В соответствии с положениями Устава ЮНЕСКО датой вступления в организацию считается день передачи ратификационной грамоты в её депозитарий, который находится в ведении правительства Великобритании.
СССР от своего лица передал такой документ 21 апреля. Менее чем через неделю — 27-го числа — МИД УССР зарегистрировал ноту посольства Франции в Москве, в которой говорилось: «Посольство Франции свидетельствует о своём уважении к Министерству иностранных дел Союза Советских Социалистических Республик и имеет честь сообщить, что оно проинформировано о передаче послом СССР в Лондоне грамот о присоединении СССР к ЮНЕСКО. Посольство Франции было бы благодарно Министерству иностранных дел Союза Советских Социалистических Республик, если бы оно имело любезность сообщить, имеют ли намерение Украина и Белоруссия поступить таким же образом».
Вряд ли французские дипломаты не были в курсе, что министр иностранных дел УССР Анатолий Барановский уведомил генерального директора ЮНЕСКО Лютера Эванса «о принятии Украинской Советской Социалистической Республикой Устава ЮНЕСКО» ещё 2 апреля.
Поскольку УССР и БССР не имели двусторонних отношений с другими странами, ратификационные грамоты от их имени 12 мая 1954 года передал посол СССР в Великобритании Яков Малик. С этого момента Украина и Белоруссия стали членами специализированного учреждения Организации Объединённых Наций по вопросам образования, науки и культуры.
Тут же возникает вопрос, почему наравне с СССР в ЮНЕСКО вступили 2 из 15 входящих в его состав республик.
Хитрая план Сталина
Идея создания Организации Объединённых Наций обсуждалась лидерами СССР, США и Великобритании во время Второй Мировой войны. Тогда секретарь ЦК ВКП(б) Иосиф Сталин был обеспокоен, что Советский Союз окажется в меньшинстве в организации, и разработал план, как расширить советское присутствие.
28 января 1944 года газета «Правда» написала о проведении пленума ЦК ВКП(б), в ходе которого рассмотрели предложения Совнаркома СССР «О расширении прав союзных республик в области обороны и внешних сношений» и одобрили его вынесение на следующую сессию Верховного Совета СССР, которая началась в тот же день. На четвёртый день сессии — 1 февраля 1944 года — после доклада наркома иностранных дел СССР Вячеслава Молотова были приняты два важных закона: «Об образовании военных формирований союзных республик и о преобразовании в связи с этим Народного комиссариата обороны из общесоюзного в союзно-республиканский» (в связи с необходимостью укрепить оборонный потенциал государства) и «О предоставлении союзным республикам полномочий в сфере внешних отношений и о преобразовании в связи с этим Народного комиссариата иностранных дел из общесоюзного в союзно-республиканский народный комиссариат» (для более тесного взаимодействия с другими государствами). Позже соответствующие поправки внесли в Конституции СССР и УССР.
Всё это казалось непонятным ни для простых жителей Советского Союза (к слову, это был единственный за весь военный период пленум), ни для иностранных политиков.
Вот как происходящее в послании Белому дому описывал посол США в СССР Аверелл Гарриман: «Действительно странно, что оборона и иностранные дела избраны для проведения децентрализации, тогда как, на наш взгляд, именно эти две функции рассматриваются такими, благодаря чему Центр сохраняет свою власть».
К тому же сам Сталин в начале 1920-х годов, когда СССР только создавался, придерживался противоположной точки зрения: на предложение наркома УССР Николая Скрипника и председателя Совета наркомов УССР Христиана Раковского сохранить советской республике функции внешних сношений и внешней торговли — фактически то, что было сделано в 1944 году, — Иосиф Виссарионович ответил: «Где же здесь единое союзное государство, если в каждой республике остаётся свой Наркомат иностранных дел и НКВД? Мы создаём не конфедерацию, а федерацию — единое союзное государство, объединяющее военные, иностранные, внешнеторговые и прочие дела, государство, наличие которого не преуменьшает суверенность отдельных республик».
28 августа 1944 года на международной конференции на вилле Думбартон-Окс в Вашингтоне, во время которой обсуждался вопрос о составе членов-основателей будущей ООН, глава советской делегации Андрей Громыко выдвинул идею о включении в этот список всех республик СССР. Однако представители американской и британской сторон отнеслись к этой идее крайне негативно. По имеющейся информации, президент США Франклин Делано Рузвельт заявил своим советникам, что в таком случае будет требовать предоставить 48 голосов ООН для американских штатов, однако в послании, которое он направил 1 сентября Сталину, риторика была очень сдержанной — хозяин Белого дома просил не поднимать вопрос о членстве республик СССР до завершения процесса учреждения ООН. Однако Сталин подчеркнул, что поддерживает позицию, озвученную Громыко.
Москва аргументировала свой тезис тем, что в новую организацию как самостоятельные участники хотят войти британские доминионы, которые, впрочем, были государствами. И здесь-то становится понятно, зачем Сталину понадобилось проводить децентрализацию: в соответствии с принятыми на сессии Верховного Совета СССР в начале 1944 года законами все советские республики, получив расширенные полномочия, де-факто стали государствами, в частности, каждая из них имела собственные наркоматы иностранных дел и обороны.
Почему именно Украинская и Белорусская ССР?
В том же письме Рузвельту Сталин писал: «После известных конституционных преобразований в нашей стране в начале года правительства союзных республик настороженно следят за тем, как отнесутся союзные государства к гарантированному в советской Конституции расширению их прав в сфере международных отношений. Украина и Белоруссия по количеству населения и политическому весу превосходят ряд стран — будущих инициаторов создания ООН».
Однако истинная причина, по которой советский руководитель выделил именно эти республики, заключалась в чём-то другом, поскольку самой населённой была РСФСР.
По версии историка Андрея Буровского, в 1944 году миллионеры США еврейского происхождения, которые имели сильное влияние на американские политические круги, направили Сталину предложение создать еврейскую автономию-государственность со столицей в Гомеле на территории некоторых районов Украины и Белоруссии, входивших в состав Речи Посполитой, в которой до Второй мировой войны на протяжении нескольких веков проживали 2/3 евреев мира. Взамен богачи были готовы вложить огромные средства на восстановление отдельных областей этих республик, причём речь шла не только об открытии промышленных предприятий, но и о выплате пенсий всем ветеранам войны. Советское руководство не дало однозначного ответа и сделало вид, что заинтересовано в этом проекте.
Впрочем, идея о создании еврейской автономии-государственности утратила актуальность в связи с утверждением системы права вето, которое давало СССР, США, Великобритании, Франции и Китаю возможность заблокировать любую инициативу, а также решением Генеральной Ассамблеи ООН от 29 ноября 1947 года об отмене британского мандата на Палестину и создании на её территории еврейского и арабского государств, а также международной зоны вокруг Иерусалима.
На самом деле атрибуты государственности для УССР и БССР были не более чем номинальными и нужны были для достижения собственных целей руководства Союза. Наркомам иностранных дел этих республик не позволялось предпринимать никаких самостоятельных шагов, на многочисленные предложения по установлению отношений с теми или иными государствами, даже близкими соратниками Москвы по социалистическому блоку, МИД СССР отвечал, что нужно подождать, а затем и вовсе отвечать перестал. Несмотря на то что в УССР были сформированы структура республиканской армии и наркомат обороны, обращения Василия Герасименко, назначенного 11 марта 1944 года народным комиссаром обороны Украины, в центр с просьбой уточнить его полномочия также оставались без ответа. Более того, в октябре 1945 года его сняли с этой должности и назначили заместителем командующего Прибалтийским военным округом.
Тем не менее, благодаря такому ходу с мнимой федерализацией Сталин смог не только получить дополнительные мандаты в ООН и её специализированных органах, включая ЮНЕСКО, но и решить внутрисоюзные вопросы. В своей книге «Рузвельт и Русские» Эдвард Стеттиниус, который возглавлял Госдепартамент США с 1 декабря 1944 года по 27 июня 1945 года, написал, что в частной беседе 7 февраля 1945 года Сталин сказал Рузвельту, что на Украине сложилась сложная и неопределённая ситуация, а наделение Киева правом голоса в ООН необходимо для сохранения единства СССР.
В свою очередь, Министерство обороны Великобритании в докладе от 13 декабря того же года подчеркнуло: «Вряд ли пока имеются сомнения, что эти меры (расширение полномочий республик СССР. — Ред.) были в большинстве своём задуманы как уступки национальным чувствам в советских республиках, особенно на Украине».
