Надо, правда, сказать, что прямо он нигде не указан, хотя легко угадывается. Только в одной из ранних редакций «Блаженства» Бунша вызывает милицию на Садовую, 10, да и слово «Эльпит» какое-то очень уж нарочитое… Да и не удивительно: Эльпит — это видоизменённая фамилия подлинного владельца дома.
1. Илья Давидович Пигит
И вот тут начинается первое совпадение из числа тех, которые в народе получили название булгаковщины, — Илья Пигит родился в 1851 году в караимской семье в Керчи. В 1867 году он вместе со своим братом Савелием (Садуком) поступил рабочим на московскую табачную фабрику евпаторийского караима Самуила Габая.
Позже Пигит стал одним из директоров предприятия Габая, а в 1891 году открыл собственную табачную фабрику «Дукат» Торгового дома «И. Пигит и компания» и стал купцом второй гильдии.
В чём булгаковщина? Да в том, что караимы были знатными предпринимателями не только в Москве, но и в Киеве. Один из архитектурных шедевров города — караимская кенаса, построенная Владиславом Городецким на Большой Подвальной (сейчас — Ярославов Вал) в 1902 году.
Булгаков, разумеется, знал представителей караимской общины, видел построенными ими дома. Просто удивительно, что поселился в Москве он именно в доме, построенном караимом в то же самое время, когда появилась кенаса.
2. История закладки дома
Есть несколько легенд, связанных со строительством доходного дома Пигита на Большой Садовой. Большинство их них сводится к тому, что изначально табачный король собирался построить на этом месте промышленное предприятие — фабрику по производству папиросных гильз. Однако дальше начинаются разночтения.
По одной версии, очень своевременно появилось распоряжение городских властей, по которому строительство новых фабрик внутри Садового кольца запрещалось.
По другой, строительству возмутился настоятель расположенной вблизи Ермолаевской церкви (в 1930-е она была снесена) — он был противником табакокурения.
Так или иначе, чтобы не пропадать участку и уже проведённым работам (а уже была возведена часть стен) Пигит решил пойти другим путём и оформил его как доходный дом.
Кстати, о Ермолаевской церкви. В её честь назван Ермолаевский переулок, который проходит за домом №10. Мало кто знает, но в действительно дорогих доходных домах того времени были встроенные коровники с тем, чтобы у жильцов всегда было свежее молоко (коровник, например, был в киевском «Доме с химерами»). Бурёнок надо было где-то выпасать и к месту выпаса они передвигались именно по Ермолаевскому переулку, названному в народе Коровьевым. Ну а Булгаков вместо коров пустил по нему трамвай…
3. Дом в стиле модерн
Разрешение на строительство здание было получено в 1902 году, в 1903-м был разработан архитектурный проект здания, а в 1904-м закончили основные строительные работы.
Строил дом Эдмунд Юдицкий, автор многих домов в Москве (он, например, спроектировал доходный дом для брата жены Пигита Бориса Катламы на Красной Пресне). Кстати, числился он официально не архитектором, а техником. Внешним оформлением занимался архитектор Антонин Милков.
Дом был выполнен в типичном стиле московского модерна, для которого характерны растительные мотивы в оформлении и майоликовый фриз. Более яркое выражение этого стиля можно увидеть на, например, гостинице «Метрополь».
Дом состоял из двух корпусов — основного пятиэтажного в виде буквы «п» и четырёхэтажного корпуса художественных мастерских (они выделяются огромными витражными окнами). Двор был замкнутый с выездом только на Большую Садовую.
Перед домом был разбит сквер, отделяющий его от проезжей части Большой Садовой (его уничтожили при расширении улицы в 30-е годы).
4. Знаменитые жильцы
Проживание в доме было удовольствием не дешёвым, что и упомянул Булгаков в рассказе «Дом Эльпит-Рабкоммуна».
В 1914 году валовый годовой доход от дома на Большой Садовой составлял 67,6 тыс. руб., а прибыль — 44,7 тыс. руб.
Самую большую и роскошную десятикомнтаную квартиру №5 на третьем этаже занимал сам Илья Пигит с семьёй.
Из других известных в своё время людей в доме проживали директор Товарищества льнопрядильной и полотняной фабрики Демидова Анатолий Коновалов и бывшая оперная певица Евгения Львова-Шершеневич.
В доме жили (и отчасти — принимали пациентов) несколько врачей, в том числе — стоматолог Анна Тинкер, после революции вышедшая замуж за Владимира Бонч-Бруевича.
Интересные арендаторы были у художественных студий. В их числе были художник и управляющий Московской конторой императорских театров и императорских театральных училищ Николай фон Бооль и меценат, коллекционер, редактор-издатель журнала «Золотое руно» Николай Рябушинский (говорят, правда, что студию он снимал в целях отнюдь не художественных, а для встреч с почитательницами его многочисленных талантов). В одной и студий работал художник Пётр Кончаловский, в которой сейчас находится его музей. Он — дед режиссёров Никиты Михалкова и Андрея Кончаловского.
Бывали там и временные посетители. Например, в 1918 году у племянников домовладельца — Анны и Давида Пигит — останавливалась Фанни Каплан.
5. Рабкоммуна
В 1918 году дом национализировали, и он стал рабочей коммуной бывшей типографии Ивана Машистова. Помимо рабочих типографии тут жили работники фабрики «Дукат», продавцы, уборщики, портные и др.
То специфическое социальное окружение, которое мы видели в рассказах Булгакова — как раз отсюда. Включая знаменитую Аннушку Горячеву, чей портрет через несколько десятилетий привёз в музей её внук — преуспевающий швейцарский адвокат.
Впрочем, бывали тут люди и вполне преуспевающие. В частности, именно в этом доме Сергей Есенин познакомился с Айседорой Дункан.
Значительно позже, по слухам, в подвале дома жила Св. Матрона Московская.
В отличие от дома из булгаковского рассказа реальный дом Пигита уцелел, коммуналки были расселены. Часть квартир в доме и сейчас жилые.
В доме расположены два музея Булгакова — государственный (в квартире №50) и частный (в помещении бывшего домоуправления).
P.S.: «Нехорошая квартира» из «Мастера и Маргариты» похожа по местоположению, хотя на Большой Садовой никогда не было дома №302-чёрт, ах, простите — «бiс» («чёрт» по-украински). Но ни подъезд, ни квартира на описанные в романе не похожи. Считается, что за основу описания была взята одна из роскошных квартир в доме Рекка на Пречистенке.
