— В Армении уже два года после революции осуществляется переход от одной системы к другой. Армения меняется. К власти приходят новые группы людей, новые элиты. В силу того, что армянская революция была легалистской (когда новые элиты пытаются соблюдать букву закона), этот процесс растянут во времени.
Эта новая группа людей приходит к власти и вытесняет людей из старой элиты. Некоторые из них приспосабливаются к новой власти, некоторые уходят, некоторые идут в оппозицию. Но процесс идет.
Поэтому я бы назвал Армению переходным вариантом. Ее нельзя назвать страной, где правят представители крупного капитала, но ее нельзя и назвать страной, где правит чиновничий аппарат, потому что он по-настоящему еще не сформирован. Мы находимся в переходном состоянии.
- Глава второй по величине фракции «Процветающая Армения» и бизнесмен Гагик Царукян, против которого сейчас возбудили ряд уголовных дел, поддерживал в 2018 году Никола Пашиняна, поддержав его кандидатуру на пост премьера, но потом ушел в оппозицию. Напомните, пожалуйста, почему разошлись их дороги?
— Царукян является представителем крупного бизнеса, и в то же время он уже давно в политике в различном виде. Он в разное время был и в оппозиции к действующей власти, и сотрудничал с ней. Он действительно поддержал революцию в качестве лидера партии.
Повторюсь, процесс продолжается. Люди, которые были попутчиками и которые поддерживали те или иные структуры и партии, начинают вступать в противоречия с собственно правящей партией. Это обычный для постреволюционных событий вариант. Это классика. Так бывает почти всегда.
- Кто в этой ситуации больше выигрывает в электоральном плане? Власть в лице Пашиняна или «Процветающая Армения»?
— Нет, в электоральном плане никто, потому что у нас выборы только через 3,5 года, и до них еще очень много времени. Если говорить о рейтингах, то посмотрим, как это будет развиваться. В любом случае популярность Пашиняна и правящего блока «Мой шаг» снижаются. Но это естественный процесс. Во время Революции она была очень популярна, была эйфория, а сейчас эта популярность снижается. Что будет дальше, посмотрим.
- Если обращаться к конспирологии, то мог ли этот процесс быть разыгран по договоренности между властью и оппозицией, чтобы, к примеру, отвлечь внимание общества от проблем на фоне коронакризиса?
— Я не очень большой сторонник всякого рода конспирологических теорий. Даже если предположить, что было принято именно такое решение, то оно возникло не на пустом месте. Противоречия между этими двумя партиями были и до этого. Повторюсь, для господина Царукяна это уже не первое столкновение с властями. У них не получилось бы просто взять и разыграть такую игру, если бы для этого не было оснований.
- Как вы считаете, будут ли сейчас внешние игроки (Россия, Турция, США, Иран) вмешиваться в эту ситуацию и предпринимались ли такие попытки раньше?
— Нет, конкретно в эти политические разногласия и эту политическую игру вряд ли кто-то будет вмешиваться. Я не думаю, что у кого-то есть к этому мотивация. Это тема внутриармянская. Но вообще нельзя сказать, что внешние силы никак не влияют на армянскую политику. Конечно же, и в России, и в Иране, и в Грузии достаточно внимательно следят за тем, что происходит.
- Как вы считаете, чем завершится эта ситуация? Пошумят и перестанут или же она может привести к серьезным последствиям для страны?
— Смотря что называть «серьезными последствиями». У нас парламентская страна. В парламенте всего три партии. И «Процветающая Армения» занимает второе место по числу депутатов. Такого рода события, конечно, не работают на укрепление системы. Внешне это может выглядеть как укрепление власти одной политической силы, но для строительства системы сдержек и противовесов это обычно бывает не очень хорошо.
- То есть вы не думаете, что, условно говоря, сейчас три месяца будет стояние в палаточном лагере, а потом, не дай Бог, прольется кровь?
— А у нас сейчас чрезвычайное положение, такое стояние в палатках невозможно законодательно. Какие-то протесты есть, мы их видим. Буквально вчера люди пытались перекрывать улицы, полиция этому препятствовала. Какие-то протесты есть. Но не думаю, что они будут какими-то гигантскими. Коронавирус, чрезвычайное положение и общая ситуация этому не способствуют.
