- Дмитрий, в Европе после роста цен на газ вчера произошло резкое снижение, цена упала ниже $400 за тысячу кубометров. Не кажется ли это нелогичным, так как как раз в этот день остановились на профилактику российские газопроводы «Ямал — Европа» и «Северный поток»?
— Она и так высокая, эта цена. Пару дней назад она подскочила до каких-то космических значений, $465 за тысячу кубов и более, поэтому корректировка естественна.
Если бы до конца года цена на газ оставалась на уровне $400, то европейская экономика вновь будет себя чувствовать, мягко говоря, не слишком хорошо.
Поэтому до конца года цены упадут, на текущем уровне удерживаться они просто не могут.
- На рынке нефти наблюдается аналогичная картина: цены росли до рекордного уровня выше $77 за баррель, после чего наступило снижение до $73. Получается, что связь с рынком газа остается?
— Сейчас газ отвязался от нефти, однако, действительно, газ был выше $400 при других нефтяных котировках.
Раньше была очень хорошая прямая корреляция газ-нефть, сейчас уже такого как бы нет, так как очень много газовых контрактов «отвязались» от нефти, стали опираться на котировки газовых бирж.
Однако, хотя прямой связи нет, какая-то зависимость газа от нефти присутствует. Сейчас нефть не стоит $120 за баррель, как в 2008 году, когда газ по долгосрочным контрактам «Газпрома» стоил порядка $400 за тысячу кубометров.
- А как ситуация с ценами на газ в Европе скажется на Украине?
— Уже сказалась. У нас на бирже цена на газ 12, 13 гривен за кубометр. Если ничего не поменяется, если европейские цены останутся на текущем уровне, то она будет 15 и более гривен за куб.
А в прошлом году цена была четыре гривны за куб — рост колоссальный, в три раза уже сейчас. А может быть и в четыре раза.
- Почему украинские цены на газ настолько зависят от европейских? Ведь на Украине функционирует свой собственный рынок газа, есть своя добыча…
— В законе у нас написано, что цена газа должна определяться балансом спроса и предложения. Украина, несмотря на собственную добычу, крайне зависима от импорта газа.
По сути это приводит к импортному паритету — газ на внутреннем рынке стоит столько же, столько и на европейских биржах.
Поэтому украинский потребитель сейчас вынужден платить намного больше. Если бы не так называемый годовой контракт, который власти поручили распространить на всех трейдеров с мая, то сейчас уже был бы полноценный коллапс.
- В чем бы это выражалось? И что является первопричиной такого положения дел?
— Резко подскочили бы цены для конечного бытового потребителя. Также очень сложная ситуация с теплокоммунэнерго, потому что высокие цены на газ спровоцируют, если ничего не будет предпринято, повышение стоимости тепловой энергии с осени более чем на 40%.
Эта ситуация — следствие того, что Украина полностью либерализовала свой рынок газа. В условиях зависимости от импорта биржевая цена фактически является равной стоимости импортного газа.
Либерализация рынка газа по сути означает, что просто всем придется больше платить. Промышленность уже платит больше, что негативно влияет на ее конкурентоспособность.
- Возвращаясь к ценам на европейских рынках, хотелось бы понять, почему они так выросли. Есть мнение, что это из-за того, что в Азии газ сильно подорожал, — вы согласны с этим?
— В Европе рост стоимости газа обусловлен далеко не только ценами в Азии. Сыграли роль и жара, и возобновление деловой активности.
И вот главный вопрос: а где же американский СПГ на европейском рынке, о котором так много говорилось в последние годы? Якобы Америка борется за европейский рынок газа, воюет за него.
Казалось бы, рост цен на газ в Европе — прекрасный шанс для американцев закрепиться на европейском рынке, увеличив поставки СПГ, о чем они давно мечтали.
Как показывает практика, никакие поставки СПГ в настоящее время не способны существенно повлиять на ценовую ситуацию на европейском рынке. Пока это все похоже на блеф.
Желающих побороться за долю на европейском рынке в такой неоднозначной критической ситуации для Европы тоже особо нет, что странно.
