Для национальных и региональных телерадиорганизаций — это 75% «общей продолжительности передач или фильмов в каждом промежутке времени от 07.00 до 18.00 часов и от 18. 00 до 22.00 часов». То есть в промежутке с 7 утра до 6 вечера передачи на других языках могут занимать максимум 2 часа 45 минут, а в промежутке с 6 до 10 вечера — лишь 1 час. Для телерадиоорганизаций местной категории вещания такая же квота составляет 60% эфирного времени (в редакции, принятой в первом чтении предполагалось 50%).
То есть в прайм-тайм и полнометражный фильм на русском языке (а ведь для его ограничения закон и написан) будет невозможно показать полностью. Ведь длина художественного фильма практически всегда больше одного часа. И проблему можно решить или разрезав фильм на несколько частей, которые будут демонстрироваться в разные дни, или если часть фильма будет приходиться не на прайм-тайм: то есть либо начинать его трансляцию до 6 вечера, либо завершать ее после 10 вечера. Последний вариант выглядит удобней всего — ибо тогда трансляция частично придется на время, не подлежащее квотированию.
Поздний вечер, ночь и раннее утро — вот десятичасовая резервация для русского языка. Конечно, это далеко не прайм-тайм, но на первый взгляд кажется, что резервация эта попросторней, чем для программ «с элементами эротики». Ведь закон «Об общественной морали» разрешает показ таких передач лишь с 0.00 до 04.00.
Однако на самом деле закон создает для русского языка на телевидении условия хуже, чем для эротики. Ибо суть его отнюдь не только в квотах, на которые все обратили внимания. Он ограничивается не столько ими, сколько пунктом, согласно которому телерадиорганизации «осуществляют трансляцию фильмов и/или передач, не являющихся их собственным продуктом, исключительно на государственном языке, за исключением фильмов и передач (кроме детских и анимационных), созданных до 1 августа 1991 года». В сравнении с первым чтением эта норма значительно ужесточена. Изначально она распространялась лишь на местные телерадиоорганизации и не заключала особых положений относительно детских фильмов и мультиков.
То есть, согласно этой норме ни одна телерадиокомпания не может показать российский фильм или передачу на языке оригинала. В любое время, даже в отведенное для эротических программ. И не только российский — речь идет о любом фильме или программе на русском языке, который не создан самой этой телерадиокомпанией.
Да крупнейшие каналы, принадлежащие олигархам, в состоянии снимать и фильмы, и сериалы, и подготавливать оригинальные телепередачи. Но, скажем, если канал «Украина» купит созданный «Интером» фильм на русском, он все равно не сможет показывать его в оригинальном виде, а только озвученным или дублированным на украинский (ибо одного субтитрования по закону недостаточно).
Точно в таком же виде можно будет смотреть и любой не запрещенный российский фильм. Исключение лишь для фильмов советских, но кроме детских и мультиков. Видно депутаты уверены, что нынешних и будущих русскоязычных детей можно перевести на украинский, лишив их кино на родном языке. Правда, чтобы полностью сделать это, надо перекрывать и спутниковое телевидение, и интернет перекрыть, но думаю Парубий и Сюмар и другие уже готовы продолжить инициативу, которую неделю назад проявил президент.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Ползучее гетто: когда в Украине станет страшно заговорить по-русски
Еще один нюанс. Это установление критерия украиноязычия передач. Ведь до сих пор в оригинальных ток-шоу на украинских каналах была распространена модель: ведущий говорит на украинском, а участники передачи на удобном для них языке, но преимущественно на русском. Согласно первому чтению, такая передача считалась выполненной на украинском языке. Но в итоге эта норма сохранена лишь для прямых эфиров, то есть на практике ограничена политическими ток-шоу. А бытовые и развлекательные ток-шоу придется или дублировать или подбирать украиноязычных гостей или допускать их иноязычный статус. Последнее пока можно, но с этой редакцией закона укладываться в квоты станет труднее.
Символично и время принятия этого акта. С одной стороны — канун третьей годовщины избрания президентом Порошенко, который во время кампании и сразу после нее говорил, что не будет трогать русский язык и что необходимо сохранять действующие законодательные нормы. С другой стороны — это первый резонансный закон, одобренный после принятия ЕС решения о безвизе для украинцев. Решения, которое, по мнению Порошенко, и означает окончательное возвращение в «европейскую семью».
Однако, что касается соответствия этого акта европейским нормам, то надо напомнить положения двух рекомендаций ПАСЕ, принятые еще в 2003 году. Так, пункт 17 рекомендаций 1589 «Свобода выражения мнения в средствах массовой информации Европы» гласил «Ассамблея также призывает Комитет министров СЕ побудить все европейские государства… ликвидировать ограничения на создание и функционирование частных СМИ, вещающих на языках меньшинств».
Еще яснее и недвусмысленней выглядит пункт 7 рекомендации 1623:
«Ассамблея повторяет свое мнение, отраженное в Рекомендации 1589 (2003), о том, что все европейские государства должны ликвидировать ограничение на учреждение и функционирование частных СМИ, вещающих на языках меньшинств. Такие ограничения противоречат 10-й статье Европейской Конвенции прав человека, как было доказано Европейским Судом Прав Человека».
При этом,, как видно из стенограммы дебатов, ПАСЕ голосовала за этот пункт, имея в виду, прежде всего, Украину, где только утверждалась практика квотирования. Как заявлял основной докладчик по этому вопросу, депутат из Латвии Борис Цилевич: «К несчастью, Украина остается одним из очень немногих европейских государств, которое все еще ограничивает права меньшинств создавать и использовать электронные СМИ на своем языке. Я надеюсь, что ситуация, отраженная в этом докладе скоро изменится, так же, как она недавно изменилась в Азербайджане».
К нынешнему времени ситуация изменилась не только в Азербайджане, но даже Турция, которая много лет была образцом языковой дискриминации, с 1 января 2009 запустила целый государственный телеканал на курдском языке TRT Kurdî. Но в Украине же после паузы, созданной законом Колесниченко-Кивалова восторжествовала иная тенденция.
Однако в 2003-м ПАСЕ осуждала кучмовскую Украину, к которой относилась с неизменным недоверием. Сейчас же Украина — это государство официально ассоциированное с Евросоюзом. И из-за того, что европейские структуры столько раз демонстрировали пренебрежение интересами русских жителей Украины, нелегко предположить, что с нынешним решением Рады можно бороться, задействуя европейские механизмы.
Но может все-таки заинтересованным телеканалам и просто гражданам все же надо попробовать не только пути обхода этого закона (ведь депутаты все равно постараются их перекрыть), но и опротестования его на уровне ЕСПЧ. Ведь аналогов украинской практики в современной Европе нет. А Европейский суд пользуется прецедентным правом, то есть должен будет в данном случае основывать свое мнение на предыдущих вердиктах. А в них он неоднократно подчеркивал, что положения Европейской конвенции прав человека о свободе распространения информации касаются не только ее содержания, но и формы. Ну а под понятие формы подпадает и язык, поэтому и ПАСЕ в 2003 году на ЕСПЧ ссылалась, хотя вопрос о телевизионных квотах где-либо этот суд не рассматривал.
