Даже Виктор Янукович, по отзывам, человек действительно верующий, для которого вопросы церковной легитимности не были пустым звуком, никаких мер против безблагодатных и раскольнических УПЦ-КП и УАПЦ не предпринимал и даже контактировал с их священноначалием. Поскольку этого требует принцип отделения государства от церкви.
Пётр Порошенко изначально большого внимания вопросам церкви не уделял. Религиозная тема возникла в преддверии избирательной кампании (точнее — в мае 2017 года, когда в Раду были внесены антицерковные законопроекты), что было довольно неожиданно, — на выборах такие темы не играют. Более того, до последнего времени вообще невозможно было себе представить кандидата, который пошел бы на выборы с лозунгами церковной реформы.
Тема автокефалии интересна с идеологической точки зрения — как «скрепа Русского мира», которую обязательно надо разорвать. Но для Порошенко идеология играет роль сугубо служебную.
Первая версия, возникшая у наблюдателей, касалась того, что президент начал прислушиваться к активистам УПЦ КП, оказавшимся на ответственных постах в Администрации президента (Олег Медведев и Ростислав Павленко). Однако понятно, что Пётр Порошенко не даст запудрить себе мозги, когда речь идет о вопросах бизнеса и власти. Т.е. у упомянутых активистов должны были быть сильные аргументы.
Таких аргументов могло быть два.
Во-первых, это привлечение радикальных западноукраинских избирателей, для которых вопрос автокефалии действительно имеет значение. Разумеется в смысле «геть вiд Москви».
По данным Социологической группы «Рейтинг», наибольшей поддержкой идея автокефалии пользуется в Западном регионе (68%, притом что по стране в целом — 54%). Наибольшее количество сторонников автокефалии — среди верующих греко-католической церкви (82%) и УПЦ КП (77%). Греко-католики — жители в основном Галичины с довольно определенными политическими предпочтениями. УПЦ КП и вовсе представляет собой специфическую церковь для украинских националистов (т.е. скорее политическую партию).
Поскольку тут стоит задача не получения каких-то новых избирателей, а нормализации отношений с уже существующими, то ее решение сравнительно просто. По большому счету, достаточно декларировать выбор в пользу автокефалии и продемонстрировать реальные движения в этом направлении. Однако, как показывает опыт Виктора Ющенко, также далеко продвинувшегося в этом направлении, никаких особых электоральных успехов эта тема не гарантирует. Собственно, по опыту самого Порошенко также можно сказать, что электоральная прибыль тут незаметная, — на протяжении 2018 года рейтинг президента колеблется в промежутке 8-10% активного электората, причем повышение его в последние месяцы связано скорее с общей активизацией кампании президента, чем конкретно с успехами на ниве получения томоса.
Во-вторых, это согласование позиции с США, которые ставят целью отрыв Украины от России, в т.ч. и в духовном плане. Причем вмешательство США, контролирующих Константинопольский патриархат, действительно позволяет рассчитывать на получение томоса (какая угодно активность в этом вопросе Порошенко эффекта бы не дала). Учитывая изрядно испорченные отношения между Порошенко и Вашингтоном, первый наверняка принял бы участие в автокефальной авантюре, даже если бы она не обещала ему какого-то электорального выигрыша. Правда, эта тема является сугубо служебной и участие в ней украинских властей в Вашингтоне подразумевается по умолчанию.
При этом заметно, что подлинные организаторы получения томоса за океаном идут президенту навстречу. Например, в сентябре впервые посетил США по приглашению православного духовенства митрополит Винницкий и Барский Симеон (Шостацкий). Его связывают с Порошенко давние отношения, и он рассматривается как кандидат на пост предстоятеля новой церкви (поскольку он иерарх УПЦ, то эта кандидатура наиболее желательна и с точки зрения привлечения священников и верующих легитимной православной церкви).
При этом перед украинскими властями встают существенные риски. Попытки вытеснения православной церкви с территории Украины грозят дестабилизацией ситуации. Причем даже не столько из-за сопротивления верных Московскому патриархату священников и прихожан, сколько из-за утраты контроля над националистами, которые будут решать задачи захвата храмов, и противоречий внутри сторонников власти (в 2016 году попытка житомирских националистов воспрепятствовать Всеукраинскому Крестному ходу была пресечена ветеранами АТО из числа бойцов 95-й бригады).
Судя по всему, изначально и украинская власть, и американские кураторы делали ставку на законы, устанавливающие государственный контроль над церковью и облегчающие захват храмов. Они, однако, так и остались не принятыми из-за сопротивления силовиков, которые не гарантировали сохранение стабильности в случае их принятия. Тогда была сделана ставка на томос.
Общий вывод состоит в том, что персонально Порошенко выигрывает от этой авантюры непропорционально мало по сравнению с затраченными усилиями. Ни явного электорального прироста, ни заметного улучшения отношений с США не наблюдается. Впрочем, возможно, что какие-то сдвиги в обоих вопросах возникнут после дарования томоса и создания новой церкви. Но вряд ли они будут значительными.
