит много критики. Одни говорят, что это жандармская акция, аналогичная действиям войск Варшавского договора против демократических движений в Венгрии в 1956 году и в Чехословакии в 1968 году. Другие пугают Россию призраком «нового Афганистана». Третьи опасаются, что на русских в Казахстане теперь обрушится месть радикальных националистов. Может, и правда — зря вмешались?
— ОДКБ впервые в своей истории осуществила миротворческую акцию, отправив в Казахстан временный контингент скромной численностью около 2500 человек. Была продемонстрирована впечатляющая оперативность: запрос на помощь — принятие решения — начало ввода контингента — всё в течение одних суток! НАТО позеленеет от зависти (шутка).
Аналогий с вторжениями в Венгрию и Чехословакию нет никаких даже близко. В тех странах действительно были демократические движения с авторитетными лидерами, программами вполне разумных реформ, осуществляемых через парламенты. Их тупо подавили, навязав утопические проекты казарменного социализма, которые держались на насилии и позже закономерно провалились. Ничего подобного в Казахстане не происходит.
Афганистан тут тоже совсем не к месту. Россия не собирается прибегать к «оккупации» и создавать гарнизоны для постоянного присутствия на территории Казахстана.
Важно, что миротворцы ОДКБ вообще не участвуют в боевых операциях по преодолению мятежа или зачистке территорий. Их функции — исключительно «охрана и прикрытие» нескольких жизненно важных объектов. Еще более важной оказалась символическая роль миротворцев.
Их присутствие дало несколько правильных сигналов. Мятежникам — что дело безнадёжно, силового сноса власти не будет, пора сдаваться или прятаться. Казахстанским силовикам — что колебания, выжидание и торговля лояльностью бессмысленны, надо воевать за законную власть, иначе худо будет. Странам-участницам ОДКБ — что заложен важный прецедент по коллективной обороне не только от прямых интервенций, но и от цветных революций. Ну и коллективному Западу — что пугающая их «сфера влияния России» создана и с ней придётся считаться.
Так что вмешались совсем не зря. Вовремя и по делу. Теперь чтобы ничего не испортить надо также вовремя и красиво уйти. Желательно — без единого выстрела.
- А что будет дальше с русскими в Казахстане?
— По разным оценкам, на 2022 год в Казахстане проживают примерно 3,5 миллиона русских, это 18,4% от общего населения Республики. Перед самым распадом СССР русских в Казахской ССР было в два раза больше — около 40% населения.
В Северо-Казахстанской и Костанайской областях русских и сейчас больше 40%, а в Восточно-Казахстанской, Карагандинской, Павлодарской и Акмолинской — более 30%.
Русский язык наравне с казахским официально употребляется в государственных организациях и органах местного самоуправления.
Но в целом ситуация далека от идеальной. Дают себя знать всё чаще и местечковый национализм, и кадровая дискриминация, и подавление правомерной этнокультурной самоорганизации.
Думается, что события января 2022 года в Казахстане не повредят русским, а скорее могут им помочь, снять колебания и двусмысленность в политике.
Президент Токаев вроде проявляет готовность приступить к масштабным реформам с учётом всех требований гражданского общества.
Будем надеяться, что в ходе этих реформ статус русских в Казахстане как второй по численности этнокультурной общины будет явно определён в законах и надёжно обеспечен на практике.
