Глава министерства социальной политики Украины Павел Розенко заявил, что ситуация, которая сложилась в стране из-за притока беженцев из зоны военных действий, хуже, чем была после чернобыльской катастрофы.
Ну, надо же, кто бы мог подумать. С чего, казалось бы, столько беженцев? Идет рутинная антитеррористическая операция, непонятно, о каких военных действиях рассуждает Розенко. За заявления о том, что в стране идет война, можно попасть и под арест, ибо всем известно, что никакой войны у нас нет, вот и МВФ так считает, иначе с чего бы он давал нам кредиты?
С дефинициями вообще крайне сложно — Россия то ввела войска, то еще только планирует их ввести; то местное население в заложниках, а то поголовно поддерживает сепаратистов с террористами; то у нас гражданское противостояние, а то вооруженная агрессия соседнего государства, у которого мы гордо просим скидки на газ и неотложную помощь в энергоснабжении.
Война стала настоящей фигурой умолчания, потому что признавать ее нельзя, но и не признавать невозможно, иначе как объяснить бесконечные волны могилизаций населения и посадки в тюрьму за отказ ехать в зону боевых действий.
Впрочем, украинцам не привыкать жить в сплошных оксюморонах и когнитивных диссонансах, вот и сейчас все спинным мозгом чуют, где, когда и что можно говорить, а где лучше собрать вещички и тихо отвалить в страну-агрессор, спасаясь от участия в тобой же накликанной войне.
Но будем вместе с Розенко считать, что военные действия все-таки идут, а на претензии СБУ и зорких волонтеров-стукачей всегда можно будет показать высказывания министра.
Итак, он недоволен тяжелой ситуацией с беженцами/переселенцами. Их оказалось слишком много, но отношение родины к ним совершенно невнятное. Начать с того, что никакой эвакуации из зоны так называемой АТО не было и нет. То есть, если даже согласиться считать галлюцинацию про внешнюю агрессию реальностью, то почему власть не организовала вывоз мирных граждан, а напротив — огородила территорию блокпостами, мимо которых и мышь пробегает с проблемами?
Ну вот представьте — немцы стоят у порога того же Луганска или Донецка, а кровавая власть кровавого Сталина вместо эвакуации мирного населения обносит территорию колючей проволокой, выставляет заградотряды и вымораживает население голодом и безденежьем, оставляя его под обстрелами врага. Непредставимо, однако это реальность современной Украины.
По данным того же Розенко, внутренними переселенцами стали почти полтора миллиона жителей Украины. Больше года люди в ужасе бегут и бегут с территории боевых действий, но украинская власть так и не озаботилась принять долгосрочные программы их адаптации и социальной защиты. Люди зимовали в дощатых домиках заброшенных пионерлагерей и турбаз, занимали пустующие сельские дома, некоторые жили в палатках. Я лично знаю семьи, ютившиеся по 6-8 человек в однокомнатных квартирах у родственников. Люди спали посменно, ели посменно и от невыносимой тесноты и отчаяния бесконечно ругались — вплоть до полного разрыва родственных отношений.
Каждый может рассказать об оскорблениях и угрозах со стороны местных, хотя, конечно, и о примерах благородства и милосердия тоже. Тихого, непоказного, а иногда и просто опасного для самих милосердцев.
Кстати, меньше всего переселенцев приняла Западная Украина — самый воинственный регион, жители которого любили ездить в Донбасс с так называемыми поездами дружбы. Они чувствовали себя миссионерами, воспитателями, промоутерами украинского национализма, проповедниками, пастухами, окормляющими «зроссийщене» стадо. Именно там, как нигде, и сегодня распространена идея войны до победного конца. Одновременно с этим в Галичине и на Волыни самые большие трудности с мобилизацией. Молодежь бежит в Россию и ЕС. Евросоюз, правда, их не хочет, нос воротит.
Сами они нос воротят от беженцев. Во Львове еще в феврале объявили, что город, мол, не резиновый и пора его для донбасских закрыть. Именно там вынужденным беженцам создавали совершенно бесчеловечные условия, не скрывая пренебрежения и враждебности…
«Возможно, не так быстро, как хотелось бы, но мы сделаем все для того, чтобы жители Донецкой и Луганской областей, которые сегодня потеряли все, чувствовали нашу поддержку и то, что мы ценим благосостояние, жизнь и здоровье каждого человека — несмотря на то, откуда он приехал и каков его социальный статус», — пафосно отчитывается министр социальной политики Украины, точно зная, что за этими словами нет ничего, кроме пустоты. И чем глубже экономическая пропасть Украины, тем более зловещей выглядит эта пустота.
Как выглядит это «сделаем все», могут многое порассказать переселенцы, стоит только захотеть их послушать.
Они вспомнят, в какой обстановке истерики и ненависти им приходилось снимать квартиры в украинских городах — многие уезжали, планируя пересидеть несколько месяцев, пока хватит денег, на съемном жилье. Уже в июне прошлого года звонки по объявлениям о сдаче квартиры в 90% случаев успеха не приносили — соискателям жилья отказывали сразу же, как только слышали, что они с Донбасса. Украинские СМИ успешно унавозили почву рассказами о страшных донецких бандитах, и квартиросдатчики массово отказывали в аренде.
Вот министр отвечает на вопрос — какая помощь оказывается в этой ситуации внутренним переселенцам? Зря мы ожидаем, например, рассказа об общежитиях, профилакториях, санаториях, которые переоборудованы для приема людей, зачастую потерявших абсолютно все. Министр гордо объявляет, что трудоспособным назначено пособие в размере 442 грн, а нетрудоспособным — аж вдвое больше. На пособие нетрудоспособным министр может разок поужинать в не самом дорогом киевском ресторане, но при этом уверен, что вопросы аренды жилья, оплаты коммунальных услуг, питания, расходов на транспорт покрываются космической суммой в 30 евро. В месяц.
Но и за эти деньги придется побегать и посидеть в очередях. А если через два месяца получатель мегапособия от государства все еще не нашел работу, то его 442 грн будут неуклонно урезаться, пока их не отменят вовсе.
Если бы не помощь добровольных жертвователей, среди которых есть весьма известные люди, многим переселенцам пришлось бы переселиться буквально в норы и перейти на подножный корм. Впрочем, число нищих на улицах городах, церковных папертях, в подземных переходах говорит само за себя.
Между тем, Арсений Петрович на днях, если верить болтливому гонщику Мочанову, с приличествующей случаю скромностью отпраздновал первый отпиленный из бюджета миллиард…
Единственное, чем озабочены государство и его волонтеры, это помощь в идеологической обработке детей переселенцев. Их возят в патриотические лагеря, где учат ненавидеть Россию, петь гимн, носить вышиванку и круглосуточно пышатыся своим украинством и генетическим превосходством над финноуграми. Подход вполне прагматичный, подлый и очень в духе победившей революции достоинства — зачем кормить бесперспективный с точки зрения национализма человеческий материал из Донбасса, если можно обработать мозги его детей?
Складывается впечатление, что поставленная задача обезлюживания Донбасса решается не только обстрелами его территории, но и созданием невыносимых условиях существования тем его жителям, которые вынужденно переехали на другие территории. Исключение составляют лишь неофиты украинского радикального национализма, которые, покинув малую родину, призывают вешать, свежевать и блокировать ее граждан едва ли громче остальных кликуш. Эти граждане находят и стол, и дом, ибо всегда могут использоваться в целях пропаганды и агитации, а также доносов и стукачества.
Павел Розенко призывает на помощь международные организации, однако особой поддержки Донбассу они не оказывают, за исключением некоторых благотворительных фондов и просто частных лиц. Внимательный глаз наблюдателя, который там и сям видит тележки для пожертвований продуктов и кубы для денег в торговых центрах и супермаркетах, обнаруживает, что все они собирает вспомоществование для карателей из добровольческих батальонов. Но никак не для обездоленных жителей Донбасса, который так дорог единой Украине, что она согласна положить там десятки тысяч своих и чужих жизней.
Расчет на то, что часть украинских беженцев найдет пристанище в ЕС, горячо поддержавшем революцию достоинства, тоже не оправдался. Украинцам повсеместно отказывают. Особенно пикантно выглядит Польша, едва ли не громче всех обещавшая Украине европерспективы и до непристойности яро болевшая за наши майданы, но повесившая на свои ворота самый большой амбарный замок, как только украинцы пожелали найти убежище у своего главного евроадвоката. Недавно отказала даже этническим полякам из Мариуполя, мотивировав это тем, что там пока нет боев.
По данным мониторинга «Эффективность власти в решении проблем жителей Донбасса и временно перемещенных лиц», проведенного общественной инициативой «Восстановление Донбасса», жизнь переселенцев все так же тяжела и неказиста, как и полтора года назад, когда только начинался исход граждан со своей родной земли.
По-прежнему не погашается задолженность по социальным выплатам, которая накопилась за время войны. По-прежнему не определен порядок получения компенсации за разрушенное жилье и утраченную собственность. По-прежнему нет программы социальной адаптации вынужденных переселенцев.
Украинские СМИ проявляют поразительное равнодушие к судьбе этих людей, но вот это как раз не удивительно — так ощущать тренды и угождать власти, как умеют наши медиа, больше никому не по плечу.
Если родина считает этих людей своими гражданами, вырвавшимися с риском для жизни с территории, на которой бушует антитеррористическая операция/гражданская война/гибридная война, то почему она так холодна к их участи?
