Разъяснительная информационная работа на освобожденных территориях приносит свои плоды, со временем люди оттаивают и начинают доверять новой власти. Важно, чтобы информация подкреплялась делами, что и происходит, заявил представитель пресс-службы Военно-гражданской администрации Бердянского района Павел Лящук.
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
— Павел, если бы год назад, или чуть больше полугода назад вам кто-то сказал, что вы будете представляться с такой формулировкой — представитель пресс-службы ВГА Бердянского района, думаю, вы бы удивились?
— Наверное, да.
— Такие глобальные изменения в нашей всей жизни произошли за эти месяцы. Как вы прошли этот путь, что вас привело в нынешнюю должность, что этому предшествовало?
— Вы знаете, я по образованию историк, как и вы, поэтому вы меня поймете. Поэтому я ожидал, что рано или поздно это будет. В каком виде, в каком формате — это другой вопрос, но то, что это будет — я понимал.
Экономически наша территория связана с Россией не 70 лет, а это тысячелетия, – ментально, экономически. Тем более, Украина же тоже не вся Украина, наш Новороссийский край даже Малороссией не был.
— Абсолютно! У вас стоит здесь прекрасный памятник Воронцову — генералу-губернатору Новороссийского края и Бессарабии.
— Кстати, установлен, что показательно, врать не буду, в 2008—2009 или 2010 году, при Украине, еще когда было относительно нормально с головой. Там, если вы обратите внимание, написано: «Отцу-основателю Бердянска». У основной части населения, по крайней мере, у тех, кто знаком с историей — было понимание, что граф Воронцов был генерал-губернатором Новороссийского края, приложил немало усилий, — понятно, приказ об основании Бердянска подписывал император, — но он приложил немало усилий для того, чтобы город развивался. Он бывал у нас несколько раз. Он лично закладывал парк городской, его, правда, на сегодняшний момент нет, но деревья он приезжал садить.
Понимаете, у Украины такая история — где-то до середины нулевых годов, то есть, лет пятнадцать (с 1991 года. — Ред.) у всех было осознание, что это — временное. И отсюда усиленная коррупция, воровство. Это раз нахапать и куда-то там, где-то пристроиться.
Потом был период, когда показалось части населения, что это надолго. Потом грянул 2014 год. Опять все поняли, что это все развалится, и все. Но, к сожалению, долгое время было массированное давление на население. Проходило все поэтапно. Сначала это делалось, как про тех же бандеровцев: с немцами помирились — ну, невозможно же типа в одной стране постоянно воевать, так преподносилось…
С приходом Ющенко ситуация начала меняться, мягенько так попытались то все преподносить, — ну если с немцами помирились, то как же мы в своей стране, теперь тут бандеровцы, а тут ветераны, хотя бы перестать называть друг друга врагами… Часть населения на это повелась. Мол, они ж за Украину воевали…
Понимаете, на Украине с 1991 года, будем называть прямым текстом, чем дальше, тем больше деградация образования, деградация, отчасти, населения. Во многом это сопровождалось… не потому что я не люблю украинский язык или украинскую культуру — во многом процесс деградации сопровождался украинизацией.
Не потому, что мова плохая или литература. Суть в том, что в русскую классическую культуру украинцы внесли огромный вклад. Памятник Минину и Пожарскому — скульптор Мартос, выходец (с Украины. — Ред.), его отец был казаком. Чайковский, Гоголь...
— Кстати, в продолжение вашей мысли: Мартоса мы знали как автора памятника Минину и Пожарскому на Красной площади, а ведь он еще и автор памятнику Потемкину Таврическому в Херсоне, буквально ваших соседей.
— Я, когда задал вопрос главе администрации Херсонской области господину Сальдо, с чего начался его путь в должность, он мне сказал то же самое, что мне сказали вы. В 2002 году он был инициатором установки, возрождения того самого памятника авторства Мартоса в Херсоне. С этого начался его путь.
— Давайте перейдем к нашим непростым будням. С точки зрения информационной среды, перестройки ее уже на новые рельсы, что сделано за эти месяцы в Бердянске, Бердянском районе?
— Во-первых, у нас появились российские каналы, которые все последние годы беспощадно выжигались, любой доступ к русскоязычной информации выжигался, я уже не говорю о политическом контексте. Просто даже в культурном плане.
На сегодняшний день у нас вещают российские каналы. У нас и канал «Звезда», и «Россия-24», и «ТНТ», и «РТР», по-моему. Больше двадцати каналов российских есть. Это уже плюс. Есть свои сложности, не у всех есть доступ, потому что цифровое вещание, адаптация установки, приставки Т-2 нужны. Но приставки Т-2 российская сторона начала завозить в виде гуманитарной помощи тысячами. Причем это выдается не направо-налево, а попадает в торговую сеть под роспись.
У нас есть комитеты микрорайонов, они работают с населением. Это создавалось еще в те времена, мы сохранили эту структуру. Они формируют списки: пенсионеры, многодетные семьи, малоимущие. Потому можно по этим спискам проверить, позвонить, кому это досталось. Речь идет на тысячи (приставок. — Ред.). И в Херсоне пошел процесс, то есть, уже доступ к российскому телевидению больше.
Показатели отношения к российской информации следующие — запустили российские каналы в марте, числа двадцатого марта, и у нас эти приставки Т-2 стоили 300 гривен, потом они начали расти — 500-800, затем почти до 2000 гривен. А потом их вообще не стало. Пошел спрос. В данной ситуации у населения просто не было возможности покупать их, вот почему пошла гуманитарная помощь, — и это востребовано не меньше, чем продуктовые пакеты.
У нас есть сложности с газетами, с печатной информацией, с местной. У нас уже приходит в область, издается газета «Запорожский вестник», она поступает в город. Почта, к сожалению, не работает, но раздают ее вручную. Скажу, как человек, который занимался много выборами, — часто даже лучше из рук в руки передать. По рынкам проходят, на улицах, во дворах. То есть, попадает информация.
Третий момент — телеграмм-каналы. Украина больше находилась в Фейсбуке* и Инстаграме*. Моей матери 75 лет, она уже Телеграм освоила, подписалась на «Бердянск наш», «Бердянск официально», «Бердянск актуально», «Бердянск завтра», берет оттуда информацию.
То есть у нас четыре телеграм-канала… Мы запустили свою телерадиокомпанию, пока еще не в полном масштабе, она называется «Телерадиокомпания». Но радио свое, — «Свободный Бердянск», — полномасштабно работает в круглосуточном режиме, работает с марта.
Мы сейчас возрождаем телевидение. Есть определенные сложности, прежде всего, кадровые, с журналистами, с операторами… Люди боятся. Но тем не менее есть уже две съемочные группы, которые хотя бы начали сюжеты в тот же Телеграм выкладывать.
Слава богу, нормализовалась у нас связь, не только мобильная, но и интернет, уже ты включаешь — грузится, нормально процесс идет. Проблемы с информацией, к ее доступу, все равно остаются, но с каждым днем все решается, улучшается.
Один из примеров — выплаты. Пенсионный фонд, выплата единоразовой помощи по десять тысяч рублей. Если поначалу активно пошло, потом были свои моменты, нужна была регистрация в Пенсионном фонде и т. д. Пошел спад в получении. В день получали по 500—700 человек (написали об этом. — Ред.)… Сегодня руководитель Пенсионного фонда звонит, говорит, мы в шоке, у нас после вашего объявления, а мы его дублируем на всех телеграм-каналах и на радио в объявлениях — 2700 за день пришло. То есть работает, у нас доступ есть. Но проблемы сохраняются.
— Вы находитесь на передовой информационной борьбы в вашем регионе. Какие наиболее острые удары наносит та сторона в информационном плане? Какие вы видите перспективы для того чтобы полностью исключить информационное воздействие той стороны на наше население?
— Полностью исключить его мы в любом случае не сможем, потому что у кого-то родственники там остались, кто-то все равно заходит в то тот же Фейсбук*. Остались группы бывших и настоящих сотрудников отдела образования — у каждой школы была своя группа, в отделе культуры была своя группа… Они современные, для обмена информации. Но то, что было позитивно раньше, стало отрицательным сейчас. Через эти группы руководители, выехавшие за пределы города, находящиеся чуть ли не в Германии, пусть даже в Польше, даже на Западной Украине, — для многих подчиненных они остаются руководителями.
В этом есть большая проблема, потому что люди не знают, как себя вести. Вроде бы им и говорят: ребята, оглянитесь вокруг — мир изменился. Сменилась власть, сменились подходы. И не просто власть сменилась — страна меняется, коренной идет перелом. Люди напуганы, их постоянно пичкают тем, что «вернутся» (украинские власти. — Ред.). Сначала «освобождение» должно было быть в мае, потом «подождите, ребята, в июне». Такое впечатление, они не следят за информацией другой. Арестович как притча во языцех, уже и к нему несерьезно относятся. Но все равно, а вдруг? Запускаются слухи: «Сын на фронте. Сказал, ждите, мы у вас будем». Потом на август они ждут, потом на сентябрь…
То есть с каждым месяцем все меньше людей верят этой информации. Но, да, тридцать лет — они не прошли напрасно. И самое страшное — эти восемь лет, когда произошло массовое напичкивание информацией. И тут дело даже не в том, что они проукраинские какие-то, или пронацистсткие. А проблема в том, что, да, есть опасения у людей — как оно будет?
Давайте будем откровенны. Есть синдром 2014 года, когда началось, все ожидали, что все закончится еще тогда и очень быстро, и не будет страны, она останется где-то там. А вот как-то не получилось. И вот — протянула еще, брыкается. Есть момент синдрома 2014 года, когда многие говорят: «А вдруг, видите, как тогда… тогда все ожидали, но не получилось». Поэтому проблема с доверием к той стороне, с опасением, есть. Плюс еще в Херсон прилетает.
Кто знает, тут палка о двух концах. С одной стороны, опасаются, с другой стороны, те, кто враждебно поначалу воспринимал, без оптимизма приход (России. — Ред.), сейчас говорят: «Нас освобождать не надо». «Освобождать» — это ж будет прилетать, это будет разгром, — лучше не надо. То есть есть такие моменты. Люди тоже информацию читают, есть доступ к российским каналам, по телеграм-каналам выкладывается — что в том же Херсоне, Мелитополе, Бердянске и дальше.
— Да, даже в глубоком тылу.
— У нас этого дай бог не будет…
— Хотя было пару таких случаев, в начале, что-то взрывалось…
— Да, это был март, было такое. Это потрясло, когда рвануло, многие испугались. Хотя, если прилетела бы та же «Точка-У», и в марте полгорода если бы осталось просто без окон, вы сами понимаете… А еще у нас 7 марта перебили магистраль газовую из Мариуполя, и мы 7 марта оставались без газа. То есть мы еще если без окон — было бы вообще…
Поэтому все эти разговоры о том, что «освобождать» — уже многие, кто относился настороженно, говорят теперь: «Ну его в баню». И потом, понимаете, все равно идет обмен информацией, все равно там (на Украине. — Ред.) цены уже выше — и на бензин, и на продукты. Да, дешевле кока-кола, но извините меня, на тинейджера это рассчитано.
Да, есть проблема у нас с доставками тех же лекарств. Сейчас лекарства доставляются, есть вопрос цены. Есть вопрос цены на бытовую химию. Но, опять же, если у нас первые торговые караваны в Крым шли по нескольку фур, машины-газельки, то сейчас уходили колонны по нескольку десятков. Важен объем насыщения рынка. Чем больше предложение, тем ниже цена. Точно так же и с бензином, у нас с той стороной почти в два раза разница. Сезонные овощи и фрукты — доходило и до трех раз разница (у нас дешевле). Про коммуналку — у них новые цены, которые обнародовали, все ж понимают…
— Живой пример, вы сами навели на эту тему, чтобы прочувствовать здесь атмосферу. Была в том же Телеграме громкая история с тарифами в Запорожской области и Бердянске, что новые коммунальные тарифы будут огромными, потом это опровергалось. Вы можете показать на этом примере, как информационщик, как здесь циркулируют слухи, или — наоборот, как разъяснительная работа ведется?
— У нас регулярно выходят эфиры с разъяснениями, с комментариями. Обычно мы стараемся на всякого такого рода слухи, как о том, что садики будто бы платные, как о том, что будет непосильная плата коммунальная, как о том, что сейчас будет мобилизация в Бердянске, и Бердянск отправят на войну с Украиной… На все моменты такого рода мы реагируем сначала в виде заявления главы ВГА, и затем уже в виде информации, опять же, от его имени, со ссылкой на него, забрасываем в наши телеграм-каналы.
На все нужно время. Капля камень точит — чем больше этих капель, тем больше растрескивается камень. Если поначалу, в марте-апреле… сейчас уже люди, — казалось бы, у нас невкусное название «Бердянск официально», но сейчас там больше всего подписчиков, больше, чем на «Бердянск актуально», «Бердянск завтра», — уже близко. Люди хотят видеть официальную информацию.
Есть свои тонкости. Телеграм для нас не то чтоб совсем новое, но — вообще отношение к интернету такое, что «там могут все что угодно печатать». Были моменты, когда вышел сайт «Бердянск завтра», нормальный, а та сторона — «Бердянск завтро»… и пошло. Они поотсекались, все отсекли, сейчас все нормально, но такие проблемы были. Люди боятся таких моментов.
Сейчас появилась уже газета. Я очень верю в то, что ребята стараются, «ТРК» мы начнем, запустим, пусть в усеченном виде, телевизионное вещание, пусть хотя бы с новостями, с какими-то аналитическими программами. Понятно, никаких развлечений там не будет, просто нет физически на это сил, людей не хватает. Но это будет наша местная информация, не просто от российских журналистов, — это будет информация от наших, местных журналистов. С нашей канвой, с нашими людьми в видеоряде, с нашими комментариями.
И еще раз говорю, одно дело было брать комментарии в апреле, другое дело в июне, и совсем третье — даже в июле. На улице паспорта получали, показательно. Казалось бы, что за паспорт, тебя разорвет та сторона. Но я лично фотографировал — никто даже не шелохнулся, никто даже не попросил: «Меня не снимайте». Семьдесят паспортов в один день получали. Понятно, у меня другая задача, мы не все семьдесят фотографировали, но вообще никто не дернулся, не шелохнулся.
— Можно сказать, что доверие постепенно вы завоевываете и делаете это уверенно?
— Вы, как информационщики, понимаете — это процесс, требующий времени. Самое главное, если это доверие в информационном плане будет подкрепляться делами. А это идет все активнее: бесплатные садики, сейчас подготовка к школе. Да, есть проблемы с Бердянским районом, в городе все проще. Район, села, как-то там сельчане смотрят. Но все движется. Как только это заработает…
Я вам скажу, приезжал к нам министр просвещения, я присутствовал на встрече. Зашли новые директора, руководители школ, причем все такие напряженные, это было начало июня, по-моему, до Дня России. Все напряженные, июнь, могут снять, коллаборанты… Приехал министр просвещения, они общались полтора часа. Расположились друг к другу так, вы бы видели их глаза, многие моменты надо просто видеть по глазам. Глаза были вот тут вот, когда они прослушали эту всю информацию, которую им донесли. Они узнали, некоторые выходили и говорили: «Слава богу, я не уволился, не послушал никого».
Реально — другой мир. Мы все прекрасно понимаем, что у России свои проблемы, но с тем, как было здесь, не идет ни в какие сравнения. То есть, к примеру, директоров школ очень удивило и обрадовало, что оказывается, не надо за переподготовку платить — это за счет бюджета. «А учебники как? Ну, сколько это будет, вы ж понимаете, это дети, все учебники новые, за это ж платить». Министр отвечает: «Да нет, от вас заявка нужна. У нас в России вообще раз в пять лет все учебники обновляются».
Это такие моменты, когда люди настороженные сидят, а потом они оттаивают, они понимают, что совсем другой мир. Когда на информационную политику ложатся конкретные факты, то естественно, доверие — все больше и больше возрастет. В той же сфере культуры точно так же происходит.
* Компания Meta — владелец Instagram и Facebook — признана экстремистской, ее деятельность в России запрещена.