В Украине набирает обороты ультраправый террор и насилие против несогласных: 20 апреля в Киеве несколько ножевых ранений получил левый активист, историк Станислав Сергиенко. Данный акт был настолько вопиющим, что нападавшие даже сняли процесс на видео.
Нападение националистов на критика Вятровича
Ответственность за происшествие взяла на себя неонацистская группировка «С-14», лидер которой Евгений Карась опубликовал на своей странице в Facebook запись, где охарактеризовал случившееся «очередным сафари на сепаров» и анонсировал продолжение нападений на противников националистов. Подобные действия поддержал народный депутат-«майдановец» Игорь Луценко.
«Слава неизвестным патриотам, справедливым, но милосердным», — написал он.
Ультраправые неоднократно угрожали историку, а нынешнее нападение было не первым. На первомайской демонстрации 2016 года нацисты также пытались совершить насилие над Станиславом Сергиенко. Расследования естественно не проводилось, как, наверняка его никто и не дождется и сейчас. А все почему? Потому что честный историк посмел критиковать СБУшного архивиста, а ныне директора Украинского института национальной памяти Владимира Вятровича. Ведь критиковать его есть за что, как с идеологической, так и чисто с научной точки зрения. Вятрович в своих работах оправдывал преступления ОУН против евреев во время львовского погрома, оправдывал события Волынской резни, героизировал Романа Шухевича и Степана Бандеру. Не чурался он и откровенных подлогов. Так, в 2009 году на выставке в Севастополе, посвященной голодомору 1932-33 гг, из 6 фотографий якобы доказывающих геноцид украинского населения со стороны советской власти, 4 оказались фальшивками, а именно снимками, сделанными в 1935 году в американских Арканзасе и Оклахоме во время Великой депрессии.
Сергиенко в статье «Историк, отбеливающий украинское прошлое» в авторитетном американском издании «Foreign Policy» за 2016 год, справедливо указывал, что Институт национальной памяти и его руководитель занимаются переписыванием истории, удаляя «темные пятна».
«Вятрович стирает расистскую и кровавую историю страны, удаляя погромы и этнические чистки из официальных архивов. Вятрович перерабатывает современную историю страны, чтобы отбелить участие украинских националистических групп в Холокосте и массовых этнических чистках поляков во время Второй мировой войны. И это ему удается»,- констатировал Сергиенко.
Следует также отметить, что 30 сентября прошлого года Сергиенко принимал участие в акции против урезания студенческих стипендий, когда в заместителя министра финансов Украины Сергея Марченко бросили черничный торт. После данной акции, на которой звучали и антивоенные лозунги, националисты развернули его травлю в интернете, традиционно обвинив в «пророссийском сепаратизме».
Обвинения в «сепаратизме» как индульгенция для беззакония
Подобные обвинения являются для ультраправых и их сторонников оправданием для насильственных действий против тех, кто имеет иную точку зрения. При этом чаще всего они не несут никакой ответственности за откровенно противозаконные действия. Ведь даже по таким откровенно резонансным делам как Одесская трагедия 2 мая или убийство оппозиционного писателя и историка Олеся Бузины нет нормального расследования, и их виновники гуляют на свободе, то более мелкие эпизоды вовсе остаются без внимания правоохранителей.
Критиковать открыто ультраправых, идеологов разжигания межнациональной ненависти нельзя, ибо рискуешь получить нож в спину или в любое другое место. И такие нападения являются именно политическим террором, так как «правильно» освещаются в подконтрольных СМИ, оправдывающих откровенный беспредел, ведь коль жертва — «сепаратист», то и беззаконие является справедливым.
Все это напоминает такие режимы как Франко в Испании, Салазара в Португалии, Перрона в Аргентина или Пиночета в Чили. Точечные репрессии против оппозиции, политические убийства, избиения несогласных под видом обычного бандитизма, скрытые в тайных лабораториях бесчеловеческие опыты над «живым материалом» — все эти методы позволили добиться самого главного: массовый обыватель, взыскующий «порядка», оставался в стороне от политической борьбы. А те далекие отголоски, которые до него время от времени-таки доходили, вызывали обыкновенную филистерскую реакцию в духе «лишь бы не было войны».
Призывы к «гетто» для русскоязычных не новость
Что касается внешней реакции, то «демократические» политики позволяли себе не замечать подобные вопиющие нарушения прав и свобод человека, утешая себя и обывателей тем, что пиночетовская колония Дигнидад — это не Освенцим. Все это укладывается в концепцию происходящего в Украине и прозвучавший в тот же день призыв артиста Олега Скрипки загнать в гетто тех, кто не разговаривает на украинском языке — не исключение. Глупость и дремучесть самопровозглашенной интеллигенции настолько кошмарна, что в отношении данной идеи Скрипки выразил свое негодование даже министр МВД Арсен Аваков.
Давайте вспомним, что это уже не первое подобное высказывание о русских и русскоязычных гражданах страны со стороны «майданных» общественных, политических и культурных деятелей.
1. «У нас 14% украинцев, которые указали, что их родной язык — русский, то есть язык оккупанта. Это свидетельствует о страшной мутации их сознания. Это 5 млн. украинцев-дегенератов. И их нужно спасать», — Ирина Фарион, 2010 год.
2. Нужно давать мразям любые обещания, а вешать, вешать будем потом», — Борис Филатов, 2014 год;
3. «У нас будет работа — у них нет. У нас будут пенсии — у них нет. У нас дети пойдут в школы и детские сады, а у них они будут сидеть по подвалам», — Пётр Порошенко, 2014 год.
4. «Я за то, чтобы соорудить большую стену (не яценюковскую, а настоящую) и временно отгородиться от оккупированной части Донбасса», — Михаил Саакашвили, 2016 год.
Позже Скрипка пошел на попятную, пытаясь оправдываться, рассказывая о том, как был во Франции эмигрантом, и ему пришлось учить французский язык, чтобы адаптироваться в европейском обществе. Но русским и русскоязычным украинцам не нужно адаптироваться на Украине, во-первых, потому что они составляют в ней не менее половины страны (подавляющее большинство в юго-восточных областях и столице), а во-вторых, потому что они не эмигранты, а родились на этой земле.
Но националистическая концепция государственности, которую примерила на себя Украина после Майдана тем и отличается, что мнение полстраны не играет никакой роли в государственной политике. Поэтому то, что Скрипка выразил находится в головах украинских многих «майданных» политиков и общественников. Именно с помощью насильственной украинизации, переписывания истории, накручивания националистической пропаганды еще со школьной скамьи власть будет постепенно создавать «гетто» для русскоязычных граждан, а ультраправые группировки помогут подавить несогласных с помощью уличного насилия. Таковы сейчас неутешительные реалии «европейской державы».
