Утром 24 июля на Москву была совершена новая атака с применением беспилотных летательных аппаратов. Удары пришлись по двум нежилым зданиям, серьезных разрушений и пострадавших нет.
— Тимур Маратович, какую реакцию у вас вызывают последние теракты на Москву? Почему они продолжаются?
— Враги хотят заставить россиян нервничать, наметить в обществе какие-то психологические разломы, чтобы подбить людей на совершение противоправных действий — например, в отношении органов государственной власти. Этого допустить нельзя — важно спокойно относиться [к атакам беспилотников], не проявлять никакой паники.
Человек ко всему привыкает. Если мы возьмём наши многострадальные приграничные регионы — Белгород, Курск, Брянскую область — посмотрите, люди привыкли, живут своей жизнь, работают. Это касается и жителей московского региона — нужно не паниковать.
— Удар беспилотника пришёлся на дом неподалёку от здания Министерства обороны России. Хотели попасть в ведомство?
— Я думаю, что действительно хотели попасть в здание какого-то федерального органа исполнительной власти Российской Федерации. Но одно из зданий Министерства обороны, которое находится рядом с местом поражения беспилотника, было защищено средствами РЭП [комплекс мероприятий и действий по снижению эффективности боевого применения противником радиоэлектронных систем и средств путём воздействия на их приёмные устройства радиоэлектронными помехами]. Поэтому вражеская атака была успешно отведена от охраняемого объекта.
Дроны существуют различных видов, в том числе управляемые и неуправляемые. Упавшие на Москву беспилотники скорее всего летели в определенную геолокационную точку под руководством искусственного интеллекта.
— Откуда могут запускать дроны? Может ли это осуществляться с территории России?
— Да, несомненно. Запуски могут осуществляться с территории Российской Федерации, и скорее всего в большинстве случаев именно так и происходит. Тут удивляться нечему. С 2014 года пошёл большой поток беженцев со стороны Украины в Россию, и наше государство, как всегда, тепло принимало своих соседей: украинцы получили кров, денежные выплаты, работу.
Но не стоит забывать, что в Россию приехали сотни тысяч людей, и среди них под видом беженцев, естественно, заходила и завербованная специальной службой Украины (СБУ) агентура. Естественно, об этом соответствующие наши структуры знают и продуктивно работают в этом направлении.
Сотрудники нашего силового блока немало делают для приближения нашей общей победы, которая, как мы знаем, куется не только на фронте, но и в тылу. В каждом регионе, от Калининграда до Владивостока, ведётся планомерная работа по украинской проблематике и выявлению диверсантов — ни на час, ни на минуту наши контрразведчики не останавливаются. Практически ежедневно в новостях мы с вами видим задержание агентов СБУ и иных спецслужб Украины.
— Будучи офицером, вы выполняли служебные боевые задачи в Северо-Кавказском регионе и выходили на задание по обнаружению схронов и тайников совместно со специальными подразделения МВД России. Может ли тот опыт быть применён в современных реалиях?
— Боевые действия в ходе контртеррористических операций в Северо-Кавказском регионе Российской Федерации в начале 2000-х годов и нынешнюю специальную военную операцию (СВО), конечно же, сравнивать ни в коем случае нельзя. Тогда мы боролись с бандами международных террористов.
Сегодня же мы, впервые с 1945 года, столкнулись с регулярной армией противника, нашего врага — вооруженными силами Украины (ВСУ). Здесь иная тактика применения, цели и задачи, другое число жертв диверсий и так далее.
В 2000-х происходили террористические акты, которые были направлены на устрашение общества путем огромного числа человеческих жертв — это был конкретный терроризм. В СВО же противник занимается политическим терроризмом, цель которого отвлечь внимание, например, от неудач на фронте, которые терпят ВСУ и коллективный Запад в ходе контрнаступления.
Именно с этой целью и запустили два никчёмных беспилотных летательных аппарата, как я уже сказал. Существенного ущерба они не нанесли, жертв никаких нет, всё хорошо, люди живут и работают дальше. Понятно, что всю Москву куполом радиоэлектронной борьбы не накроешь, Интернет полностью не отключишь — это достаточно большой мегаполис.
— Президент России Владимир Путин назвал безрезультатным контрнаступление вооруженных сил Украины. С такой оценкой глава государства выступил в пятницу, 21 июля, на совещании с постоянными членами Совета безопасности России. Как вы лично видите развитие ситуации на фронте?
— То, что контрнаступление не удалось, и есть конкретные отрицательные результаты для Украины и коллективного Запада — объективная картина. Российские войска перемалывают наступающие части украинских вооруженных формирований, и, как сказал наш президент, по количеству уничтоженной техники можно понять число личного состава противника, уничтоженного в этих боях с июня — с момента так называемого контрнаступления ВСУ.
Сейчас цель операции — уничтожить как можно больше сил врага в активной обороне, в которой находятся Вооружённые силы России (ВС РФ), и затем на нескольких участках предпринять наступательные действия. Я уверен: в 2–3 трёх местах получится создать плацдармы для дальнейшего наращивания наступления ВС РФ, и враг побежит.
Украинская армия итак уже подавлена: десятки солдат ВСУ ежедневно сдаются в плен. При этом я хочу отметить гуманность российских военнослужащих (и солдат, и офицеров): они с уважением относятся к противнику, что на войне крайне важно. Я думаю, все у нас получится, и победа будет за нами.
Я надеюсь, что наше наступление случится в ближайшее время, в августе-сентябре. Согласно военной науки, все прекрасно понимают, что должны быть сухие дороги, хорошая погода, чтобы солдаты и техника не увязли; сначала должна пройти пехота, потом танки проехать и прикрывать ее.
— Как развивается ваша гуманитарная деятельность? Что сейчас особенно требуется фронту, солдатам?
— Наша организация "Офицеры России" с первых дней спецоперации отправила много гуманитарных грузов на фронт. В зависимости от времени года и различных ситуаций на фронте, запросы от подразделений меняются. Например, вначале СВО просили коллиматоры, дальномеры, бинокли, средства наблюдения, аптечки, бронежилеты, каски. Мы отправляли.
Сейчас чаще идут запросы на лес, брус для оборудования, пунктов размещения, временной дислокации, укрепления блиндажей; на форму, сменную обувь. Всё это продолжает в хороших количествах идти на фронт. Российская экономика и предприятия встали на военные рельсы, знают потребности фронта; каких-то проблем со снабжением не существует.