Александр Рар говорит, что на Западе вспоминают об Украине только тогда, когда она конфликтует с Россией.
- Спустя 5 лет после Евромайдана Германия и Запад в целом довольны его итогами?
— У меня сложилось такое впечатление, что тогда, 5 лет тому назад, Запад попросту зажегся всеми этими картинками Майдана, демонстрациями на Крещатике, огнями на самом Майдане, побоищами с полицией. На Западе устоялась картинка, что народ сражался с авторитарной Россией и с авторитарным Януковичем. Все это привело к тому, что Украина смогла успешно в глазах Запада представить себя «вечной жертвой». К сожалению, этот имидж устоялся.
Украиной вообще-то мало интересуются на Западе. Можно было бы ей за 5 лет помочь большей финансовой помощью, инвестициями, чем сейчас, сделать ближе к Западу. Ничего этого не произошло.
Украину жалеют, но она остановилась на той стадии, что была ровно 5 лет тому назад, — «несчастная жертва русской агрессии».
А если более серьезно подойти к рассмотрению этого вопроса, то есть разочарование на Западе тем, что Украина не сдвинулась с места и что никаких демократических, юридических и либеральных реформ там нет. Западные люди просто не понимают, как это так может быть. А ведь все условия есть для того, чтобы все это было. Однако разбираться некогда. Интересно другое. Увы, на Западе не входят в тему Украины поглубже.
Все остается на уровне информации о Минских соглашениях. Правда, все уже подзабыли о том, что там написано. Главная картинка, которая осталась в головах у людей, это конфликт украинцев с Россией.
После дела Скрипалей и других моментов в конфликте Запада с Россией Украина уже не фигурирует в качестве главного камня преткновения. К моему сожалению, картинка Украины, которая образовалась в головах западных людей, нереалистична, но ее переделать достаточно сложно.
- Понимают ли немецкие политики, лидеры общественного мнения, журналистское и политологическое сообщество, что необандеровцы, которые по сути являются неонацистами, были одной из движущих сил Евромайдана и главными погромщиками?
— Мне кажется, что в западных СМИ после Евромайдана произошла удивительная эволюция: появились темы, которые есть, но о них попросту не пишут. На них не обращают внимания, этим самым делая вид, что их не существует. Вот одна из таких тем, конечно же, национализм в Украине и все то, что с ней связано — наименование улиц украинских городов именами Бандеры и Шухевича, факельные шествия фактически нацистов по улицам и площадям Украины.
Этой темы в немецкой прессе нет, широкую немецкую общественность нельзя объединить против всего этого, потому что она ничего об этом не знает.
Немецкие редакторы посылают своих журналистов в Донбасс, чтобы писать о том, какие плохие сепаратисты, стреляющие в украинскую армию, или чтобы искать русские «Буки», а вот массы нацистов не замечают и не хотят замечать.
А немецкие политики считают, что раз об этом не пишут в газетах, значит, они не должны на это обращать внимания и об этом говорить.
- Считается, что Евромайдан вспыхнул как реакция прозападной части украинских граждан на внезапный отказ правящих кругов Украины от евроинтеграции. После победы Евромайдана Украина подписала договор о евроассоциации и получила безвиз. Будет ли, по вашему мнению, продолжена дальнейшая евроинтеграция Украины вплоть до вступления ее в Евросоюз?
— В Германии существует очень сильное проукраинское лобби. Оно состоит не только из украинцев, но и из людей, которые тут, у нас, фактически постоянно воюют с Россией. Они, конечно, очень давят на правительство, на общественное мнение, на СМИ. Они очень сильны. Эти лоббистские группы на удивление действуют более успешно, чем пророссийские.
Да, украинские лоббисты делают все для того, чтобы сближение Украины и Европы происходило. Но лично мне кажется, что реальное сближение абсолютно нереалистично. Просто потому, что можно придумывать себе красивые картинки, но пока нет конкретного движения и выполнения со стороны Украины тех требований, которые ЕС предъявляет членам-кандидатам, пока в Украине нет рыночной экономики, нет независимых судов, которые должны бороться с коррупцией.
Все это Украина не выполняет, у нее всегда есть аргументы, почему она это сделать не может. Но эти аргументы здесь тоже уже не слушают.
Думаю, что у Украины участь такая. Она дает о себе знать, и о ней вспоминают, когда она находится в стадии войны с Россией — Майдан-1, Майдан-2 и так далее.
К тому же Украина не Польша. Там нет такого стремления среди населения войти в Европейский союз, там ничего не происходит в плане реформ…
- Да, но вот же Меркель приезжала к Порошенко, а вы говорите, не вспоминают…
— Ну да, в первый раз за 5 лет, но она ездила и в Грузию, и в Армению, она посещала эти страны как лидер Европы. Это была дежурная, рутинная поездка, а результатов ее просто нет.
Многие хотят войти в Европейский союз, но все же реально понимают, что он больше никого принимать не будет. Он ведь находится сам в самой опасной стадии своего развития: из него вышла Великобритания, есть проблемы с Италией и Грецией, идеологические проблемы между Западом и Востоком Европейского союза, между более богатыми северными странами ЕС и более бедными южными. И есть колоссальная проблема беженцев, которых была вынуждена принять Германия.
Так что такие проблематичные страны, как Украина, в которых надо еще 20 лет все выстраивать, шансов войти в ЕС не имеют.
