Роман Сорокин: Донбасс сейчас самый русский регион на планете и именно там сегодня делается Россия

Ему 36 лет. ОН артист Московского театра поэтов Влада Маленко. Автор и ведущий программы "Молодая поэзия" на первом литературном телевидении "Литклуб.тв".

Лауреат литературной премии партии "Справедливая Россия", лауреат и организатор Всероссийского фестиваля молодой поэзии имени Леонида Филатова "Филатов Фест", победитель премии "Гипертекст", продюсер мультимедийного проекта "Царь-Пушкин".

Роман Сорокин публиковался в журналах "Юность", "Театрал", в "Литературной газете" и другой периодике. Автор сказки "Весёлое сердце" (Зебра Е), сборников стихотворений "Облака попкорна" (Зебра Е) и "Переменчивая ясность" (РСП).

- Я не могу отвечать за Веру Полозкову, но, как мне кажется, художник в широком смысле этого слова и поэт, в частности, не может быть оторван от родной земли и от своего народа. Тем более, поэт, ведь он живет внутри языка, внутри того культурного кода, в котором он существует, внутри истории, которую делали наши предки.

Как можно не быть с русским народом, а Донбасс – это, конечно, русский народ. Вообще, на мой взгляд, этот регион – это сегодня самый русский регион на планете, и именно там сейчас делается Россия. Именно от этой земли, от этого южнорусского солнца зависит вообще-то, какими мы будем дальше, каким будет русский человек.

Понятно, что мы победители, и всегда побеждали и за ценой никогда не стояли, и платили большую цену за нашу Победу, но в известной степени каждый раз это определяло то, останемся ли мы такими же русскими людьми, какими были до этого.

Ну а Вера Полозкова определила для себя другие направления, другой вектор выбрала, у нее другие культурные ценности в голове. С ней не знаком, а от себе могу сказать, что я — русский поэт в первую очередь, а русский поэт – не важно, пишет он при царе, при генсеке, при президенте - он не советский, не императорский поэт, он — русский поэт, и значит все, что происходит с русскими людьми, с русским народом, это главное, что его беспокоит.

Мы все, да и не только люди искусства, живем внутри нашего языка, в этом и заложено наше мировоззрение, наше ощущение мира, наши традиции и вообще то, как мы воспринимаем мир, а тем более поэт, который это чувствует. У него слух на язык, у него роман с языком, он от него очень сильно зависит, и поэтому как поэт говорю: Донбасс – это русская земля.

- Конечно, есть разница. Радость наша в том, что у нас большая страна, внутри страны много народностей, и в каждом регионе - на Урале, на Дальнем Востоке, даже у меня в Новгородской области, все равно речь отличается от московской. Тем более от южных регионов, потому что те, как правило, более темпераментные, там своя манера, свое обаяние языка. Донбасс подкупает этим. Там ты встречаешься с открытыми людьми…

- (смеется) Нет. А что это?

- Я его ни разу не слышал. Просто местные жители, зная, что ты из Москвы, начинают говорить с тобой по-московски, чтобы тебя не смущать. Когда ездишь по стране, понимаешь, что в каждом регионе есть свои диалектические особенности. В этом наша радость.

Она в том, что мы не шовинисты - мы принимаем всю культуру, все многообразие наших народностей, которые населяют нашу страну, а их у нас за сотню, и Донбасс не исключение. Конечно, это особенная земля, конечно, там особенные люди, это тоже русские люди, такие же, как ямало-ненцы, буряты, башкиры, татары. Это тоже русские люди со своими особенностями, со своим богатством культурным.

Когда приезжаешь туда, это чувствуешь: Азовское море, опять же южнорусское солнце, беспощадное, но в то же время ласковое, степи, черные коршуны и орлы летают над этой степью, терриконы, курганы… всё это влияет и на язык, и на людей.

- Ну почему "правильные", нет. Новгородцы… вот я новгородец, я тоже "другой русский", я отличаюсь даже от питерцев, которые совсем рядом, а от Москвы уж тем более. А если говорить про Урал, так там вообще у людей какая-то другая мелодия речи, совершенно другая. Мы, новгородцы, часто на "о" говорим. У нас все "звОнят", "ложат"…

- Начиная с 2014 года Московский театр поэтов, который только начинал возникать… напомню, что его создал поэт Влад Маленко, ученик Юрия Петровича Любимова, один из ведущих артистов театра на Таганке в то время… и вот когда случилась эта наша русская беда, потом Крым вернулся в родную гавань, шел спектакль "Таганский фронт", который поставил Влад. В нем прозвучало множество пророчеств. Даже в названии.

Мы осенью 2014 года поехали в Крым, за что сразу же попали на сайт "Миротворец". Мы искали возможность тему Донбасса отразить в своем творчестве. Влад сам упоминал в своих стихах и ДНР, и ЛНР, и Запорожье. Тогда же была попытка написать пьесу о Донбассе. Я тогда еще не был в команде Московского театра поэтов, служил в труппе Театра на Таганке, но следил за командой Влада. Пьеса была написана, даже состоялась ее читка в театре. Но тогда как-то не очень всем этим интересовались или боялись, дистанцировались еще от этой темы в культуре и долго дистанцию эту соблюдали.

Не знаю почему, пьеса тогда не пошла, но начиная с 22-го года, мы с ребятами, имею в виду, в первую очередь, Влада Маленко, Сашу Антипова, Сережу Шолоха, Колю Шкаруба, Аню Чепенко, искали возможность поехать на Донбасс, и как только представилась такая возможность, мы поехали. Ездили на полигоны, в военные части, поддерживали наших солдат. Обязательно посещали госпитали. Читали для мирных жителей на только что освобожденных территориях, которые были лишены русской культуры. Сейчас часто ездим вместе с "Литературной газетой".

Я никогда не отказываюсь от этих поездок. Наоборот, сам ищу возможности поехать в Новороссию, потому что всем этим надо напитаться, там делается наша история, и любой художник, а тем более поэт, не может дистанцироваться от того, что там сейчас происходит. Вслед за Тютчевым хочу повторить: "блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые."

Сейчас действительно минуты роковые, сейчас идет перестройка мира, не только Русского, а в принципе всего мира, и надо понимать, что как это бы ни казалось парадоксальным и страшным, но это большое счастье находиться в этот момент истории, когда меняется миропорядок, и когда ты являешься участником этой стройки.

А Донбасс – это эпицентр мировой драмы. Поэтому не посещать новые регионы, значит просто себя обделить как художника, так как ты нигде больше этого опыта не получишь. Сейчас возвращаются люди, которые воевали на Донбассе, в том числе писатели и поэты. В их текстах есть то, чего лишен другой литератор, который не жил на войне, не жил в этих регионах.

-У тебя есть стихотворение про черешню, которая изобильна на юге России, и про вишню, которую только и может позволить себе север России, где черешню из-за климатических условий садить проблематично. Эти фруктовые деревья, как я понял, для тебя метафоры Юга и Севера.

-У меня в стихотворении есть варенье из черешни, а сок из вишен, но это образ в первую очередь поэтический. И у меня, в Новгородской области, перед домом растет черешня, которая правда из-за холодов пострадала в этом году, у нас в апреле были минусовые температуры. Но она все равно не типичное для севера растение. Сама по себе эта ягода сладкая, а вишня кисленькая.

Север более бедный в отношении изобилия, чем юг, который даже несколько излишен… вот опять же отличная рифма: излишен/вишен. Ведь это все образ страны, которая раскинулась на тысячи километров и по широте, и по долготе. У нас есть и Мурманск, и Сочи. Все это разнообразие – наше богатство.

- Среди русской, прости Господи, интеллигенции, не очень люблю это слово, конечно, есть разделение на тех, кто занимает откровенно западническую позицию, и тех, кто занимает патриотическую позицию. Называйте последних как угодно - почвенники, шизопатриоты.

Но есть самая страшная часть нашей интеллигенции, это тихушники. Их убеждения из тех, что стремятся в ту сторону, где садится солнце. Но они ведут себя тихонько, потому что боятся. Они, может быть, чуть хитрее, чуть умнее тех, кто сразу пожелал победы Украине, а точнее, той власти, которая захватила эту страну.

Тихушники сидят и тихонечко себе просто мечтают, поскорее бы это все закончилось, а они опять начнут проводить свою прозападную линию внутри культуры. Они давно уже не с нами, но сидят молча, потому что тут деньги и своя аудитория.

С известной степенью уважения можно относиться к тем, кто даже занимает противоположную мне точку зрения, но при этом делает это открыто. Взял и уехал демонстративно и не скрывает этого. А те, кто сидит себе тихонечко, получает деньги в государственных учреждениях, но при этом желает победы Западу, вот они ведут себя хуже всего.

Такие люди есть, но их все меньше и меньше, и, надеюсь, мы очистимся, в конце концов, от этих людей.

- Нет, конечно, никаких квартир, никаких машин нам не дают, но поддерживают: мы получаем гранты, сами подаем на них. Мы не оставлены государством, но тут главное просто работать. Под лежачий камень вода не течет, и те, кто готовы работать, помогать стране, их всегда поддержит государство. Конечно, может быть, где-то хочется, чтобы этой поддержки было больше. Но мы же понимаем, что сейчас основной упор идет все-таки на то, что связано с фронтом.

Идеологический фронт тоже важен, но все-таки пока у тебя подтачивают камень у основания дома, трудно делать ремонт на 17-м этаже. Поэтому сейчас все деньги в основном и все усилия идут на фронт, но при этом все равно государство поддерживает людей, которые готовы помогать стране.

- Ну что я могу сказать? Я люблю Анну.

- Ну, естественно, как блестящего поэта. Посещая библиотеки ЛДНР, и знакомясь с авторами, которые пишут на Донбассе, мы узнали там много поэтических голосов, причем достаточно разнообразных. Это большое счастье сейчас опять обретать друг друга, потому что мы были потеряны, оторваны друг от друга. У нас уже есть дончанка Анна Ревякина и луганский поэт Елена Заславская, еще какие-то авторы из Донбасса, которых мы уже знаем. Но, на самом деле, там еще больше поэтов.

Надеюсь, что мы еще будем открывать новые имена.

Читайте также: Во имя Отца и его дочери: Анна Ревякина презентовала новый спектакль