Олег Рыбачук (с февраля по сентябрь 2005-го — вице-премьер Украины по вопросам европейской интеграции, с сентября 2005-го по сентябрь 2006-го госсекретарь Украины) рассказал в интервью сайту «Гордон» о событиях, свидетелем которых он был в ноябре 2013 года. «Я был на том Майдане, который называют Евромайдан, или «студенческий Майдан», — подчеркнул Рыбачук. — Ровно семь ночей. Именно по ночам». После 30 ноября он, один из вождей протеста, вынужден был дистанцироваться от него, так как события пошли совсем по другому руслу и направлялись совсем другими людьми.
По словам Рыбачука, в первый же день Евромайдана, вошедшего в штаб его организации, молодежь была негативно настроена к оппозиционным топам, воспринимавшим протест, как средство для взятия власти. «Правда, очень многие говорили: мы не хотим, чтобы нас — есть такое украинское слово — «юзали» (то есть использовали. — прим. авт.) партийные организации. Молодежь особенно была нетерпима — вспоминает бывший вице-премьер по европейской интеграции, ставший для студентов своим. — Мы приглашали политических лидеров… Но студенты ожидали чего-то нового… Я никогда не забуду тот заключительный концерт. Мы по традиции пригласили рок-музыкантов, чтобы поддержать дух. Было 10 — 15 тысяч молодых людей со всей Украины. Удивительная аудитория! На концерт мы пригласили Яценюка, Тягнибока и Кличко».
Судя по всему, речь идет о событиях 26 ноября 2013 года.
Для многотысячной аудитории на «студенческом Майдане» эти политики оказались чужими. «Яценюк очень старался понравиться. Я стоял рядом, видел, как у него желваки ходят. Нервничал. Он заигрывал, но было видно, что контакта нет. Тягнибок — тоже. А Кличко просто растерялся. Его едва не освистали. Они не могли этого не чувствовать. Заметная пропасть между аудиторией, возраст которой 17 — 18 лет, и матерыми политиками, которым ее не зажечь. Видимо, в этом деградация украинских политиков, привыкших говорить перед аудиторией, которая своя заранее», — говорит Рыбачук.
«К тому времени они сделали странную вещь — второй Майдан, на Европейской площади, — продолжает Рыбачук. — Там все было хорошо, проплачено. Комендантом был Парубий. У нас ничего не было, палаток не было, а там…» С другой стороны, что странного? Так как настоящий Евромайдан не принял оппозиционных политиков, они создали его спойлера, который Рыбачук называет «партийным Майданом», в противоположность народному.
Затем начались попытки захватить влияние над собравшейся на Майдане Незалежности молодежью. «Яценюк мне говорит: «Послушай, не может у нас быть двух Майданов. У нас там все нормально, мы финансируем. Тепло, хорошо, наше радушие. Надо вам отсюда уходить». Я отвечаю: «Ты слегка недопонимаешь природу этого явления. Я здесь не главный баран. Студенты отсюда не уйдут. Им сложно объяснить, зачем это нужно». Все же этот вопрос я на координационном совете поднял. Возникла очень бурная реакция. Детвора сказала: нет, с этого места мы не уйдем», — вспоминает Рыбачук.
Со стороны «партийного Майдана» начались озвучивать угрозы, и первую роль в этом Рыбачук отводит одному из вождей «силового блока» Евромайдана Сергею Пашинскому. В этом мог быть и личный интерес последнего, так как, например, Парубий был готов идти навстречу. «Это было связано с тем, что Пашинский, Кужель (депутат Верховной Рады от «Батькивщины», председатель комитета по вопросам предпринимательства, регуляторной и антимонопольной политики Александра Кужель. — прим. авт.) не могли попасть на трибуну», — поясняет Рыбачук проблемы «студенческого Майдана».
Пашинского с его боевиками Рыбачук упоминает и при описании событий 30 ноября 2013 года, связанных с разгоном студентов на Майдане Незалежности: «Где-то в два часа… Андрей Шевченко (депутат Верховной Рады от «Батькивщины», как и Пашинский. — прим. авт.) и Пашинский говорят: да все нормально, мы берем этот Майдан под охрану. Сколько-то десятков человек из охраны Пашинского». А в пятом часу утра на площади и произошли печально известные события, спровоцировавшие эскалацию насилия, выход на сцену праворадикалов и первые захваты государственных зданий.
Ранее не раз озвучивалась информация о том, что причиной разгона студентов в ночь с 29 на 30 ноября 2013 года стала провокация с нападением неизвестных боевиков на сотрудников МВД. Наиболее подробно рассказал об этом 23 ноября 2017 года в интервью блогеру Анатолию Шарию премьер-министр Украины в 2010 — 2014 годах Николай Азаров: «В начале так называемый «Правый сектор»* напал на то дежурное подразделение милиции, которое охраняло эти палатки… Они спустились от «Украины» (гостиницы рядом с Майданом Незалежности. — прим. авт.), напали там на этих ребятишек, постовых-милиционеров, стали их избивать, те вызвали по рации подкрепление… «Беркутовцы» приехали и использовали все те приемы… «Правый сектор» разбежался, его не было».
Однако, где же была охрана от Пашинского? Во-вторых, Рыбачук выразительно обрисовал увиденный им в ночь событий отряд «Правого сектора»: «Примерно в 12 часов пошел в круглосуточную кофейню возле Крещатика, две такие точки были. И мы там грелись, и «Беркут». Возвращался назад. На углу Крещатика и Институтской стоят дети с надписями «Правый сектор». В руках у них какие-то палки с цепями, как в американских фильмах. Повязки… У меня отложилось это название — «Правый сектор». Я-то знал, что это футбольные болельщики». Отнюдь не настоящие взрослые боевики, которыми располагал «партийный Майдан», создававший их на протяжении всего 2013 года.
Иначе говоря, нападавшими — явно намекает Рыбачук — могли быть именно бойцы Пашинского. Необходимость же спешных событий была вызвана тем, что именно 29 ноября Рыбачук нашел спонсоров для «студенческого Майдана», приобретения сцены, музыкальной аппаратуры и всего прочего: «Я встретился с бизнесменами. Они мне сказали: мы готовы это все поддерживать. Но если будет политический Майдан, то — мы знаем! — у них есть бабки, пускай сами все делают. Мы говорим: "Хорошо!"» До этого, по его словам, дело обстояло так: «Политики вначале дали нам такой броневичок… Удобная штука, там очень мощные громкоговорители. А потом нам говорят: мы его забираем».
И еще выразительный момент. Утром 30 ноября Рыбачук приехал на место разгона «студенческого Майдана»: «Подъезжаю к Михайловскому собору. И вижу народных депутатов… Депутаты от «Батькивщины». И так зло (говорят. — прим. авт.), глядя в глаза… Началась большая кампания шельмования «студенческого Майдана». Произошел показательный эпизод, о котором мне рассказал Егор Соболев. И вновь — с Пашинским. Он якобы отвечал за безопасность… Егор был крайне удивлен, что ему на мобильный позвонил Пашинский и предупредил, что если будет попытка разместить альтернативный Майдан (то есть возродить мешавший партийным оппозиционерам «студенческий Майдан». — прим. авт.) с противоположной стороны Почтамта, то — "мы вас уничтожим"».
Не это ли лучшее признание их роли в событиях 30 ноября?
* Организация запрещена в России Верховным судом РФ.
