Правление короля Яна II Казимира Ваза пришлось на три самые разрушительные для Речи Посполитой войны, которые в какой-то момент поставили её на грань существования: Восстание Богдана Хмельницкого, переросшее в Польско-Казацко-Татарскую войну 1648-1657гг., вызванную ею Русско-Польскую войну 1654-1667гг. и Северную войну 1655-1660 гг., которую на территории Польши ещё часто называют «Шведским потопом». Он, собственно говоря, чуть Речь Посполитую и не поглотил. Все эти войны серьёзнейшим образом подорвали экономическую базу Польско-Литовской державы и её финансы.
Одновременно во владениях Войска Запорожского, половину которых контролировала Речь Посполитая, а другую — Русское царство, уже почти десять лет бушевала перманентная гражданская война — Руина. Её перипетии привели к гетманской власти над казаками, подконтрольными польской короне, Петра Дорошенко.
Этот честолюбивый человек поставил перед собой задачу вновь собрать все казацкие силы под единой гетманской булавой и добиться максимально возможной независимости от внешних центров власти. Первым шагом стала попытка избавиться от польской власти.
Самостоятельно он этот вопрос решить не мог — у него было слишком мало сил. Тогда он пошёл по проторенному Богданом Хмельницким пути — признал себя вассалом турецкой империи, и в помощь ему прибыл 20-30 тысячный корпус татар под командованием нурэддина, будущего крымского хана Девлета II Герая.
Яну II Казимиру тем временем было не до событий на Украине. Стремясь решить финансовые и экономические проблемы Речи Посполитой, он провёл ряд реформ, которые не понравились широким слоям польского дворянства. Начался вооружённый конфликт, спровоцированный крупным магнатом Ежи Себастьяном Любомирським. В 1965-66 годах тот, действуя из австрийской Силезии, нанёс королевским войскам несколько серьёзных поражений. Наконец, после переговоров с восставшими, уставший от поражений король отказался от большинства своих реформ.
Так же он склонялся к окончанию изнурительной войны с Московским царством и разделу Гетманщины по Днепру. В этой связи начались мирные переговоры с царским посольством.
Польская казна была пуста, содержать возвращавшиеся из походов войска было не на что, наёмникам задолжали денег на много месяцев вперёд, и Ян II Казимир универсалом от 13 августа 1666 года (зловещий номер, не правда ли?) отправил свои войска на постой на Украину.
Следует разъяснить, что в те времена постой войск в отдельно взятом населённом пункте можно сравнить с серьёзным стихийным бедствием, которое по последствиям зачастую бывало хуже войны.
Прожорливые боевые кони съедали в разы больше корма, чем обычные тягловые крестьянские лошадки. При чём корм им требовался отменный, а значит — дорогой. Не меньшей прожорливостью (а скорее даже большей) отличались хозяева коней и пехотинцы, значительная часть которых была наёмниками. Кроме того, чтобы скрасить серые будни, солдатам и офицерам требовалась выпивка, а после обильных возлияний — женщины. Ни один отец или муж не мог быть спокоен за своих домочадцев, если рядом на постое находились какие-нибудь «бравые» польские гусары, панцирные казаки (т.е. всадники основу защитного вооружения которых составляла кольчуга — прим. ред.), рейтары или наёмники-пехотинцы. Последние набирались из самых отборных низов европейского общества.
Всё это разномастное польское воинство в большинстве своём состояло из католиков, протестантов и униатов, которые к православию относились в лучшем случае с пренебрежением, а чаще всего — агрессивно.
Тем временем прибывшие к Дорошенко татары жаждали военной добычи. Правобережную Гетманщину они грабить не могли, так как она после признания гетманом перед Стамбулом вассальной зависимости считалась турецкой территорией. Значит, по их мнению, надо было нападать на Левобережье. Но Дорошенко как раз начал тайные переговоры с левобережным гетманом Иваном Брюховецким, соблазняя того выйти из-под руки Москвы. Поход на его земли был совершенно не нужен, но татар мнение гетмана интересовало постольку-поскольку. Дорошенко даже жаловался своему старому знакомому — польному гетману Яну Собескому: «Не имея сил, я вынужден танцевать, как мне заиграют».
Часть татар всё-таки пошла на Левобережье, собрала там ясырь, и в ноябре вернулась в Крым, но большинство осталось. Дорошенко решил, что пришло время открыто атаковать поляков. В связи с приходом польских войск на территорию Гетманщины на постой, для этого появился более чем весомый повод.
Первые польские полки расположились в сёлах и местечках между Южным Бугом и Днестром в ноябре 1666 года. Главнокомандующий полковник Себастьян Маховский свою ставку сделал в Брацлаве, откуда разослал уполномоченных для составления списка домов, в которых можно расположить на постой польских жолнеров — солдат.
Во многих городах и местечках начались волнения. Решив воспользоваться моментом, казаки и татары стали вытеснять поляков с территории Брацлавщины. Шляхтич Ян Флориан Дробыш Тушиньский вспоминал в своих мемуарах: «… Нас понемногу выперли с Украины».
Тем временем прибыли основные силы польского войска, и Маховский решил преподать казакам и татарам жестокий урок. Собрав к 10 декабря 6-тысячное войско, а если считать со слугами, то там были и 10 тысяч, он двинул его в направлении на Браилов, чтобы оттуда направиться к Чигирину — столице правобережной Гетманщины — и другим главным казацким городам: Умани, Каневу, Черкассам, Каменке, Смеле…
В прошлое своё появление здесь в 1664 году поляки разорили бывшее поместье Богдана Хмельницкого — Субботов, разгромили построенную им церковь, вышвырнули из гробов останки самого гетмана и его старшего сына. В тот год пострадали православные церкви и храмы по всей Гетманщине.
Дорошенко не стал ждать, пока его придут «учить» — сработал на опережение. В ночь с 18 на 19 декабря в 10 верстах от Браилова его войска атаковали передвигающуюся под прикрытием табора — сцепленных цепями специальных походных возов — армию Маховского. Тот понял, что недооценил противника — 10 тысячам поляков противостояли 20 тысяч казаков и 15-20 тысяч татар. Свою пехоту полковник оставил в таборе и пустом местечке, чтобы они прикрыли конницу, которая вышла за возы и стала готовиться к бою.
В 3,5 верстах от Браилова на льду реки Ров польская конница выстроилась в боевые порядки. Сюда же к утру 19 декабря отошёл, под прикрытием всё тех же возов, арьергард Маховского. Татарская лёгкая конница пошла в атаку, но была встречена и опрокинута, по крайней мере так полякам казалось вначале. Татары, используя свою древнюю тактику, притворно отступили, и вывели преследующих их кавалеристов противника прямо под губительный огонь многочисленной казацкой пехоты.
Многие мемуаристы того времени сходятся во мнении, что как польским гусарам не было равных на боле боя среди кавалеристов, так украинским казакам — среди стрелков с защищенных позиций. Ураганный огонь сильно проредил ряды польской конницы и обратил её в бегство. Следом бросились татары и верховые казаки. Началась резня.
В двухчасовом ожесточённом бою были уничтожены 17 польских хоругвей — подразделений, насчитывавших до 60-100 всадников у легкоконных подразделений, до 100-150 у панцирников и 100-200 — у гусар. У поляков полегло около 2.000 отборного войска, в разы больше попало в плен. Немногих спасшихся бегством татары и казаки гнали 60 километров. Был пленён и после выкуплен за немалую сумму и командующий разгромленного воинства — полковник Маховский.
С этого кровавого события начался «бракоразводный процесс» Гетманщины гетмана Дорошенко с Речью Посполитой, который вылился в новую Польско-Казацко-Татарскую войну. Она продолжалась до 1671 года и послужила причиной начала новой пятилетней Польско-Турецкой войны. Еще десять лет Правобережная Украина сотрясалась от грохота лошадиных копыт и солдатских сапог, а жившему на её территории населению десять лет пришлось расплачиваться за «многовекторность» своих казацких лидеров многотысячными жертвами и ясырями.
Иногда, погружаясь в историю Украины: в междоусобные войны рюриковичей, конфликты их потомков с великими литовскими князьями и польскими королями, в казацкие войны, в историю Руины, в иностранные нашествия… в современную историю, создаётся ощущение, что вышние силы по какой-то неизвестной нам — смертным — метафизической причине веками водят населяющий эти земли многострадальный народ по одному и тому же кровавому кругу между исламским миром, католическим и православном, и конца-края этой кровавой круговерти не предвидится.
