Давайте говорить откровенно: многие наши стереотипы в отношении Китая носят ксенофобский характер. В них сплелись европейское высокомерие по отношению к Азии, недостаток информации о самом Китае, реальные различия между народами, непонимание местных традиций, вкусовых пристрастий или письменности.
К слову сказать, английский язык в Пекине представлен весьма обильно (вывески, указатели, меню), и худо-бедно мы его знаем. Однако — и в этом мое глубокое убеждение — присутствие русского языка должно быть в столице Китая сопоставимо с Москвой, где разнообразные указатели на китайском уже давно стали неотделимой частью городского пейзажа.
Это уважение не просто к туристам, но к своим друзьям. Ты понимаешь — и тебя понимают.
Впрочем, отвлеклись. Безо всякой недоброжелательности: с точки зрения туриста Пекин — город довольно заурядный. Типовые кварталы в целом не отличаются от массовой застройки иных городов мира, пересекающиеся под прямым углом улицы не дают волю поэтической фантазии, архитектурные достопримечательности ограничиваются бывшей резиденцией китайских императоров, группой ультрасовременных небоскребов да обильной зеленью деревьев.
Ну хорошо, приплюсуем несколько исторических кварталов (их наконец-то перестали сносить) и парочкой отдельно стоящих пагод.
В целом этот огромный город довольно удобен для жизни: высочайший уровень цифровизации, развитый сервис, современная транспортная инфраструктура. Он также безопасен и доброжелателен (китайцы вообще люди вежливые); здесь много людей талантливых и образованных.
Столичная недвижимость — одна из самых дорогих в мире, что подталкивает пекинцев не покупать квартиры (накопить на нее чрезвычайно сложно), а предаваться земным радостям уже сегодня, что, в числе прочих факторов, стимулирует рост потребления.
На улицах стало заметно меньше традиционных для Китая велосипедов, мотороллеров, но зато значительно больше машин. Пекин — это почти круглосуточная пробка с немного диковатыми правилами движения. Небольшой затор — и начинается хаос, но за целую неделю пребывания и несколько сотен намотанных километров лично я не увидел ни одного, даже мелкого, ДТП.
Правда, есть последствия роста благосостояния значительно серьёзнее: по мере развития китайского государственного капитализма идеи западной политической культуры, индивидуализма, стяжательства всё сильнее размывают традиционное китайское общество. Что вкупе с интенсивной работой западной пропаганды, осуществляемой через социальные сети и другие источники влияния, рождает для государства новые проблемы.
В китайском обществе обозначился раскол в оценке по многим вопросам внешней и внутренней политики. Обнаружилось, что креативный класс, творческая интеллигенция, городская молодежь (как ранее на Украине или в России) во многом подвержена влиянию прозападных элементов.
Жителей Китая реально очень много, и в яростной конкурентной борьбе за престижные рабочие места, хорошие зарплаты, карьерные перспективы далеко не всегда побеждает самый лучший, но человек партийный или кому-то родной. Это рождает у пассионарной молодежи сомнения в правильности положения дел.
Одновременно сотни тысяч китайских студентов (то есть будущих высококвалифицированных специалистов) учатся за границей, имея возможность напитаться западной пропагандой. Да и китайская диаспора далеко не всегда лояльно настроена к коммунистической власти.
Большее удивление вызывает тот факт, что при всей информационной закрытости китайского общества от посторонних влияний здесь довольно свободно чувствуют себя тайваньские интернет-пользователи.
Политически это соответствует концепции «единого Китая», но создает огромную брешь в защите государства от дезинформации, иностранного влияния и в конечном итоге от технологий «цветных революций».
Нет, Китай не накануне бунта, но потенциал недовольства имеется и его тщательно пестуют. Пока многие граждане Китая свято уверены, что через десять лет КНР окончательно станет непобедимой для США, наверняка в США есть те, кто эти «десять спокойных лет» республике давать не намерен.
Перед руководством КНР стоит целый ряд проблем и вызовов, которые, с одной стороны, они признают, а с другой — до конца не понимают, что делать с завязанной на Запад торговлей (и потому уязвимой для различных рестрикций экономикой).
«Китайское экономическое чудо», которое впечатлило весь мир и производит сильное впечатление на туристов, имеет свою политическую цену.
Китайские симпатики России любят повторять, что наши страны бьются «спина к спине», обороняясь от общих врагов, и во многом это действительно так. Но в Китае есть и те, кто хочет — как в старой китайской притче — наблюдая за схваткой двух тигров, оставаться мудрой обезьяной.
То есть по ходу вроде бы чужой битвы получить свою политическую и экономическую прибыль, максимально оттягивая столкновение со своим главным геополитическим противником — США.
А возможно, они просто не знают афоризма весьма уважаемого здесь Владимира Путина: «Если драка неизбежна — бей первым».