Джамала и другие гранды украинской национально-освободительной попсы, вроде Святослава Вакарчука и Русланы Лыжычко, кажется, в свое время сорвали голос, отстаивая право украинцев слушать песни на родном языке, что, якобы на Украине сделать было совершенно невозможно. Дескать, дорогу украиноязычным песням непреодолимым шлагбаумом преграждали песни на русском, который еще в 2004 году цвет местной национальной интеллигенции, не размениваясь на политкорректность, назвал «языком блатняка и попсы».
«Революция достоинства», неожиданно случившаяся в Киеве в 2014 году, не могла допустить, чтобы достоинство украинских исполнителей попиралось, а плоды их творчества гнили и пылились в столах и компьютерах аматорских звукозаписывающих лейблов, вместо того, чтобы становиться достоянием широкой общественности. А потому, после недолгого сопротивления со стороны схватившихся за голову продюсеров радиостанций, в 2016 году все же вступил в силу закон, который предписал запихивать в уши всякому киевскому или одесскому радиослушателю, вне зависимости, желает он того или нет, 25% украинской музыки в час. В перспективе, и довольно скорой, эта цифра должна дойти до 35%. При этом интересами «блатной и попсовой» части украинского населения, той, которая говорит на русском языке, решено было пренебречь в пользу людей, очевидно, особо «изысканных и элитарных».
Кроме того, никого не смутил и не остановил тот факт, что на русском языке на Украине, в целом, а в городах, уж точно, говорит едва ли не большая часть населения. А ведь, кроме всего прочего, зачистка русского языка из эфира имеет еще и важный экономический аспект: радиостанции существуют, в основном, на свои рекламные бюджеты, и вот такой принудительный разворот и от контента, и от предпочтений аудитории неизбежно приведет к сокращению числа радиослушателей, снижению отдачи от рекламы и перераспределению коммерческих бюджетов в пользу других медиа. Но кого это волнует, когда на кону совершенно иное!
Что бы там ни говорили о вытеснении русским языком украинского в условиях, когда государство не предоставляет последнему никаких преференций и льгот, политика современной Украины заключается отнюдь не в защите языка Марка Вовчка или Квитки-Основьяненко. На сегодняшний день цель государственного лингвистического прессинга со стороны украинской державы на своих русскоязычных граждан — максимально оторвать тех от русского культурного кода, который обусловлен, прежде всего, языком общения. Трудно пока судить об успехах Украины на этом пути, хотя они несомненно есть, но то, что давление не ослабевает ни на секунду — факт неоспоримый.
Трагическим обстоятельством, которое делает все это возможным, является то, что на Украине сейчас почти нет значимых личностей и точно нет политических сил, которые были бы достаточны смелы и заметны, чтобы возвысить голос против такого ущемления. Вбитая за предыдущие годы в мозг иезуитская формулировка «как можно жить на Украине и не знать украинского языка» словно специально сконструирована так, чтобы привести впоследствии уже к совершенно иному выводу — «Если живешь на Украине, обязан на украинском и говорить». А вот этот тезис уже опутывает руки безволием и уступчивостью каждому, кто всерьез пытается там вступиться за судьбу русского языка.
Ну и стоит ли напоминать, что излишняя активность в области отстаивания прав русскоговорящего населения Украины, в последнее время, может быть легко истолкована как поддержка сепаратизма, со всеми вытекающими из этого обстоятельства, последствиями.
Парадокс украинизации всего, в том числе радиоэфира, заключается в том, что под государственный молот, которым из сознания украинских граждан, выбивают историческую память, попадают и те, кто, собственно, совершенно не против политики языковой дискриминации, но рассчитывает, в память о своих былых заслугах, получить для себя «небольшое послабление».
«Я за квоты, но мои чувства поймите, когда в один момент моя песня перестает быть украинской. Эта песня, которая победила, она принесла столько счастья и радости. Это было впервые, когда на Евровидении звучал крымскотатарский язык. Даже Эрдоган мне звонил и поблагодарил. А у нас не считают ее украинской песней. Нужно обязательно дописать подпункт в этот закон» — непонятно с чего рассчитывает на особое к себе отношение Джамала, напоминая профессора Преображенского, который требовал себе по телефону окончательную, фактическую, настоящую бумажку, броню, которая бы смогла защитить его от активиста очистки Швондера. Рассчитывает, даже приводя в качестве аргумента слова президента Турции, видимо проецируя свое персональное понимание «кто есть кто в мировой политике» на всю Украину. Но ясно, что ни Джамала, ни Евровидение, ни даже Эрдоган — не указ для современной Украины на ее нынешнем пути к окончательной маргинализации русского языка.
Как известно, история движется по спирали, и эта спираль слишком уж напоминает шнек мясорубки, перемалывающий человеческие судьбы. А горькая ирония момента заключается в том, что ручку утвари государственного масштаба всякий раз крутят те, кому на следующем этапе самим приходиться попадать в жернова исторической необходимости.
Но кажется, что наиболее искренне они поют как раз в те моменты.
