https://ukraina.ru/20230623/1047494641.html
Андрей Соболев: Почему, когда накрывали "Градами" города Донбасса, наши барды молчали?!
Андрей Соболев: Почему, когда накрывали "Градами" города Донбасса, наши барды молчали?! - 23.06.2023 Украина.ру
Андрей Соболев: Почему, когда накрывали "Градами" города Донбасса, наши барды молчали?!
Украинский народ быстро вспомнит о дружбе с Россией и признает свою вину, но для этого российская экономика и гуманитарная политика должна работать эффективно... Украина.ру, 23.06.2023
2023-06-23T04:53
2023-06-23T04:53
2023-06-23T17:02
культура
интервью
музыка
украина
россия
донбасс
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e7/06/16/1047491615_50:12:875:476_1920x0_80_0_0_934ada4373f8f3824fc7fd8357be2a2b.jpg
Украинский народ быстро вспомнит о дружбе с Россией и признает свою вину, но для этого российская экономика и гуманитарная политика должна работать эффективно. Об этом в интервью изданию Украина.ру рассказал общественный деятель, бывший сенатор от Крыма, бард и автор песен Андрей Соболев.— Андрей Николаевич, насколько я знаю, вы в Крыму, а сегодняшнее утро началось с информации о ракетном обстреле мостов, соединяющих полуостров и Херсонскую область. Скажите, какая сейчас ситуация в Крыму?— Да, я в Севастополе, и, что касается нашего города и его настроения, здесь нет никаких перемен. Люди отдыхают, работают, ходят за покупками на рынок, паники никакой нет. На заправках очередей нет. Но ситуация непростая в плане перспективы: закрыта дорога — один из путей в Крым, то, что предлагается теперь — это Армянск, а это лишних двести километров.Сейчас необходимы какие-то экстраординарные меры по восстановлению [Чонгарского моста], это во-первых, а во-вторых — пришла пора открывать какой-нибудь дополнительный путь, потому что, если, не дай бог, случится что-то подобное с Крымским мостом, Керченской переправой, мы окажемся в отчаянном положении. Поэтому и перед ПВО стоит сверхважная задача, и перед всеми транспортными структурами.— Вы бываете и в тех местах, где гораздо большая опасность. Насколько я знаю, вы выступаете с концертами в Донбассе, все верно?— Я занимаюсь этим 9 лет, и я понимаю, что с 2014 года из моего творчества, моего репертуара исчезла лирика. Я пишу начиная с Крымской весны. За это время издал шесть книг стихов.Меня приглашают, просят — у меня есть знакомые и в Донбассе, и в Херсонской, и в Запорожской областях. И я приезжаю не в качестве какого-то эстрадного болванчика, я выступаю в разных коллективах, подразделениях, и мне совершенно не принципиально, пою и читаю стихи я для пяти человек или для большой аудитории какого-нибудь госпиталя.Практически все тиражи моих книг я увожу туда, потому что я считаю, что то, что я пишу и издаю, важно для людей, которые живут там. Это моя часть идеологической работы, привития нормального художественного вкуса и поддержания традиций нашей великой русской литературы.Я думаю, что все, кто сегодня пишут, поют, выступают, должны ориентироваться именно на это, на процессы, которые происходят. А у нас, к сожалению, проходит множество отвлеченных от повестки мероприятий, меня это возмущает.— С вашей точки зрения, их не должно быть?— Я не хочу, чтобы все оделись в хаки, но человек не может молчать, когда не первый год происходят такие события. Меня поражало это на протяжении восьми лет: почему, когда стирают «Градами» города Донбасса, наши авторы молчат?! Барды всегда были совестью общества, но теперь они молчали, не реагировали.А теперь еще появилось такое явление, как «экскурсии на войну». Это очень неприятно, что отдельные артисты едут за пиаром, за славой, за реакцией прессы. И как правило, они не приезжают туда, где опасно.С другой стороны, это и не нужно. Бойцу в окопе больше нужны сухие носки, средство от комаров, хорошее письмо и книга, чтобы чувствовать себя комфортно.Я, например, приезжаю к казакам — они сегодня стоят в резерве — собираю коллектив, для них это важно и актуально. А прорываться сегодня за ленточку... Каково КПД этого действия?— А что, с вашей точки зрения, происходит правильного и хорошего? В музыке, в поэзии, посвященной военным действиям? И за минувшие девять лет, и за последние полтора.— Если говорить об эстраде, то, безусловно, феномен SHAMANа [Ярослав Дронов] — это сегодня голос народа. Можно придираться к его текстам, но это ерунда.Что касается моей среды — поэтов-песенников, авторов песен, бардов, то, наверное, я мог бы назвать Володю Скобцова (автор неофициального гимна ДНР и ЛНР «Донбасс за нами». — Ред.), моего друга из Донецка. Ну, и конечно главный литературный борец нашего времени - гениальная поэтесса Юнна Мориц.Я, может быть, всех не знаю, но это вина не их, а тех, кто должен заниматься промоутом. Мы должны сегодня иметь глашатаев нашей победы!Но, к сожалению, этого не происходит.— Почему?— Люди, отвечающие за идеологию, профессионально не совсем компетентны. Когда [Александр] Розенбаум с [Иосифом] Кобзоном приезжали в Афганистан, это было точечное попадание, это было очень важно.Необходима массовость, как говорил [Владимир] Маяковский, «летучим дождем брошюр». Так это должно работать.— Если вспомнить историю всех войн и конфликтов, в том числе Первую мировую и Великую Отечественную войны, они всегда провоцировали всплеск творческой энергии, создание гениальной музыки, поэзии, прозы. Сейчас это произошло?— Да, конечно. Все есть — и поэзия, и проза, но эти произведения пока не входят в общую литературную ткань страны. Это творчество должно быть раскручено, эти люди — подняты на щит, те, кто пишут, творят, не молчат, взывают к нашим славянским православным ценностям. Но я пока не вижу этого.А то, что предлагается сегодня, — несколько пошловато, несовершенно по форме и содержанию. Сегодня авторы, которые написали в каждой строчке слово «Россия», считаются суперпатриотами, но это не так на самом деле. Симоновых современных я не вижу! (Речь идет о советском писателе, поэте и военкоре Константине Симонове. — Ред.).И прежде всего нужно донести наши слова до наших врагов, это тоже очень важно. Они должны видеть, что наш народ, наша творческая элита откликаются на все происходящее.— На презентации вашей книги «Хроники Новороссии» в 2017 году, вы отмечали, что она посвящена событиям Русской весны. Но эти события происходили не только в Крыму и Донбассе, но и по всему Юго-Востоку Украины: в Днепропетровске, Харькове, Одессе, Николаеве. Как сейчас, спустя годы, вы смотрите на те события?— Одно есть короткое русское слово: «предательство». И еще: «равнодушие». Если бы тогда не предали эти города, не предали волеизъявление этих людей, если бы не остались равнодушными, наверное, все было бы иначе.Но за 8 лет они увидели, что Россия помогала Донбассу, и Крым спасла, а они остались за бортом российской политической жизни.А западная и украинская пропаганда сделала свое дело: людям промыли мозги основательно. Я сегодня могу заявить уверено: люди в юго-восточных городах Украины сегодня не наши люди. И предстоит большая работа, чтобы вернуть их в наше лоно.— Должны ли сейчас российские деятели культуры обращаться к ним сейчас или расценивать их в качестве врагов?— Конечно, конечно, должны обращаться. И 90% моих произведений — для них, я обращаюсь к ним: зачем вам это все? За кого вы воюете? Чего вы хотите добиться?.. Я вопрошаю их, это важно, потому что слово сильнее пули и сабли. Нужно обращаться, заваливать листовками, внедрять подпольно какую-то информацию.«Слово правды, — говорил [Александр] Солженицин на Нобелевской премии, — оно плотины прорвет». Надо писать и говорить именно туда. Уговаривать людей в России «за советскую власть» не нужно, это бессмысленно, а их — да.— В 2010 году вы получили Орден Дружбы за вклад в отношения между Россией и Украиной, и теперь, когда вы говорите об этом диалоге, как вы считаете, возможно ли примирение? Скоро? История учит тому, что если в 1918 году еще воевали все со всеми, то уже спустя год были единым, восстающим из пепла государством. Как вам видится восстановление дружбы и отношений сейчас?— Процесс будет непростой, но есть хорошие примеры. Давайте вспомним более близкую историю — Чечню. Что было тогда, а сейчас — чеченские бойцы воюют за нас. Давайте вспомним Северную Ирландию и Британию: если бы британцы вели себя не так чванливо, там, может быть, все бы закончилось.Есть, конечно, и ужасные примеры — Косово... Но это все тогда, когда не найдено согласие и нет покаяния. Любой мир начинается с покаяния, кто-то должен признать свою вину. И зная Украину, это произойдет довольно быстро, это не будет длиться десятилетиями.Но вопрос в правильности [российской] гуманитарной политики в отношении тех территорий, которые мы уже присоединили, и тех, кто остался там, за кордоном. Наша экономическая политика должна все переломить: человек все равно мыслит обеденным столом.Нужно, чтобы люди поняли, что Россия и Украина — соседи, сообщающиеся сосуды, и без соседа жить невозможно. Они поверили, что за океаном теплее и более классно, так что нужно будет доказывать обратное с помощью цен, образа жизни, условий труда, благосостояния.Но я почему-то верю, что украинский народ быстро вспомнит эти родовые травмы, и все наладится. Только нам нужно правильно себя вести.
https://ukraina.ru/20230622/1047492258.html
украина
россия
донбасс
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2023
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
интервью, музыка, украина, россия, донбасс
Украинский народ быстро вспомнит о дружбе с Россией и признает свою вину, но для этого российская экономика и гуманитарная политика должна работать эффективно. Об этом в интервью изданию Украина.ру рассказал общественный деятель, бывший сенатор от Крыма, бард и автор песен Андрей Соболев.
— Андрей Николаевич, насколько я знаю, вы в Крыму, а сегодняшнее утро началось с информации о ракетном обстреле мостов, соединяющих полуостров и Херсонскую область. Скажите, какая сейчас ситуация в Крыму?
— Да, я в Севастополе, и, что касается нашего города и его настроения, здесь нет никаких перемен. Люди отдыхают, работают, ходят за покупками на рынок, паники никакой нет. На заправках очередей нет. Но ситуация непростая в плане перспективы: закрыта дорога — один из путей в Крым, то, что предлагается теперь — это Армянск, а это лишних двести километров.
Сейчас необходимы какие-то экстраординарные меры по восстановлению [Чонгарского моста], это во-первых, а во-вторых — пришла пора открывать какой-нибудь дополнительный путь, потому что, если, не дай бог, случится что-то подобное с Крымским мостом, Керченской переправой, мы окажемся в отчаянном положении. Поэтому и перед ПВО стоит сверхважная задача, и перед всеми транспортными структурами.
— Вы бываете и в тех местах, где гораздо большая опасность. Насколько я знаю, вы выступаете с концертами в Донбассе, все верно?
— Я занимаюсь этим 9 лет, и я понимаю, что с 2014 года из моего творчества, моего репертуара исчезла лирика. Я пишу начиная с Крымской весны. За это время издал шесть книг стихов.
Меня приглашают, просят — у меня есть знакомые и в Донбассе, и в Херсонской, и в Запорожской областях. И я приезжаю не в качестве какого-то эстрадного болванчика, я выступаю в разных коллективах, подразделениях, и мне совершенно не принципиально, пою и читаю стихи я для пяти человек или для большой аудитории какого-нибудь госпиталя.
Практически все тиражи моих книг я увожу туда, потому что я считаю, что то, что я пишу и издаю, важно для людей, которые живут там. Это моя часть идеологической работы, привития нормального художественного вкуса и поддержания традиций нашей великой русской литературы.
Я думаю, что все, кто сегодня пишут, поют, выступают, должны ориентироваться именно на это, на процессы, которые происходят. А у нас, к сожалению, проходит множество отвлеченных от повестки мероприятий, меня это возмущает.
— С вашей точки зрения, их не должно быть?
— Я не хочу, чтобы все оделись в хаки, но человек не может молчать, когда не первый год происходят такие события. Меня поражало это на протяжении восьми лет: почему, когда стирают «Градами» города Донбасса, наши авторы молчат?! Барды всегда были совестью общества, но теперь они молчали, не реагировали.
А теперь еще появилось такое явление, как «экскурсии на войну». Это очень неприятно, что отдельные артисты едут за пиаром, за славой, за реакцией прессы. И как правило, они не приезжают туда, где опасно.
С другой стороны, это и не нужно. Бойцу в окопе больше нужны сухие носки, средство от комаров, хорошее письмо и книга, чтобы чувствовать себя комфортно.
Я, например, приезжаю к казакам — они сегодня стоят в резерве — собираю коллектив, для них это важно и актуально. А прорываться сегодня за ленточку... Каково КПД этого действия?
— А что, с вашей точки зрения, происходит правильного и хорошего? В музыке, в поэзии, посвященной военным действиям? И за минувшие девять лет, и за последние полтора.
— Если говорить об эстраде, то, безусловно, феномен SHAMANа [Ярослав Дронов] — это сегодня голос народа. Можно придираться к его текстам, но это ерунда.
Что касается моей среды — поэтов-песенников, авторов песен, бардов, то, наверное, я мог бы назвать Володю Скобцова (автор неофициального гимна ДНР и ЛНР «Донбасс за нами». — Ред.), моего друга из Донецка. Ну, и конечно главный литературный борец нашего времени - гениальная поэтесса Юнна Мориц.
Я, может быть, всех не знаю, но это вина не их, а тех, кто должен заниматься промоутом. Мы должны сегодня иметь глашатаев нашей победы!
Но, к сожалению, этого не происходит.
— Люди, отвечающие за идеологию, профессионально не совсем компетентны. Когда [Александр] Розенбаум с [Иосифом] Кобзоном приезжали в Афганистан, это было точечное попадание, это было очень важно.
Необходима массовость, как говорил [Владимир] Маяковский, «летучим дождем брошюр». Так это должно работать.
— Если вспомнить историю всех войн и конфликтов, в том числе Первую мировую и Великую Отечественную войны, они всегда провоцировали всплеск творческой энергии, создание гениальной музыки, поэзии, прозы. Сейчас это произошло?
— Да, конечно. Все есть — и поэзия, и проза, но эти произведения пока не входят в общую литературную ткань страны. Это творчество должно быть раскручено, эти люди — подняты на щит, те, кто пишут, творят, не молчат, взывают к нашим славянским православным ценностям. Но я пока не вижу этого.
А то, что предлагается сегодня, — несколько пошловато, несовершенно по форме и содержанию. Сегодня авторы, которые написали в каждой строчке слово «Россия», считаются суперпатриотами, но это не так на самом деле. Симоновых современных я не вижу! (Речь идет о советском писателе, поэте и военкоре Константине Симонове. — Ред.).
И прежде всего нужно донести наши слова до наших врагов, это тоже очень важно. Они должны видеть, что наш народ, наша творческая элита откликаются на все происходящее.
— На презентации вашей книги «Хроники Новороссии» в 2017 году, вы отмечали, что она посвящена событиям Русской весны. Но эти события происходили не только в Крыму и Донбассе, но и по всему Юго-Востоку Украины: в Днепропетровске, Харькове, Одессе, Николаеве. Как сейчас, спустя годы, вы смотрите на те события?
— Одно есть короткое русское слово: «предательство». И еще: «равнодушие». Если бы тогда не предали эти города, не предали волеизъявление этих людей, если бы не остались равнодушными, наверное, все было бы иначе.
Но за 8 лет они увидели, что Россия помогала Донбассу, и Крым спасла, а они остались за бортом российской политической жизни.
А западная и украинская пропаганда сделала свое дело: людям промыли мозги основательно. Я сегодня могу заявить уверено: люди в юго-восточных городах Украины сегодня не наши люди. И предстоит большая работа, чтобы вернуть их в наше лоно.
— Должны ли сейчас российские деятели культуры обращаться к ним сейчас или расценивать их в качестве врагов?
— Конечно, конечно, должны обращаться. И 90% моих произведений — для них, я обращаюсь к ним: зачем вам это все? За кого вы воюете? Чего вы хотите добиться?.. Я вопрошаю их, это важно, потому что слово сильнее пули и сабли. Нужно обращаться, заваливать листовками, внедрять подпольно какую-то информацию.
«Слово правды, — говорил [Александр] Солженицин на Нобелевской премии, — оно плотины прорвет». Надо писать и говорить именно туда. Уговаривать людей в России «за советскую власть» не нужно, это бессмысленно, а их — да.
— В 2010 году вы получили Орден Дружбы за вклад в отношения между Россией и Украиной, и теперь, когда вы говорите об этом диалоге, как вы считаете, возможно ли примирение? Скоро? История учит тому, что если в 1918 году еще воевали все со всеми, то уже спустя год были единым, восстающим из пепла государством. Как вам видится восстановление дружбы и отношений сейчас?
— Процесс будет непростой, но есть хорошие примеры. Давайте вспомним более близкую историю — Чечню. Что было тогда, а сейчас — чеченские бойцы воюют за нас. Давайте вспомним Северную Ирландию и Британию: если бы британцы вели себя не так чванливо, там, может быть, все бы закончилось.
Есть, конечно, и ужасные примеры — Косово... Но это все тогда, когда не найдено согласие и нет покаяния. Любой мир начинается с покаяния, кто-то должен признать свою вину. И зная Украину, это произойдет довольно быстро, это не будет длиться десятилетиями.
Но вопрос в правильности [российской] гуманитарной политики в отношении тех территорий, которые мы уже присоединили, и тех, кто остался там, за кордоном. Наша экономическая политика должна все переломить: человек все равно мыслит обеденным столом.
Нужно, чтобы люди поняли, что Россия и Украина — соседи, сообщающиеся сосуды, и без соседа жить невозможно. Они поверили, что за океаном теплее и более классно, так что нужно будет доказывать обратное с помощью цен, образа жизни, условий труда, благосостояния.
Но я почему-то верю, что украинский народ быстро вспомнит эти родовые травмы, и все наладится. Только нам нужно правильно себя вести.
