Петр Павленский, автор известных актов художественного творчества — таких как прибивание собственной мошонки к брусчатке Красной площади, публичного зашивания рта и отрезания уха, а также поджога двери здания ФСБ на Лубянке — просит политического убежища во Франции. Он уже там, с двумя детьми и гражданской женой.
Одна из наиболее крупных работ художника получила название «Свобода» и была посвящена Украине. Павленский и его товарищи долго собирали покрышки, чтобы их зажечь, железки, чтобы в них стучать, и украинские флаги, чтобы ими размахивать. Но когда притащили все это на Мало-Конюшенный мост в Санкт-Петербурге — 23 февраля 2014 года, — было уже поздно. Власть в Киеве сменилась два дня назад, и всем стало ясно, что это банальный переворот, что одну группу управляющих негодяев сменила другая, при этом были использованы известные технологии управления массами, а свобода и правда здесь вообще ни при чем. Короче, русским защитникам Майдана пришлось срочно менять пафос акции с жертвенно-героического на угрожающе-победительный. Получилось странно и двусмысленно — на фоне храма Спаса на крови, возведенного в память убитого террористами царя-освободителя Александра Второго.
Каждое из упомянутых и многих других действий Петр Павленский сопровождал беспощадной критикой российского государства и власти. Выражая при этом готовность пострадать, сесть в тюрьму или психушку. Для прочной европейской славы ему остро недостает имиджа жертвы режима. Россия не оказала ему такой услуги. И теперь художник ничего не может предъявить Европе, кроме собственноручно продырявленных гениталий и слабенького уголовного дела на родине в связи с рукоприкладством и сексуальными домогательствами. Причем, по заявлению его бывших друзей, что опять же наводит на мысль об имитации репрессий.
Лучше бы в Киев ехал. Сам того не сознавая, питерский акционист стал символом и зеркалом постмайданной Украины. И дело не только в покрышках. Дело в том, что художественный метод Петра Павленского лежит в основе идеологии, стратегии и тактики нынешнего киевского режима. Практически все действия власти во внутренней и внешней политике описываются тремя волшебными словами — эвент, перформанс и хэппенинг. При этом используется один универсальный прием — провокация, создание событий и ситуаций, на которые нельзя не реагировать.
Нынешняя администрация президента Петра Порошенко — это по сути большое пиар-агентство или, если угодно, арт-корпорация. Прошли времена дешевых дилетантских трюков типа когда президент на публичных выступлениях за границей размахивал листом дырявого железа или пачкой российских паспортов, пытаясь представить все это доказательствами каких-то злодеяний врага. Теперь все гораздо более продвинуто. Теперь они могут создавать настоящие блокбастеры.
Например, пришел к руководству Америкой непонятный Дональд Трамп, и вот он не уверен, что на Украине происходит то, что заслуживает его внимания. И тем более не убежден, что ему надо поддерживать Киев. Можно, конечно, попытаться ему объяснить, но рассказ получится длинный, путаный и неубедительный. Значит, нужно создать картину. Как говорит наш дорогой шеф, в нашем деле главное — этот самый реализм. Застоявшимся генералам и комбатам отдается несколько приказов, и вот уже дело похоже на большую войну. Об этом опять заговорила вся мировая пресса, Трамп запомнил слово «Авдеевка» и понял, что заниматься Украиной ему все-таки придется. А это уже полдела.
Если же, паче чаяния, войска Донбасса активно отреагируют на демонстративное сосредоточение украинских войск на линии соприкосновения, тогда уже смело можно презентовать себя жертвой крупномасштабной российской агрессии. Потому что за два года после Минска-2 украинским политикам удалось, вопреки достигнутым тогда соглашениям, внедрить в головы своим западным гарантам знак равенства между силами ополчения и российской армией. И представить, таким образом, Россию стороной конфликта. То есть, превратить весь Минский процесс в бессмысленный фарс.
Таких доводов достаточно для Меркель, но вот для Трампа, — а на него весь этот хэппенинг и рассчитан, — может оказаться мало. Поэтому смотрим дальше. В последние дни в Киеве вроде бы ни с того с сего все в голос заговорили о необходимости ввести военное положение. И провести референдум насчет вступления в НАТО.
На первый взгляд, каждая из этих инициатив выглядит абсурдом. Но это ровно то, что требуется в искусстве постмодерна. Главное, что такие информационные вбросы обсуждаются, все о них говорят и пишут. В том числе и автор этого текста. Заголовки становятся реальностью. У мировой публики создается впечатление, что Украине грозит большая война с Россией, а весь украинский народ ждет помощи от НАТО, то есть, от Америки.
Киев затеял масштабную игру, целью которой является замена противника — так, чтобы с поляны исчезли в качестве самостоятельных игроков ДНР и ЛНР и на их месте оказалась непосредственно Россия. И шансы у него есть. Серия терактов против полевых командиров и представителей силовых структур, которая продолжилась убийством полковника Михаила Толстых, он же легендарный Гиви, демонстрирует организационную слабость самопровозглашенных республик. Есть много свидетельств растущей коррупции и внутренних склок в управленческих структурах, и об этом хорошо осведомлены спецслужбы Украины. Они пытаются расшатать республики изнутри, посеять там недоверие к власти и панику. А снаружи усиливают военное давление с постоянной угрозой решительного наступления.
Москва, конечно же, внимательно следит за процессами. И тоже предпринимает кое-какие демонстративные действия. Пару дней назад объявлена внезапная проверка готовности воздушно-космических сил России. Таким образом Киеву передана информация к размышлению о цене возможного спектакля. Вероятно, потребуются и другие, еще более убедительные сигналы. Дело слишком запущено.
Уже тысячу раз доказано, что война с Россией является единственным объяснением всех ошибок и преступлений нынешней украинской власти, единственной гарантией ее существования, основой экономической, социальной и даже демографической политики, обильным источником коррупционных доходов и — главным экспортным товаром. Они продают войну, утверждая, что тем самым защищают Запад от российского нашествия. Требуя, конечно, достойной оплаты. Однако товар у них некачественный, с гнильцой, война не вполне настоящая.
Два года стоят и постреливают, бойцов от пьянства гибнет гораздо больше, чем от вражеских снарядов и пуль. Именно на это, судя по всему, указывает главный покупатель — президент Соединенных Штатов Америки. Юлия Тимошенко прилетает из Вашингтона вся на нервах и криком кричит: дескать, американцы не верят, что у нас реальная война, и надо что-то срочно предпринимать.
Теперь осталось понять, чего именно хочет Белый дом от Киева? Чтобы он признал события на Донбассе внутренним украинским конфликтом, прекратил попытки представлять Россию воюющей стороной и выполнил минские соглашения? Или — наоборот, требует предъявить доказательства настоящей войны с Россией? Может быть, новой администрации США как раз и нужно, чтобы Москва увязла в военном конфликте на востоке Украины? Может быть, именно с этой позиции президенту США удобнее всего было бы начинать разговор с Владимиром Путиным? Дональд Трамп считает себя жестким и эффективным переговорщиком, и, возможно, захочет продемонстрировать это в отношении России — на радость многочисленным ястребам в американском истеблишменте.
Относительно Трампа мы можем пока лишь гадать. В любом случае, на украинском направлении он мало чем рискует. Российские риски повыше, но и они не запредельны. А вот для Украины полноценная война в Донбассе будет смерти подобна. Потому она и не случится. Киевский режим все-таки не Петр Павленский: он не решится прибивать свою мошонку к донецкой мостовой.
