Эта встреча, казалось, должна решить важные для взаимоотношений обоих государств вопросы: не только экономические и энергетические, которые на самом деле являются фоном политических проблем, но и вопросы, например, подписания Белоруссией ряда важнейших документов по функционированию Союзного государства Россия-Белоруссия. Но прорыва не произошло ни по одному из пунктов.
- Кирилл, цели, которые ставили руководители России и Белоруссии перед своей встречей в Минске, достигнуты?
— Можно сказать, что нет — целей своих они не достигли. Целью Лукашенко было получить энергоносители по низким ценам. Получить скидки. Скидки не были получены.
Целью российской стороны было склонить белорусское руководство к более тесной интеграции, к подписанию дорожных карт, которые все никак не подписываются. В этом направлении тоже никаких подвижек сделано не было. Но здесь нужно отметить, что российское руководство наконец-то заняло жесткую позицию.
Мы очень долго ждали этого. Эта жесткая позиция заключается в том, что если не будет интеграции, то нефть будет по рыночным ценам.
На словах белорусская сторона с этим согласилась: да, мы будем покупать нефть по рыночным ценам. Но сегодня уже появляются сообщения, что из нефтепровода «Дружба» белорусской стороной забирается техническая нефть.
Это свидетельствует о том, что едва ли у Белоруссии есть возможность покупать нефть по рыночным ценам. И никакие поставки из Норвегии, никакие обещания Помпео о том, что Америка поможет с энергоносителями, на самом деле ничего не стоят — без русской нефти белорусская экономика развиваться не будет.
- И что в таком случае будет делать Лукашенко? Какой выход из ситуации?
— Сейчас перед Лукашенко стоит выбор: пойти все-таки на более глубокую интеграцию, которую предлагает Кремль, или же быть вот такими же самостийными, но жить с рыночными ценами. Сложно сказать, какой выбор сделает Александр Григорьевич.
Скорее всего будет долго пытаться не делать никакой выбор, а будет принуждать (Россию) дотировать белорусскую экономику и дальше.
Но эта встреча в Сочи показала, что Россия за всю историю российско-белорусских отношений настроена жестко, и теперь такие фокусы у Лукашенко не пройдут. Поставки будут только в случае углубления интеграции.
- А почему Лукашенко все-таки так не хочет интеграции? Почему упирается? Ведь Белоруссия может оставаться независимой и идти на более тесную интеграцию — ввести единую валюту, создать совместные налоговые органы и эмиссионный центр.
— Власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно. Александр Григорьевич не хочет делиться ни пядью своей власти с кем-либо. При этом он не понимает, что любая интеграция, хоть российско-белорусская, хоть европейская, предполагает ограничения суверенитета.
Пока белорусское руководство этого не поймет, ничего хорошего Белоруссии ждать не придется.
