- Владислав, почему для Донецка и дончан так важен литературный фестиваль «Звезды над Донбассом»? Чем он важен для вас? Какие интересные встречи и мероприятия ждут дончан на фестивале?
— В Донецке всегда был высокий интерес к фантастике. Достаточно сказать, что когда по всему пространству бывшего СССР возникали и «умирали» клубы любителей фантастики, у нас КЛФ остался жить. Возможно, он переживает не лучшие времена, но он существует, и мы готовимся в скором времени праздновать его 20-летие.
А вот с активными организаторами и меценатами литературных мероприятий Донецку всегда не везло. Поэтому, когда сейчас сошлись звёзды, объединив тех, кто увлекается фантастикой и тех, кто может и хочет помочь донецкому читателю встретиться с российскими писателями, я очень рад.
А кроме того, для меня этот фестиваль радостен ещё и тем, что я повидаю многих старых добрых друзей, которых, в силу обстоятельств, не видел много лет. И надеюсь, познакомлюсь с новыми, ведь за время моего вынужденного отсутствия на фантфестивалях зажглись новые звёзды не только над Донецком, но и над всей Россией.
Встреч будет много. Фестиваль охватит ведущие вузы и техникумы республики, республиканские библиотеки, намечены интересные и важные встречи в музеях… Вообще, данное мероприятие вовсе не развлекательное, как может показаться на первый взгляд. Оно культурно-просветительское. Поэтому делается упор на встречи писателей с молодёжью, прежде всего.
- На днях говорил с одной дончанкой о вас. Когда я назвал вас писателем-фантастом, она со мной не согласилась. Так в каком вы жанре работаете: вы писатель-фантаст или нет?
— Фантастика очень широкий жанр… Хотя понятие «жанр» тут не совсем правильное. Скорее литературное направление или творческий метод. В нём выделяют много течений. Например, научная фантастика, фэнтези, киберпанк и тому подобное. Мои книги относятся к фэнтези, а если взять ещё уже, то к историческому фэнтези. Поэтому я называю себя писателем-фэнтезистом, хотя официально такого термина не существует.
А вообще, настоящий писатель, в каком бы направлении он не работал, пишет о людях. Просто помещает своих героев в различные внешние обстоятельства. Не важно, космолёт это, исследовательская лаборатория или средневековый замок. Поэтому в сочетании писатель-фантаст для меня важнее первая составляющая. Если пока ещё называют писателем, значит, будем жить.
- Еще один обитатель Донецка мне сказал, что Русанов — это не «взрослая» и не «серьезная» литература, это литература для юношества. Я вот еще с детства заметил, что Жюль Верн, Герберт Уэллс и Александр Беляев идут по ведомству «литература для юношества». Вы согласны с таким определением вашего творчества?
— Я даже знаю, кто это сказал. Мы с данным обитателем Донецка часто пикируемся по этому поводу. Обычно я соглашаюсь — да, я пишу для подростков. Для подростков от 14 до 84 лет. Мне кажется, что все мы — поседевшие и постаревшие — в душе остаёмся детьми. Мне приятно, когда мои книги читают и подростки, и пожилые люди. Главное, чтобы они находили там что-то интересное и важное для себя.
- Вы в 2018 году стали депутатом Народного Совета ДНР. Почему вы, писатель, пошли в парламентарии? Вам просто предложили или это была ваша инициатива? Чем вы занимаетесь в парламенте? Над какими законопроектами работаете?
— Как говорили в советские времена, есть такое слово «надо». В список кандидатов в депутаты меня выдвинуло Общественное движение «Донецкая Республика». Наверное, можно было отказаться… А дальше? Ворчать на кухне, что вот, мол, можно бы сделать то-то и то-то, а никто не делает? Если представился такой шанс, нужно попробовать поработать. Понятно, что за одну каденцию я не сделаю мир идеальным, но нужно хотя бы двигаться в этом направлении.
В Народном Совете ДНР я вхожу в комитет по образованию, науке и культуре. Мне кажется, что там я на своём месте. Есть определённый опыт, накопленный за предыдущие годы. Тридцать лет научно-педагогического стажа в Донецком национальном техническом университете и почти двадцать лет работы в литературной сфере.
Наш комитет сейчас ведёт параллельно работу над двумя важными для общества законопроектами, «О творческих союзах» и «О научной, научно-технической и инновационной деятельности». А кроме того, идёт постоянная работа над усовершенствованием принятых ранее законов в области образования и культуры. Это не значит, что они были приняты как-то плохо или не так. Просто жизнь меняется, возникают новые обстоятельства, есть постоянная необходимость гармонизировать наше законодательство с российским. Приходится принимать определённые поправки.
- Мне сказали, что дома у вас есть настоящая шашка. Вы себя в таком случае кем считаете — казаком или джедаем?
— Шашка не лазерный меч, поэтому джедаем я себя точно не чувствую. А казаком, пожалуй, да. Много лет назад, когда был моложе, увлекался верховой ездой. С удовольствием читал и перечитываю Михаила Шолохова. Казачество — особый пласт. В нём смешались патриотизм и пассионарность, православие и мультикультурность. Я вхожу в российскую общественную организацию «Всевеликое Войско Донское», имею офицерский чин — хорунжий. К сожалению, сейчас времени на активную работу в этой общественной организации практически не остаётся.
- Если бы от вас зависело поставить в Донецке памятник любому писателю-фантасту, кого бы вы выбрали и почему? Какие у вас любимые писатели-фантасты?
— Вот если бы зависело от меня лично, я бы настоял на памятнике Аркадию и Борису Стругацким. Во-первых, их творчество настолько многогранно, что не перестаёт удивлять скрытыми смыслами даже после десятого прочтения одной и той же книги.
Во-вторых, имена Стругацких отныне неразрывно связаны с Донецком. Я о той полудетективной истории, когда в 2015 году из Донецка в Санкт-Петербург переправляли архив АБС, который был привезен сюда задолго до войны для литературоведческих и текстологических исследований.
Любимых писателей у меня много. С некоторыми из них я встречусь во время фестиваля «Звёзды над Донбассом». Из зарубежных могу прежде всего выделить Анджея Сапковского. Его я считаю своим учителем, хотя Анджей об этом не догадывается.
- Вы не только писатель, но еще и переводчик фантастики. Как так получилось, что вы стали переводить?
— О! Это получилось практически случайно. Году так в 2010-м или 2011-м случился очередной книгоиздательский кризис, возникли временные трудности с публикацией моих книг. Ведь я никогда не относил себя к звёздам всероссийского масштаба. Так, крепкий хорошист.
В это время редактор издательства «Домино-М» (это питерский филиал ЭКСМО, специализирующийся на переводной литературе), предложил мне не сидеть, сложа руки, а провести время с интересом и пользой. Я согласился.
И так как-то вышло, что к 2014-му я перевёл около десяти книг английских и американских писателей. Не только фантастов. Например, в моём активе перевод на русский язык детективной истории Гиллиан Флинн «Исчезнувшая», которая в 2013 году была экранизирована в Голливуде.
- Я знаю, что «в Украине» фантастику патронировал Арсен Аваков. Приходилось с ним встречаться? Если да, то какое впечатление он на вас произвел?
— Ну, я бы не сказал, что патронировал. Поддерживал. И не всю фантастику, а харьковских писателей. Кстати, тут я с ним солидарен — там очень сильные и интересные авторы. Мы пересекались с Арсеном Аваковым в Харькове на фестивале «Звёздный мост», который он спонсировал.
Близкого общения не было, но здоровались, вращались в одних кругах — семинары, круглые столы, банкеты. Тогда он производил впечатление вполне адекватного человека. Но это было последний раз в 2009 году, задолго до националистического помрачения, охватившего Украину.
- Приходится ли вам общаться с теми вашими коллегами-фантастами, кто остался по ту линию фронта? Если да, то о чем вы с ними говорите? Ругаетесь?
— В 2014-2015-м приходилось. И спорили, и ругались… Пытался достучаться до разума. Объяснял нашу позицию, растолковывал, убеждал, отвечал на их острые вопросы. Естественно, в соцсетях. Они-то к нам не поедут, и для меня путь на Украину закрыт — давно занесён в списки сайта «Миротворец» как сепаратист, коллаборант и пророссийский агитатор.
В настоящее время я исключил украинских фантастов, стоящих на антирусских позициях, из своего круга общения. Пытаться пробиться через нарощенную ими броню… причём броню на мозгах… бессмысленно. Для них, как говорится, есть два мнения — моё и неправильное. Тогда зачем тратить на них время, которого в сутках не так уж много, как может показаться на первый взгляд?
С теми, кто сохранил нейтралитет, я продолжаю общаться. Без политики. Есть, кстати, там и вполне наши по взглядам люди, но не будем заострять на этом внимание, чтобы не создавать им проблемы.
