Инициатором предыдущих протестов стал мэр города Черкассы Анатолий Бондаренко, заявивший о сопротивлении Киеву, что привело к его открытому конфликту с президентом Зеленским. Осенью Бондаренко был переизбран на местных выборах при поддержке партии Коломойского «За будущее», несмотря на объединение против него усилий со стороны «Слуги народа», партии «Голос» и «Евросолидарности».
Что же изменилось? Почему Бондаренко и мэры других городов решили не бунтовать?
Для ответа на этот вопрос следует взглянуть на то, как проходит локдаун в Черкассах и других городах и чем он отличается от весеннего карантина. В первую очередь следует отметить, что полностью работает общественный транспорт. По идее, водители должны перевозить пассажиров не больше, чем имеется сидячих мест в салоне, но в реальности многие маршрутки и троллейбусы забиты, особенно в час пик. Во-вторых, работают рынки и базары. В первые дни зимнего локдауна напуганные предприниматели закрыли свои торговые точки с непродовольственными товарами, но через пару дней многие стали открываться, осознав, что никаких карательных мер не последует.
По всему городу прекрасно работают кафе, клубы и рестораны, которые должны быть закрыты. Обслуживают клиентов парикмахерские, салоны красоты, массажные салоны и прочие заведения сферы услуг. Конечно, закрыты школы, но школьники и без того должны были находиться на зимних каникулах. Магазины одежды, стройматериалов, ювелирные салоны — работают. Некоторые работают открыто, даже анонсируя в соцсетях акции и распродажи в период локдауна. Другие работают с опаской — нужно подойти к двери, чтобы охранник, смерив вас взглядом, решил, имеете ли вы отношение к проверяющим органам.
С точки зрения карантинных мер эти ограничения бессмысленны, так как если посетители зашли в супермаркет, то уже нет разницы, возьмут ли они кроме хлеба еще и мыло. Однако это было попыткой заставить «Эпицентр» как-то соблюдать карантин и не злить мелких предпринимателей.
Тем не менее и эту борьбу с миллиардерами, семейством Герег, власти бесславно проиграли. «Эпицентр» нашел другую лазейку. Отпускать непродовольственные товары можно по онлайн-заказам, но нигде не говорится, откуда должен быть сделан онлайн-заказ. В результате онлайн-заказы оформляются просто в самом гипермаркете. Для этого нужно выстоять очередь к столику оформления онлайн-заказов, а затем — очередь в кассу для оплаты покупки. Там, где до карантина покупатели рассредоточивались по гипермаркету, теперь они толпятся в очереди на оформление онлайн-заказа. Очевидно, что это никак не способствует снижению уровня распространения инфекции.
В продовольственных супермаркетах на полках с батарейками, колготками, журналами и средствами гигиены сначала появились распечатанные объявления, гласящие о том, что их приобретать во время локдауна нельзя. Однако уже через день стало ясно, что их покупают и пробивают на кассах, а на объявления о запрете продаж просто не стоит обращать внимание. Фактически повторяется история и с запретом продажи алкогольной продукции после 23:00 — на полках есть объявления со ссылкой на постановление Кабмина, запрещающее продажу алкоголя ночью, но в реальности его можно купить всегда.
Естественно, подобное возможно только с благословения полиции, которая должна следить за соблюдением карантина. Однако 11 января Госпродпотребслужба и Нацполиция Черкасской области заявили о соблюдении карантина: «Нарушений не выявлено». Фактически локдаун стал еще одной коррупционной схемой, позволяющей проверяющим органам собирать лишние поборы с мелких предпринимателей, что, конечно, на снижении эпидемиологической ситуации никак не сказывается. Кроме того, карантинные ограничения можно избирательно использовать для пресечения нежелательных социальных протестов. Например, в Геническе 11 января к организатору протеста местных жителей против повышения тарифов на газ Эдуарду Коваленко пришла полиция. Его обвиняют именно в нарушении карантинных мер.
В той форме, в которой был введен зимний локдаун, а вернее, в его соблюдении проявляется и общая стратегия поведения украинских властей в сложных ситуациях. Ее суть определяет слово «имитация». Столкнувшись с противоречивыми требованиями, оказавшись «на растяжке», украинские власти обещают всё и всем, но это никак не связано с практическим выполнением. Если националисты требуют войны с Донбассом до победного конца, а большинство избирателей хотят мира, тогда для одних имитируется война, а для других — бесконечные мирные переговоры. Если медики хотят ослабить нагрузку с помощью карантинных мер, а предприниматели хотят заработать себе на хлеб насущный, то вводится локдаун с необязательным его соблюдением.
