Солидная французская газета Le Figaro посвятила визиту Эммануэля Макрона в Польшу значительную часть своего номера 3 февраля. В обширном анализе отношений между двумя странами, озаглавленном «Франция-Польша. Сложная история любви», журналистка Лора Мандевиль подчеркнула, что после 1989 года не хватало возможностей для укрепления польско-французских отношений, которые имеют общую богатую историю.
Конечно, французская журналистка не упомянула об историческом курьёзе, который несколько лет назад стал поводом для очередного ухудшения отношений Варшавы и Парижа.
В Польше бытует версия, что вилки во Франции появились после возвращения в Париж Генриха Валуа, бывшего королем Польши с 1573 по 1575 год, а затем ставшего королем Франции Генрихом III. И хотя известный польский искусствовед Йоанна Пороцка-Гаек, которая профессионально занимается историей столовых приборов, утверждает, что вилку в 1533 году привезла с собой во Францию из Италии Екатерина Медичи, жена короля Генриха II и будущая мать Генриха III, многие поляки относятся к легенде весьма серьёзно.
В октябре 2016 года заместитель министра обороны Польши Бартош Ковнацки в эфире одного из местных телеканалов высокомерно сказал о французах: «Это люди, которые пару веков назад учились у нас есть вилкой!» — и разразился чуть ли не всемирный скандал.
Весной 2015-го, когда у власти в Польше была либеральная «Гражданская платформа», французы выиграли тендер, обойдя конкурентов из Италии и США. Но после победы на выборах осенью того же года консервативная партия «Право и Справедливость» (ПиС) отказалась от контракта с французами, и без каких-либо тендеров начала переговоры с американцами о покупке вертолетов Black Hawk.
Ответ Франции не заставил себя ждать: президент Франсуа Олланд отменил визит в Польшу, а польская делегация на международной выставке военной промышленности Euronaval 2016 лишилась официального статуса. Кроме того, глава Airbus Group Том Андерс сообщил, что компания потребует от Польши компенсаций.
По информации парижского издания Les Echos, Airbus потратил слишком много времени на переговоры с поляками и уже успел вложить несколько миллионов евро в программу поставки Caracal, а газета La Tribune тогда писала: «Укушенная Польшей Франция очень зла».
Правда, вряд ли в 2016 году Франция была так же зла, как в 2003-м, когда её президент Жак Ширак сказал в адрес стоящей на пороге Евросоюза Польши, поддержавшей интервенцию США в Ираке: «Она не воспользовалась возможностью, чтобы промолчать».
Собственно, такие усилия Париж прилагает уже не первый месяц. Газета вспоминает трехчасовую встречу Макрона с премьер-министром Венгрии Виктором Орбаном в Елисейском дворце, и переговоры министра иностранных дел Жана-Ива Ле Дриана в Чешской Республике, который подчеркивал, что «у Восточной Европы другое видение Европы, и это нельзя осуждать или этим пренебрегать».
Le Figaro также приводит слова известного французского специалиста по вопросам Польши и Восточной Европы Жака Рупника, который подчеркивает: «Французы понимают, что для продвижения Европы нужны союзники». В свою очередь, высокопоставленный французский дипломат, которого также цитирует газета, заявил, что «страны Восточной Европы ожидают прозрачности в контексте отношений в треугольнике Европа-Россия-Китай».
Однако главным на встрече с президентом Польши Анджеем Дудой, с чего начался визит Эммануэля Макрона, был другой треугольник — «Веймарский», именно так принято называть «Комитет развития германо-французско-польского сотрудничества». Этот консультативный форум представителей правительств Германии, Франции и Польши был основан в 1991 году в германском городе Веймар по инициативе министров иностранных дел трех государств.
Основная задача «Веймарского треугольника» — координация внешней политики стран-членов и стимулирование общеевропейской интеграции.
Вот только последняя встреча «Веймарского треугольника» на уровне глав государств прошла в далёком феврале 2011 года в Варшаве, а главы МИД Германии, Франции и Польши в «веймарском» формате в последний раз встречались в конце августа 2016-го — в связи с 25-летием создания «треугольника».
Кстати, с формальной точки зрения визит в Киев 21 февраля 2014 года министров иностранных дел Германии Франка-Вальтера Штайнмайера и Польши Радослава Сикорского, а также руководителя департамента континентальной Европы МИД Франции Эрика Фурнье, которые заставили Виктора Януковича подписать соглашение с оппозицией, также считается саммитом «Веймарского треугольника» на уровне глав дипломатии.
Эммануэль Макрон 3 февраля предложил Анджею Дуде уже этим летом провести саммит «Веймарского треугольника» с участием канцлера ФРГ Ангелы Меркель — «поскольку на наших плечах лежит ключевая ответственность за Европу», и президент Польши эту идею поддержал.
Многие польские газеты и сайты не удержались также от публикации неприятных для Варшавы подсчётов: Польша является 21-й по счёту страной ЕС, которую посетил Макрон, он долго отказывался приехать на берега Вислы, хотя сразу после избрания в 2017-м посетил Румынию и Болгарию, и вообще президент Франции не был в Польше уже более шести лет.
Припомнили Макрону и все критические заявления в адрес Польши — а они начались ещё в ходе его избирательной кампании, когда тот обещал защитить французский рынок труда от польских работников. За последующие же два с половиной года президент Франции неоднократно критиковал власти Польши относительно приёма мигрантов и обеспечения независимости правосудия.
По последнему вопросу Эммануэль Макрон в Варшаве будто сквозь зубы заявил, что в разговоре с Анджеем Дудой он «выразил — в духе полной открытости, поскольку мы европейские партнёры — обеспокоенность осуществляемыми ныне реформами в сфере правосудия».
«Я хотел бы, чтобы диалог Польши с Европейской комиссией активизировался в ближайшие недели. Я знаю, что в Польше, как показывает ее история, ценности свободы и справедливости глубоко укоренились», — подчеркнул президент Франции.
Как известно, Европейская комиссия решила начать процедуру введения санкций против Польши за нарушение принципа верховенства права, а Суд ЕС признал ряд положений нового закона о Верховном Суде Польши несоответствующими европейским нормам.
Но это было единственное заявление Макрона, которое можно посчитать критикой его польских визави, хотя и вышеупомянутые слова президент Франции пытался упаковать в изысканные дипломатические формулы.
И вопрос не только в подписанных документах, главными из которых являются Программа двустороннего стратегического партнёрства в политической, военной и экономической сферах (подписали главы МИД в присутствии президентов) и Декларация о сотрудничестве в области европейской политики (скрепили подписями Макрон и Моравецкий). Президент Польши после переговоров с французским коллегой заявил, что его страна примет участие в создании нового европейского танка, и добавил, что «подобных примеров сотрудничества между Францией и Польшей будет значительно больше» (отмечу, что Макрона сопровождал не только глава МИД, но и министры обороны, экономики и экологической трансформации).
В свою очередь, премьер Польши подчеркнул, что его страна и Франция имеют общие подходы к сельскохозяйственной и бюджетной политике Евросоюза (а это даёт Варшаве шанс уменьшить прогнозируемые потери в бюджете ЕС на 2021-2027 годы).
С другой стороны, президент Франции на совместных пресс-конференциях с президентом и премьером Польши неоднократно подчёркивал важность этой страны для Европейского Союза, особенно после выхода из ЕС Великобритании, фактически поддерживая Матеуша Моравецкого, заявившего, что теперь Польша, Франция и Германия — это 42% населения ЕС.
«Это период, когда начала свою деятельность новая Еврокомиссия. После Brexit также открывается новая эра — мы должны объединиться, укрепить наш альянс, чтобы мы могли действовать в этом неопределенном мире. Мы знаем европейскую ситуацию и должны реагировать на европейские вызовы», — сказал в Варшаве Эмманюэль Макрон.
Однако его видение реакции на один из таких вызовов — отношения с Россией — вряд ли понравилось в Польше.
Не помогли и заявления о том, что Франция не является ни пророссийской, ни антироссийской — она просто проевропейская. Видимо, президенту Франции, как он и обещал в интервью британскому журналу The Economist в ноябре 2019-го, придётся привлечь премьера Венгрии Виктора Орбана для убеждения властей Польши в необходимости новой политики по отношению к России.
«Для Франции абсолютным приоритетом является безопасность и стабильность в Европе. Это единственная линия, которой я придерживаюсь. Во мне нет никакой наивности, но я знаю, что в интересах европейской безопасности, в интересах Франции и Польши мы должны вести требовательный политический диалог с Россией», — подчеркнул Эммануэль Макрон в Варшаве 3 февраля.
Такой диалог, по словам французского лидера, является необходимым условием прогресса мирного урегулирования конфликта на востоке Украины. Он отметил, что во время декабрьского саммита «нормандской четвёрки» в Париже удалось продвинуться в некоторых вопросах отношений с Россией.
Хотя Эммануэль Макрон в Варшаве ничего не говорил о своих будущих контактах с президентом России Владимиром Путиным, польские СМИ отметили, что 9 мая президент Франции планирует быть в Москве на праздновании 75-й годовщины Победы в Великой Отечественной войне. А некоторые местные аналитики напомнили также о готовящемся визите Макрона в Киев, о чём 22 января сообщил глава МИД Украины Вадим Пристайко.
Кстати, президенты Франции, Польши и Украины могут встретиться 15 августа сего года во время торжеств по случаю 100-летия Варшавской битвы, на которые Анджей Дуда уже пригласил Эммануэля Макрона — в ответ на приглашение стать почётным гостем на параде в Париже 14 июля, в День взятия Бастилии.
Присутствие Владимира Зеленского на мероприятиях в Варшаве весьма вероятно — ведь во время совместной пресс-конференции с Анджеем Дудой в Освенциме 27 января оба президента говорили о необходимости «совместно почтить память польских и украинских солдат, которые боролись в XX веке с большевиками».
Среди последних были Адам Михник, а также режиссёры Агнешка Холланд и Павел Павликовский, снявший оскароносную драму «Ида» — о соучастии поляков в Холокосте.
Переночевав в двухэтажных королевских апартаментах в гостинице Sofitel в Варшаве (в той же кровати, где раньше спали Рональд Рейган, Стиви Уандер и Элтон Джон), 4 февраля президент Франции приехал в Краков. Там Макрон посетил королевский замок на Вавеле, в том числе выставку «Сокровища эпохи Пястов», где демонстрируется легендарный меч-щербец, а также пообщался с краковянами и туристами, охотно делавшими селфи с политиком.
Но главным пунктом краковской программы Макрона стала лекция в Ягеллонском университете на тему «Польша и Франция в Европе», в ходе которой президент Франции развил высказанные в Варшаве идеи о необходимости стратегического сотрудничества Европы и России.
Понимая неоднозначное восприятие подобных идей польским обществом и политикумом, поначалу Эммануэль Макрон поначалу «подсластил пилюлю». Он напомнил, что Франция и Польша никогда не воевали друг против друга на протяжении своей тысячелетней истории, Париж стал домом для многих выдающихся поляков, которые похоронены во Франции (среди них Фредерик Шопен и Мария Склодовская-Кюри), а лейтенант де Голль принимал участие в Варшавской битве по призыву Юзефа Пилсудского.
После этого президент Франции повторил все главные нарративы польской исторической политики: Польша — не виновник, а жертва Второй мировой, уничтоженная вследствие сговора тоталитарных режимов, а потом на десятилетия лишённая свободы, и т.д. «Франция любит Польшу, Франция и Европа не могут быть великими без гордой Польши!» — пафосно завершил Макрон эту часть своей лекции.
Однако после этого президент Франции повторил всё то, что говорил о России днём ранее в Варшаве: единая Европа как в первую очередь политический проект должна соответствовать новым вызовам, а значит — нужен диалог с Россией.
«Мы должны вместе подниматься вверх по этой лестнице. Без этого диалога невозможен прогресс, к примеру, на Украине», — сказал Макрон.
«В отношении России мы должны выработать единую точку зрения, мы должны сотрудничать в таких стратегических областях, как полёты в космос кибербезопасность», — заявил президент Франции.
При этом он фактически выступил за российскую модель кибербезопасности, подчеркнув, что Европа в этой сфере не может быть открытым рынком для США и Китая, а нуждается в «цифровой суверенности».
Но, наверное, самая болезненная для польской публики часть выступления Макрона в Ягеллонском университете касалась критики национализма.
«Наша общая историческая память не должна нас замкнуть в национализме», — сказал президент Франции, и привёл цитату родившегося в Вильно, а детство проведшего в Москве и Варшаве французского писателя Ромена Гари: «Патриотизм — это любовь к своему, национализм — ненависть к чужому».
По мнению Макрона, можно согласовать патриотизм национальный и европейский, потому что Европа как политический проект — это единство в разнородности.
Завершающие тезисы Эммануэля Макрона явно будут восприняты польскими националистами как надругательство над национальными символами. Сначала он по-польски прочитал слова из «Катехизиса польского ребёнка», которые в Польше знают все («Кто ты? Я маленький поляк»), и добавил, что нынешнее поколение поляков может с гордостью сказать: «Я маленький европеец».
«Да здравствует Польша! Да здравствует Франция! Да здравствует объединённая Европа!» — пафосно закончил выступление Макрон.
Однако о том, воплотится ли еврооптимизм президента Франции в жизнь, можно будет судить лишь после саммита «Веймарского треугольника», уверены польские аналитики.
К примеру, профессор Катажина Писарска из Европейской Академии Дипломатии в интервью радио RMF24 заявила, что уже само проведение такого саммита подтвердит тезис о том, что визит Макрона стал переломным. Однако политолог предупредила: антиевропейские настроения в Польше будут нарастать по мере того, как эта страна из получателя денег из Брюсселя превратится в нетто-плательщика в бюджет ЕС.
