Война — удивительно утомительная и надоедливая штука. Особенно для тех, кого она, хоть краешком шинели цепляет. Мир был бы сейчас очень кстати. Пожить хочется нормально, поработать… Но, знаете, опыт, особенно нежданно приобретённый в последние годы, нудно бубнит трескучим фальцетом, что перспективы встать на тернистый путь умиротворения сейчас никак не больше, чем зайти на новый виток конфронтации. Это к тому говорено, что позитивное содержание обсуждаемого эпизода новейшей истории следует воспринимать с оптимизмом, но тщательно дозированным.
Если окажется, что, как было модно говаривать в конце прошлого века, «процесс пошел» — очень хорошо. Если же нет, то, как минимум, сам факт обмена уже фиксирован и вписан в историю. Ко всему остальному — чутко прислушиваемся.
Я из Донецка, потому, конечно, рад за наших ребят, которых вырвали из украинских тюрем. Под нашими, в данном случае, понимаются ментально, по взглядам свои, вне зависимости от рода и племени. Понимаю, и содрогаюсь от этих мыслей, что за адские круги им пришлось пройти. Покалечили людей изрядно. Многих и физически тоже. Но у каждого, тут уж без исключений, переломы души. Есть закрытые, и открытые имеются. Вот это залечить крайне сложно. Если вообще возможно.
По-хорошему, по-христиански, понятно, стоило бы посочувствовать и тем, кто по обмену вернулся на Украину. Надо бы, да не получается. Пока, во всяком случае. Не звал их никто прямо под мой дом с пушками и танками. Это ведь в их (или их начальников, не суть важно) воспалённых мозгах идет отчаянная битва с московскими ордами. Но стреляют-то наши бывшие соседи по стране конкретно в моих родных людей, друзей и знакомых. Рушат мой город квартал за кварталом. Понять это трудно, простить невозможно. На этом этапе, и не уговаривайте даже.
Потому ДНР и ЛНР привезли на обмен военнопленных. А украинская сторона, часто и густо — заложников. Согласитесь, военнопленный — это тот, кого поймали с оружием в руках по ходу боевых действий. А какие бои в глубинных украинских областях, где насобирали целые гроздья «террористов», «сепаратистов» и прочих «пособников страны-агрессора»? Сейчас на территориях, контролируемых киевским режимом, «срока огромные» выписывают направо и налево за сколько-нибудь косой взгляд в сторону портрета Бандеры.
Возможно, скажу кощунственную вещь, но современная Украина заняла исключительно выгодную позицию. В определенном, понятно, смысле. У действующего режима неисчерпаемый обменный фонд. Так еще и постоянно пополняющийся.
Скажем, вчера все еще переживали нюансы «большого обмена», а параллельно ленты новостей уже услужливо подбрасывали информацию об очередном «разведчике ДНР», задержанном в Одессе. Получит лет 12-15 — к гадалке не ходите. И нечего удивляться, что численно Украина передала донбасским республикам больше народу, чем получила. Не жалко! Набрать, наловить «сепаратистов» по украинским городам — плевое дело.
Надо заметить, что актуальная Украина нередко демонстрирует невесть откуда взявшиеся в стране, бурно декларирующей свою приверженность прогрессу и демократии западного образца, феодальные черты. От мшистых архаичных постулатов, господствующих в идеологии, до передачи должностей и территорий «в кормление». Но тут уж даже еще более древними запахло явлениями, рабовладельческими, что ли…
У ДНР и ЛНР в этом вопросе возможности по всем показателям скромнее. Приток пленных возможен только в случае активных боевых действий. Пока же ситуация и мерзкая, и кровавая, но относительно вялотекущая. Во всяком случае, если сравнивать, скажем, с 2014-2015 годами.
Предполагаю выпад оппонентов, как же быть с ученым, религиоведом Игорем Козловским? Он не военный, а отсидел на нарах весьма почтенно? Яркий-де пример страдальца за иные убеждения. Не сомневаюсь, что сейчас из Козловского станут делать знамя и, одновременно, научное светило мирового масштаба, едва не будущего нобелевского лауреата. Скоро, разумеется, забудут и отправят в утиль, как в свое время случилось оптом со всей публикой, попытавшейся устроить в Виннице Донецкий национальный университет, но это второй вопрос.
Козловский, как мне видится, получил свою толику неприятностей по совокупности многолетней плодотворной деятельности. В давние, мирные еще времена, в Донецке его прекрасно знали, как агента влияния, типажа, насаждающего и активно пропагандирующего секты и сомнительные учения. Под зонтиком научной работы, понятно. Он активно привлекал к этому студентов, промывал им мозги, по сути, ставил на молодых людях опыты. В связях Козловского и СБУ никто не сомневался. И он чувствовал себя уверенно. Но времена резко изменились, а он этого вовремя не понял, продолжал гнуть свою линию…
Теперь же, считаю, что его правильно отправили из республики, дышаться будет чуть легче. К тому же, украинская сторона теперь не сможет стенать об ужасной участи гуманиста и подвижника, томящегося в темнице сырой. И вот ведь ирония судьбы, а равно и урок смирения. Козловский всю жизнь энергично боролся с православием и любыми проявлениями русского духа. А на свободу вышел при живейшем участии РПЦ и президента России. Чудны дела Господни!
Кстати, а как же прекрасен во всей этой ситуации (не с Козловским, а с обменом вообще) оказался украинский президент Петр Порошенко. Здоровое нахальство надо иметь, чтобы попытаться срубить PR-дивиденды на процессе, в котором не только не участвовал, а настырно ему мешал. И только, когда старшие взяли за ухо и велели не шалить, приосанился, нарядился в карнавальный костюм ВОХРовца и отправился тискать в объятиях экс-пленных. Воображаю, как тем хотелось вместо того, чтобы со всех ног нестись к родным и близким, выступать в кордебалете Порошенко. Ничего не попишешь, в сегодняшней украинской политике невозможно обойтись без элементов маскарада, шоу и грустной эксцентрики. Сорочинская ярмарка тщеславия, в общем.
И еще об одном моменте хочу упомянуть. Скажите, а кто-нибудь верил, что обмен пройдет ровно так, как было изначально договорено? Чтобы без сучка и задоринки? Точно ведь, постоянно присутствовало ощущение, что в последний момент где-то, в чем-то, но карта будет передернута? Причем, терзали и смутные сомнения, что сторона, которая некую каверзу себе позволит, известна загодя.
Очень может статься. Будем на это надеяться и уповать. Только вот вторым этапом дело, скорее всего, не кончится. И не последние это пленные, не последние заложники, и войны, увы, нам еще хватит сполна. Уж простите меня за такие печальные, не очень новогодние, зато реалистичные мысли.
