https://ukraina.ru/20240119/1052769596.html
Хотят ли поляки войны? Владимир Мамонтов о том, как Польша готовится к войне с Россией на опыте Украины
Хотят ли поляки войны? Владимир Мамонтов о том, как Польша готовится к войне с Россией на опыте Украины - 19.01.2024 Украина.ру
Хотят ли поляки войны? Владимир Мамонтов о том, как Польша готовится к войне с Россией на опыте Украины
Почему именно Украина, а не Белоруссия стала анти-Россией? Хотят ли поляки войны с русскими? Как уничтожить "национальную плесень", чтобы она не расползлась по СНГ?
2024-01-19T05:18
2024-01-19T05:18
2024-01-19T12:39
интервью
история
русский мир
сво
украина
россия
польша
белоруссия
война
геополитика
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/102880/85/1028808510_252:21:640:239_1920x0_80_0_0_acae6985e68a8302183951f7c636a966.jpg
Генеральный директор радиостанции «Говорит Москва», сопредседатель Российско-белорусского сообщества журналистов и блогеров «Друзья-Сябры» Владимир Мамонтов ответил на эти и другие вопросы в интервью изданию Украина.ру.Вековому символу единства народов Русского мира исполнилось 370 лет. 18 января 1654 года в городе Переяславле состоялось собрание казаков войска Запорожского, получившее название Переяславской рады. Казаки принесли присягу на верность царю Алексею Михайловичу, скреплённое присягой на верность, а также о вхождении Войска Запорожского в состав Русского царства на правах автономии. Событие, без преувеличения, стало поворотной точкой в истории всей Восточной Европы.— Владимир Константинович, как историческое воссоединение Украины с Россией, Переяславская рада, перекликается со спецоперацией?— Такие события, конечно, перекликаются. Это означает, что и в далекие от нас времена все было непросто. У Богдана Хмельницкого были сложности, и у тех, кто с ним воевал, и кто его поддерживал.Вообще, в установлении и поддержании подобных союзов простых и навсегда принятых решений не бывает. Это стоило гигантских усилий его участникам, чтобы то, что мы называем Переяславской радой, в дальнейшем стало единым государством. Сначала это была Российская империя; потом «большевистская империя», преобразовавшаяся в Советский Союз.Эта центростремительная силища, магнитное поле, которое стягивало [народы и государства], понималось и царями, и большевиками, и советскими лидерами.Украины, может быть, тогда и не было, но гигантский раскол уже имелся в этих землях, на этой окраине. Люди, князья через сопротивление, через войну с поляками и чуть ли не со всей Европой стягивали страну — это как феодальную раздробленность побеждать. Именно их имена остались в истории, а не тех дворян, кто воевал друг с другом из поколения в поколение, — Тверь с Рязанью, условно говоря.И вдруг это распалось. Это означает, что мы предали гигантские усилия предков, решив, что это нам не надо.— Как мы умудрились в 90-е годы все это разбазарить?— Это означает колоссальную потерю политической квалификации и воли тогдашних правителей. Но снявши голову, по волосам не плачут. Поэтому сегодня мы вспоминаем Переяславскую раду, сожалея об утрате и пытаясь восстановить то, что предки однажды завоевали для нас мудростью и кровью.И дело тут даже не в истории. История — холодная наука, ей все равно; ее переписывают сто раз, а она сидит, молчит. Дело в существе — как людям жить, как формируется геополитическое пространство, цивилизация. Вот чем является для меня Переяславская рада.Надо возрождать утраченное. Хочется верить, что сейчас это восстановление идет по существу, а не в силу политической моды — просто на понимании того, что другого способа существования России и всего, что ее окружает, больше нет. Хорошо бы изучить, какими путями и по какой стратегии шли участники Переяславской рады, чтобы в конечном итоге прийти к такому союзу.— Почему стремление к незалежности характерно для украинцев? Почему анти-Россией стала Украина, а Белоруссия, например, не стала?— У меня есть простой, лирический, гуманитарный ответ. Потому что в Белоруссии когда-то чудом, каким-то великим провидением русский язык сохранили на уровне государственного. А на Украине нет.Это гигантское условие — сохранение экономического и культурного пространства. Ментальность и язык. Иные люди могут сказать, что главное — не язык, а внятное транслирование политической воли. Это тоже верно.Здесь мне вспоминается отвратительный президент Станислав Шушкевич — председатель Верховного Совета Беларуси, подписавший Беловежские соглашения в 1991 году о распаде СССР. Это не белорус, а та самая «национальная плесень», прорвавшаяся какое-то время к власти, — у нас, у них, на Украине.Подобные люди потом писали книжечки «Почему Украина не Россия». Меня удивляет: почему бы не написать труды «Чем Россия и Украина близки», «Почему Россия и Украина родные» и тому подобное?Заметьте, наш президент Владимир Путин, несмотря ни на что, продолжает говорить две вещи. С одной стороны, то, что у нас с Украиной происходит, — это трагедия. Нас подставили, развели, мы виноваты. С другой стороны, мы один народ и все это делаем для спасения в том числе украинцев.Не у всех укладываются в уме такие слова: мы ведем СВО ради украинского народа. Да, это наша миссия спасения — я уж не говорю про устранение бандеровцев. Важно эту миссию чувствовать!— Украинцы нам братья?— Они, безусловно, в чем-то отличаются от нас. Один народ — не означает, что это монолит, цемент и бетон.Возьмите Гоголя и Лескова, и вам станет ясно, чем малороссийский русский от центрового русского отличается. Почитайте Мамина-Сибиряка — там еще и сибирский русский окажется, тоже немного иной.Однако нам важно находить не различия, а подчеркивать сходство. Мы же любили украинские песни петь, понимая порой не все слова, но ощущая внутреннюю суть песни.У Набокова есть шикарный пример: жена героя его произведения не любила большевиков. Муж ей говорил, дескать, посмотри, какой у них проект — мир по-другому повернулся. А она ему в ответ: завелись в доме клопы — вот все твои большевики. Упростила все.Так и наши недруги украинцев упростили. Мы посмеивались над украинскими фразами типа «що не з'їм, то понадкусую», потому что понимали, что это и так и не так. В Великую Отечественную войну друг друга из огня вытаскивали на спинах и не смотрели, кто русский, а кто украинец. А потом взяли и довели до абсурда: ты х…л, а ты м…ль; ты такой, а я другой.— В школах Белоруссии для учеников 9–11 классов вводится факультативный предмет «Допрос [англоязычного] пленного» в рамках учебной программы «Военный перевод» по предмету «Иностранный язык» (английский). В частности, обучающиеся будут изучать структуру Вооруженных сил и классификацию военно-топографических карт США и Великобритании. Почему упор сделан именно на Британию и США? Связано ли это с тем, что НАТО усиливает свое присутствие у белорусских границ?— Во-первых, английский — распространенный язык. Если вы поймаете, к примеру, шпиона итальянца, то, скорее всего, первоначально будете допрашивать его все равно по-английски. Вспомните, как было некоторое время в фильмах «Стоп, стой» и «Хенде хох». Так и здесь.Во-вторых, для развития ассоциативного мышления. Может быть, белорусы чуть-чуть забегают вперед. Это же факультативное занятие, и всегда найдется ученик, которого это особенно заинтересует и станет его будущей профессией.В-третьих, да, конечно, из-за НАТО. Если бы ничего не передислоцировалось и не двигалось, если бы мы жили от Лиссабона до Владивостока единой экономической территорией и дружелюбно качали газ в обмен на западные технологии — тогда бы, возможно, не было потребности в школе (не только в белорусской) такие факультативные предметы изучать.Есть люди, которые могут начать насмехаться над такой инициативой: дескать, среди школьников воспитывают шпиономанию. Ничего подобного! Главное — не перегибать палку и все-таки факультативно это изучать. А в какой-то момент выяснится, что «ведь предупреждали же, говорили же, что это важно».Мы все время отталкиваем от себя мысль, что это может стать нашей реальностью. Но посмотрите, что думают те же англичане о дальнейшем развитии событий. Они уже совершенно спокойно говорят, что возможны военные действия с Россией!Поэтому в данном случае над факультативным предметом по допросу пленных в Белоруссии я бы смеяться не стал, а всерьез задумался.— Военный эксперт Борис Рожин опубликовал у себя в телеграм-канале пост со ссылкой на польские социсследования. Там говорится, что Польша в случае войны с Россией и Белоруссией столкнётся с высоким уровнем оттока мужского населения в другие страны. Глядя на опыт Украины, пишет Рожин, польские власти разрабатывают механизм принудительного возвращения своих сограждан, а местные медиа популяризируют службу в армии. Самое интересное, что польские власти планируют войну с Россией и Белоруссией через 2,5–3 года и активно готовятся. Что думаете об этом?— Люди в целом все одинаковые. Вспомните стихотворение Евгения Евтушенко «Хотят ли русские войны?».Хотят ли русские войны? Спросите вы у тишиныНад ширью пашен и полей и у берез и тополей.Спросите вы у тех солдат, что под березами лежат,И пусть вам скажут их сыны, хотят ли русские войны.Хотят ли простые поляки войны? Конечно, нет. Как только забрезжит этот ужас, они рванут из страны. Половина поляков сейчас в Лондоне сантехниками работает, а в Польше на тяжелых работах их украинцы заменяют, которые уже не знают, в какие щели забиться от мобилизации. Надо это понимать.Поэтому сведения, которые получила Польша в результате исследования, как раз означают тот самый раскол между желаниями польского народа и местной элиты, которая готова воевать — от моря до моря создать Польскую империю, окончательно похоронить Переяславскую раду, у России что-то отхватить, Украину себе забрать.У простых поляков, как только они слышат подобное, у них естественный позыв: мамаша хватает ребенка, особенно если это мальчик, и чешет подальше от родной стороны.— И как же Польша воевать собирается?— А как Украина воюет? Плачет, ноет, видео показывает нам. Украинцы, как тараканы по углам, расползаются, прячутся от мобилизации, а их отлавливают — и под ружье, в поле. Недавно пленный рассказывал, как их учили воевать в Англии. Три раза выстрелили, четыре раза над ними хлопнул взрывпакет — и вперед, ребята, идите на войну!— Почему у нас тогда получается воевать и быть едиными?— Во-первых, мы делаем все грамотно. Контрактность армии играет большую роль, и то, как мы за это время научились вести военные действия.Во-вторых, важно внутреннее наше убеждение, в отличие от поляков и всех прочих. Мы не в просто войнушку ведем с украинцами — мы боремся за существование России, за возможность развиваться и жить так, как мы этого хотим. Это не просто примиряет людей с настоящим — это формирует реальность.Скоро в России выборы, и у меня нет сомнений, чем они закончатся. Это будет гигантский кредит доверия власти. А, допустим, попробуйте сейчас объявить избирательную кампанию на Украине. Что там будет? Зеленский даже не хочет выдвигаться.Правильно Владимир Путин недавно говорил, что они [Запад] рассчитывали, что мы сейчас сдохнем, лапы кверху — и хладный труп отнесут в Брюссельский музей. Нет, такого не будет.
https://ukraina.ru/20210208/1030489315.html
https://ukraina.ru/20240118/1052774576.html
https://ukraina.ru/20240117/1052740914.html
https://ukraina.ru/20240118/1052748410.html
украина
россия
польша
белоруссия
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2024
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
интервью, история, русский мир, сво, украина, россия, польша, белоруссия, война, геополитика, нато, образование
Генеральный директор радиостанции «Говорит Москва», сопредседатель Российско-белорусского сообщества журналистов и блогеров «Друзья-Сябры» Владимир Мамонтов ответил на эти и другие вопросы в интервью изданию Украина.ру.
Вековому символу единства народов Русского мира исполнилось 370 лет. 18 января 1654 года в городе Переяславле состоялось собрание казаков войска Запорожского, получившее название Переяславской рады.
Казаки принесли присягу на верность царю Алексею Михайловичу, скреплённое присягой на верность, а также о вхождении Войска Запорожского в состав Русского царства на правах автономии. Событие, без преувеличения, стало поворотной точкой в истории всей Восточной Европы.
— Владимир Константинович, как историческое воссоединение Украины с Россией, Переяславская рада, перекликается со спецоперацией?
— Такие события, конечно, перекликаются. Это означает, что и в далекие от нас времена все было непросто. У Богдана Хмельницкого были сложности, и у тех, кто с ним воевал, и кто его поддерживал.
Вообще, в установлении и поддержании подобных союзов простых и навсегда принятых решений не бывает. Это стоило гигантских усилий его участникам, чтобы то, что мы называем Переяславской радой, в дальнейшем стало единым государством. Сначала это была Российская империя; потом «большевистская империя», преобразовавшаяся в Советский Союз.
Эта центростремительная силища, магнитное поле, которое стягивало [народы и государства], понималось и царями, и большевиками, и советскими лидерами.
Украины, может быть, тогда и не было, но гигантский раскол уже имелся в этих землях, на этой окраине. Люди, князья через сопротивление, через войну с поляками и чуть ли не со всей Европой стягивали страну — это как феодальную раздробленность побеждать. Именно их имена остались в истории, а не тех дворян, кто воевал друг с другом из поколения в поколение, — Тверь с Рязанью, условно говоря.
И вдруг это распалось. Это означает, что мы предали гигантские усилия предков, решив, что это нам не надо.
— Как мы умудрились в 90-е годы все это разбазарить?
— Это означает колоссальную потерю политической квалификации и воли тогдашних правителей. Но снявши голову, по волосам не плачут. Поэтому сегодня мы вспоминаем Переяславскую раду, сожалея об утрате и пытаясь восстановить то, что предки однажды завоевали для нас мудростью и кровью.
И дело тут даже не в истории. История — холодная наука, ей все равно; ее переписывают сто раз, а она сидит, молчит. Дело в существе — как людям жить, как формируется геополитическое пространство, цивилизация. Вот чем является для меня Переяславская рада.
Надо возрождать утраченное. Хочется верить, что сейчас это восстановление идет по существу, а не в силу политической моды — просто на понимании того, что другого способа существования России и всего, что ее окружает, больше нет. Хорошо бы изучить, какими путями и по какой стратегии шли участники Переяславской рады, чтобы в конечном итоге прийти к такому союзу.
— Почему стремление к незалежности характерно для украинцев? Почему анти-Россией стала Украина, а Белоруссия, например, не стала?
— У меня есть простой, лирический, гуманитарный ответ. Потому что в Белоруссии когда-то чудом, каким-то великим провидением русский язык сохранили на уровне государственного. А на Украине нет.
Это гигантское условие — сохранение экономического и культурного пространства. Ментальность и язык. Иные люди могут сказать, что главное — не язык, а внятное транслирование политической воли. Это тоже верно.
Здесь мне вспоминается отвратительный президент Станислав Шушкевич — председатель Верховного Совета Беларуси, подписавший Беловежские соглашения в 1991 году о распаде СССР. Это не белорус, а та самая «национальная плесень», прорвавшаяся какое-то время к власти, — у нас, у них, на Украине.
Подобные люди потом писали книжечки «Почему Украина не Россия». Меня удивляет: почему бы не написать труды «Чем Россия и Украина близки», «Почему Россия и Украина родные» и тому подобное?
Заметьте, наш президент
Владимир Путин, несмотря ни на что, продолжает говорить две вещи. С одной стороны, то, что у нас с Украиной происходит, — это трагедия. Нас подставили, развели, мы виноваты. С другой стороны, мы один народ и все это делаем для спасения в том числе украинцев.
Не у всех укладываются в уме такие слова: мы ведем СВО ради украинского народа. Да, это наша миссия спасения — я уж не говорю про устранение бандеровцев. Важно эту миссию чувствовать!
— Они, безусловно, в чем-то отличаются от нас. Один народ — не означает, что это монолит, цемент и бетон.
Возьмите Гоголя и Лескова, и вам станет ясно, чем малороссийский русский от центрового русского отличается. Почитайте Мамина-Сибиряка — там еще и сибирский русский окажется, тоже немного иной.
Однако нам важно находить не различия, а подчеркивать сходство. Мы же любили украинские песни петь, понимая порой не все слова, но ощущая внутреннюю суть песни.
У Набокова есть шикарный пример: жена героя его произведения не любила большевиков. Муж ей говорил, дескать, посмотри, какой у них проект — мир по-другому повернулся. А она ему в ответ: завелись в доме клопы — вот все твои большевики. Упростила все.
Так и наши недруги украинцев упростили. Мы посмеивались над украинскими фразами типа «що не з'їм, то понадкусую», потому что понимали, что это и так и не так. В Великую Отечественную войну друг друга из огня вытаскивали на спинах и не смотрели, кто русский, а кто украинец. А потом взяли и довели до абсурда: ты х…л, а ты м…ль; ты такой, а я другой.
— В школах Белоруссии для учеников 9–11 классов вводится факультативный предмет «Допрос [англоязычного] пленного» в рамках учебной программы «Военный перевод» по предмету «Иностранный язык» (английский). В частности, обучающиеся будут изучать структуру Вооруженных сил и классификацию военно-топографических карт США и Великобритании. Почему упор сделан именно на Британию и США? Связано ли это с тем, что НАТО усиливает свое присутствие у белорусских границ? — Во-первых, английский — распространенный язык. Если вы поймаете, к примеру, шпиона итальянца, то, скорее всего, первоначально будете допрашивать его все равно по-английски. Вспомните, как было некоторое время в фильмах «Стоп, стой» и «Хенде хох». Так и здесь.
Во-вторых, для развития ассоциативного мышления. Может быть, белорусы чуть-чуть забегают вперед. Это же факультативное занятие, и всегда найдется ученик, которого это особенно заинтересует и станет его будущей профессией.
В-третьих, да, конечно, из-за НАТО. Если бы ничего не передислоцировалось и не двигалось, если бы мы жили от Лиссабона до Владивостока единой экономической территорией и дружелюбно качали газ в обмен на западные технологии — тогда бы, возможно, не было потребности в школе (не только в белорусской) такие факультативные предметы изучать.
Есть люди, которые могут начать насмехаться над такой инициативой: дескать, среди школьников воспитывают шпиономанию. Ничего подобного! Главное — не перегибать палку и все-таки факультативно это изучать. А в какой-то момент выяснится, что «ведь предупреждали же, говорили же, что это важно».
Мы все время отталкиваем от себя мысль, что это может стать нашей реальностью. Но посмотрите, что думают те же англичане о дальнейшем развитии событий. Они уже совершенно спокойно говорят, что возможны военные действия с Россией!
Поэтому в данном случае над факультативным предметом по допросу пленных в Белоруссии я бы смеяться не стал, а всерьез задумался.
— Военный эксперт Борис Рожин опубликовал у себя в телеграм-канале пост со ссылкой на польские социсследования. Там говорится, что Польша в случае войны с Россией и Белоруссией столкнётся с высоким уровнем оттока мужского населения в другие страны. Глядя на опыт Украины, пишет Рожин, польские власти разрабатывают механизм принудительного возвращения своих сограждан, а местные медиа популяризируют службу в армии. Самое интересное, что польские власти планируют войну с Россией и Белоруссией через 2,5–3 года и активно готовятся. Что думаете об этом?
— Люди в целом все одинаковые. Вспомните стихотворение Евгения Евтушенко «Хотят ли русские войны?».
Хотят ли русские войны? Спросите вы у тишины
Над ширью пашен и полей и у берез и тополей.
Спросите вы у тех солдат, что под березами лежат,
И пусть вам скажут их сыны, хотят ли русские войны.
Хотят ли простые поляки войны? Конечно, нет. Как только забрезжит этот ужас, они рванут из страны. Половина поляков сейчас в Лондоне сантехниками работает, а в Польше на тяжелых работах их украинцы заменяют, которые уже не знают, в какие щели забиться от мобилизации. Надо это понимать.
Поэтому сведения, которые получила Польша в результате исследования, как раз означают тот самый раскол между желаниями польского народа и местной элиты, которая готова воевать — от моря до моря создать Польскую империю, окончательно похоронить Переяславскую раду, у России что-то отхватить, Украину себе забрать.
У простых поляков, как только они слышат подобное, у них естественный позыв: мамаша хватает ребенка, особенно если это мальчик, и чешет подальше от родной стороны.
— И как же Польша воевать собирается?
— А как Украина воюет? Плачет, ноет, видео показывает нам. Украинцы, как тараканы по углам, расползаются, прячутся от мобилизации, а их отлавливают — и под ружье, в поле. Недавно пленный рассказывал, как их учили воевать в Англии. Три раза выстрелили, четыре раза над ними хлопнул взрывпакет — и вперед, ребята, идите на войну!
— Почему у нас тогда получается воевать и быть едиными?
— Во-первых, мы делаем все грамотно. Контрактность армии играет большую роль, и то, как мы за это время научились вести военные действия.
Во-вторых, важно внутреннее наше убеждение, в отличие от поляков и всех прочих. Мы не в просто войнушку ведем с украинцами — мы боремся за существование России, за возможность развиваться и жить так, как мы этого хотим. Это не просто примиряет людей с настоящим — это формирует реальность.
Скоро в России выборы, и у меня нет сомнений, чем они закончатся. Это будет гигантский кредит доверия власти. А, допустим, попробуйте сейчас объявить избирательную кампанию на Украине. Что там будет?
Зеленский даже не хочет выдвигаться.
Правильно Владимир Путин недавно говорил, что они [Запад] рассчитывали, что мы сейчас сдохнем, лапы кверху — и хладный труп отнесут в Брюссельский музей. Нет, такого не будет.
