Напомним, что с идеей ввода миротворцев ООН в Донбасс все стороны, имеющие отношение к военному конфликту, длящемуся с весны 2014 года, согласились в 2017 году. В Совбез ООН даже была внесена соответствующая резолюция России.
Однако у Киева свой взгляд на размещение и полномочия миротворцев, а у ЛДНР, поддержанной Москвой, свой. Если первый хочет разместить миротворцев на линии разграничения и на украинско-российской границе в Донбасса, а также чтобы «ограниченный контингент» ООН осуществлял контроль за гражданской администрацией ЛДНР, то республики соглашаются максимум на размещение «голубых касок» на линии разграничения.
Андрей Золотарев, политолог (Киев)
Как видит Киев эту ситуацию? Он хотел бы, чтобы миротворцы закрыли украино-российскую границу, а ему бы была дана полная свобода рук на территориях ЛДНР с «коллаборационистами» и «сепаратистами». Вот, чего хочет Киев.
После этого он начнет говорить, что все эти мероприятия — это восстановление территориальной целостности, это торжество государственной политики Украины и так далее. Тогда украинские власти не теряют лицо перед радикально-националистической частью электората, которая является меньшинством на Украине, но которая диктует свою волю большинству.
Многие действия Киева как раз диктуются страхом перед тем, что вот эта «меньшисть одвичных лыцарив» может увидеть в действиях власти «зраду» и сделает ей коленом под зад. Власть «циничных барыг» боится своих младших партнеров. Это мы видим по действиям вокруг блокады Донбасса и так далее.
По факту у Киева нет сегодня политических ресурсов для реализации Минских соглашений, о необходимости принятия которых уже после принятия закона о реинтеграции Донбасса говорил Курт Волкер депутатам на встрече в Верховной Раде. Чего бы там вам не хотелось, но есть Минские соглашения и их надо выполнять. А Киев их выполнять не хочет и не может.
Что он в таком случае будет делать? Прибегать к старой как мир манипуляции. «Да», но «нет». Будет говорить «да», поскольку пойти на прямой конфликт с коллективным Западом в вопросе мирного урегулирования сегодня Киев не может в силу критической зависимости от него. Но будет делать все так, чтобы этот процесс был максимально осложнен. Ибо формула «ни мира, ни войны» Киев полностью и всецело удовлетворяет.
Думаю, что если уж миротворцы и будут введены, то, учитывая и геополитическую ситуацию, и потенциал Киева, возможности Киева для военно-террористической импровизации будут существенно ограничены. Худшее, что может произойти, и как это часто бывает, остается риск того, что конфликт останется замороженным на долгие годы. Но, учитывая то, что между сторонами пролита кровь, а это очень серьезное препятствие, худший вариант в том, что этот конфликт будет заморожен. Однако это лучше войны, где постоянно гибнут люди.
Родион Мирошник, представитель ЛНР на переговорах в Минске
Комментарии и доклады по поводу размещения миротворцев ООН на Донбассе, сделанные в Мюнхене официально или озвученные журналистам в кулуарах, не имеют статуса предложения или проекта резолюции Совета Безопасности ООН, это всего лишь позиция-пожелание, отражающая точку зрения только одной стороны конфликта, а именно Киева.
Высокопоставленный в прошлом, а ныне высокооплачиваемый лоббист Порошенко, экс-генсек НАТО господин Расмуссен и озвучивал версию Порошенко с многотысячными контингентами, блокированием границы и введением международной администрации. Где в этом предложении интересы второй стороны внутригосударственного конфликта, а именно населения Донбасса, кроме роли подвергнуться международной интервенции или оккупации?!
В этом случае, без согласования условий миссии ООН на Донбассе с республиками, они могут стать только ещё одной стороной конфликта, но не миротворцами. В таком случае, из тех государств, заявивших о заинтересованности принять участие в миссии, кто захочет пойти в бой на стороне Порошенко и биться за его интересы?
Вряд ли найдётся много желающих. Если же говорить о процедуре, то решение о миссии ООН принимается Советом Безопасности и проект резолюции там сегодня только один — российский, подразумевающий охранную миссию для СММ ОБСЕ, никаких других проектов там нет. У желающих изменить его до неузнаваемости вряд ли есть шансы, учитывая право вето России в Совбезе ООН.
Активную «презентацию» проекта Расмуссена, можно рассматривать только как попытку навязывания условий, которые только слегка закамуфлированы, а по сути мало чем отличаются от ранее заявленных Порошенко желаний использовать международный контингент для зачистки Донбасса, от его политических оппонентов.
В конце концов, ключевым условием введения миссии, является согласие сторон конфликта, на миссию ради установления мира, а не на контингент, отстаивающий интересы киевских госпереворотчиков. Прессинг в данном случае вряд ли уместен, только в диалоге между Киевом и Донбассом может быть найдена и согласована формула миссии, если же Порошенко отказывается от диалога, он отказывается и от возможности мирного урегулирования, которое, впрочем, ему скорее всего, и не нужно.
