С одной стороны, украинцев понять можно — обидно, когда лучшие представители нации, которая дала человечеству плуг, огонь и колесо, а также выкопала Чёрное море, заняты сбором клубники в Польше, а европейские союзники, вместо того чтобы захватывать для них сибирский газ и якутские алмазы, сговариваются с Россией о какой-то единой Европе. Любому потомку бердичевских казаков известно, что единая Европа возможна только с Украиной, невозможна без неё и должна существовать исключительно для подавления России. Иначе зачем она нужна?
С другой стороны, это ведь уже не первый раз. Можно бы уже привыкнуть, расслабиться и начать получать удовольствие, вместо того чтобы нервно суетиться под клиентом, доставляя ему неудобство и обесценивая свои услуги. Ведь ясно же, что и дальше так будет.
Да и почему должно быть иначе? Разве ЕС когда-нибудь обещал, что украинцы будут жить хорошо? Нет, Европа обещала только подписать выгодное для себя соглашение об ассоциации. Так она его и подписала. Более того, украинцы получили бонус в виде безвиза. Теперь у них есть возможность работать в Прибалтике, Румынии и даже в Польше. Теоретически можно и в Германии, но там уже работают афганцы, иракцы, сирийцы и прочие счастливцы, которым Запад помог разрушить национальную государственность раньше, чем украинцам. В Великобритании трудятся поляки. Не исключено, что после Brexit без соглашения, к которому уверенно идёт Борис Джонсон, поляков попросят из Британии домой и украинцы потеряют польский рынок труда. Но ЕС здесь ни при чём. Он дал больше, чем обещал. Если же украинцы надеялись на большее, то хотеть не вредно.
Более того, ещё в тот момент, когда идея «европейской интеграции» только начинала овладевать умами украинских политиков (правда, уже доминировала в экспертном сообществе) мне доводилось в ходе многочисленных дискуссий объяснять её приверженцам, что ЕС (и Запад в целом) — не богадельня, что приём Украины на вечное содержание не является их стратегической целью, что даже «витрину реформ» из такой огромной страны, с таким инфантильным населением и такой вороватой элитой делать слишком дорого. Я объяснял, что если сегодня Западу выгодно использовать Украину против России, то потом наступит завтра и тогда возможны два варианта:
1) Допустим, случится чудо, сбудется мечта «национально-сознательных» идиотов, и Запад Россию раздавит. Тогда ему больше не нужна Украина и он её просто выбросит на помойку за ненадобностью.
2) Более вероятным даже в начале-середине 90-х представлялся вариант, что России удастся уцелеть, восстановиться, и тогда Западу надо будет выстраивать с Москвой новые отношения. Это слишком большая, богатая и сильная страна, чтобы её просто игнорировать. Если Россию не удастся убить, с ней будут дружить. Естественно налаживать отношения Запад будет за счёт полной и всеобъемлющей сдачи интересов окормлявшихся им лимитрофов. То есть, объяснял я, Запад вначале вас ограбит, а потом, за ненадобностью, подарит той самой России, которую вы так боитесь. Только сейчас вы её боитесь без оснований, а тогда у вас основания бояться уже будут.
«Евроинтеграторы» и сейчас считают себя самыми умными, а «евроинтеграцию» безальтернативной, а уж 25 лет назад у них никаких сомнений в своей правоте не возникало. Они верили, что русофобия будет продаваться всегда, а спрос и цены на неё будут только расти. В принципе, они и сейчас ждут, когда же заработает эта «золотая жила», считая трудности временными. И только для того, чтобы пережить эти временные трудности, пытаются как-то обеспечить приток ресурса из России.
Причём даже сейчас их уверенность в окончательной скорой победе Запада столь велика, что на Украине практически нет организованных пророссийских сил, а те, которые пытаются из себя нечто подобное корчить, как только озвучивают реальную программу, ничем не отличаются от Порошенко или Зеленского.
Это неизбежность. Для того чтобы строить Украину, надо верить, что в таком строительстве есть необходимость. До 1996-1997 годов в украинской власти ещё шла борьба двух концепций: постсоветской интеграции и европейской интеграции. К концу первого — началу второго срока Кучмы «евроинтеграторы» победили. С этого момента у украинского государства остался один путь — в тупик. Этот тупик мог быть более или менее кровавым, но радикальной альтернативы ему уже не было. С этого момента необходимость существования украинского государства могла обосновываться только с точки зрения противостояния России на стороне Запада. С этого момента любая украинская власть могла отличаться ростом, весом, возрастом, половой принадлежностью, возможны нюансы в риторике, но русофобия (антирусскость) остаётся её стратегическим базисом.
Поэтому, когда в 2014 году прекраснодушные мечтатели из числа противников Майдана голосовали за Порошенко, как за «президента мира», я им говорил, что он будет хуже Турчинова. И когда в 2019 году те же прекраснодушные мечтатели голосовали за Зеленского, как за альтернативу курсу Порошенко, я им говорил, что он будет хуже Порошенко. Не знаю, будет ли у них возможность ещё за кого-то проголосовать, но на случай, если будет, сразу скажу, что их новый избранник обязательно будет хуже Зеленского.
Отрицательный отбор в украинской политике запущен не вчера. Он работает практически с первого дня независимости (а то и начался на пару лет раньше). Политический класс уже давно сформирован на основе этого отбора. Поэтому даже самые умные, адекватные и честные его представители (если такие термины вообще применимы к тому, что осталось в активной украинской политике) не способны даже осознать всю глубину ямы, в которую, в том числе и их усилиями, погружено украинское государство. О том же, чтобы начать из этой ямы выбираться, и речи быть не может.
А ведь это должно быть так ясно. Причём ясно именно гордящимся своим беспринципным прагматизмом украинцам. Дружить-то выгодно с сильным и богатым, с которым можно вместе заработать, а не с нищим и больным, которого надо содержать и обихаживать. Россия — сильна и богата. Запад не сумел её ограбить и теперь хочет дружить. Украину «дружба» с Западом погрузила в нищету, в придачу инфицировав её смертельным вирусом майданизма. Теперь Европа предлагает России забрать нищую и больную родственницу и озаботиться её лечением.
Только вот Москва не горит желанием платить по счетам Запада и его неудачливых вассалов. Да и заразна современная Украина, так и норовит кому-нибудь ещё вирус майданизма передать. Поэтому проблема Киева не в том, что Запад его «предал». Нельзя предать того, с кем ни о чём не договаривался, в бордель не приходят жениться. Проблема украинских «патриотов» заключается в том, что Запад никак не может передать их на баланс Москве. Там с довольствия сняли, здесь не приняли — харчеваться негде.
Прозападные украинцы эту проблему не понимают. Они её в упор не видят. Поэтому галдят исключительно о «предательстве» Запада. Зато её очень хорошо видят украинцы «пророссийские», в среде которых распространён тезис о «предательстве» России. Как могли все предать страну, которая все тридцать лет своего существования никого не хотела слушать, ни с кем договариваться, чья дипломатия официально заявляла (и заявляет сейчас), что есть только «украинские национальные интересы» (неизвестно кем определённые) и весь мир просто обязан ими руководствоваться? Как можно предать государство, вполне официально объявившее концепцию «многовекторности» основой своей внешней политики, при этом без зазрения совести на официальном же уровне трактовавшее её исключительно потребительски: «Ласковый телёнок двух маток сосёт»? Выяснилось, что не маток.
Тем не менее пытавшаяся всех предать Украина ощущает себя всеми преданной и, судя по её состоянию, с этой мыслью она и покинет наш грешный мир. А людям, угробившим своё государство, как-то надо будет жить. И поскольку сама возможность их выживания будет зависеть от доброй воли окружающих стран, от концепции всеобщего морального долга перед Украиной пора отрешаться. Попрошаек везде не любят, но наглых попрошаек (качающих права) в принципе не переваривают. Бывает, даже бьют.
