Григорий Чупрынка: поэт, давший псевдоним командующему ОУН-УПА*

Отец Григория Чупринки, Аврам Юхимович, происходил из старого рода реестровых казаков, был человеком зажиточным, владел 40 десятинами земли. Гоголев вообще старое казацкое село – современные историки отождествляют его с летописным градом Носовым на Руди, упоминаемом в 1148 году. Как Гоголев местечко "засветилось" уже значительно позже, 25 февраля 1625 года, когда оно получило от польского короля "местную вольность". С началом восстания Богдана Хмельницкого в Гоголеве была сформирована сотня Переяславского казачьего полка, которая затем до самой ликвидации в Российской империи в 1782 году реестрового казачества входила в состав отдельного левобережного Киевского полка.

По достижении семилетнего возраста родители отправили мальчика учиться в Гоголевскую народную школу, после окончания которой Грыцько продолжил обучение в Лубенской гимназии. В 1893 году он продолжил обучение в 3-й Киевской гимназии на Подоле.

Грыцько поселился на Подоле. Среди живших вместе с ним гимназистов оказался земляк с Остёрского уезда Николай Галаган, дружба с которым оказалась для Чупрынки судьбоносной. Галаган вспоминал о тех днях:

"Грыцько сразу в нашу жизнь внёс дух непокорства, протеста, бунтарства, даже анархичности и бурлачества. Стал верховодить на квартире и в гимназии, где был организатором разных акций против начальства и протестов против суровых правил. Учителя просто боялись вызывать его к доске, чтобы не попасть в какую-нибудь неприятную историю с отчаянным сорвиголовой".

Уже в гимназические годы Грыцько стал выказывать задатки незаурядного поэтического дарования. На различные выпады в свой адрес он нередко отвечал рифмованным каламбуром или даже сатирическими стихами. Особенно гимназическим друзьям Чупрынки запомнилось, как яростно он защищал своего отца, приехавшего как-то в Киев в старомодном жупане.

Однако вскоре учёба закончилось, началась взрослая жизнь киевского мещанина, к которой Григорий был плохо приспособлен. Николай Галаган пытался привлечь друга к работе в Революционной Украинской партии, в которой состоял сам, но у него это не получилось: Григорий "вечно конфликтовал с полицией, делал всяческие "выходки", а к систематической революционной работе приспособлен не был". Тем не менее деятельный характер и жажда свободы привели Чупрынку в Оглавовский кружок Украинского социал-демократического союза, относившего себя к меньшевистскому крылу РСДРП.

Во время революции 1905 года, которая в Киеве вылилась в массовые беспорядки и уличные бои, товарищи отправили Григория в родные места, где он даже успел провести сельскую сходку, на которой призывал земляков не признавать царя и правительство, разделить землю поровну и не платить налоги. Власти вскоре арестовали Чупрынку и бросили в Лукьяновскую тюрьму. В 1906-м из "Лукьяновки" уже вышла сформировавшаяся заряженная на бескомпромиссную борьбу личность.

Историк Владимир Дорошенко, хорошо знавший Чупрынку в послетюремный период его жизни, вспоминал:

"Жил он правдивым скитальцем. Селился в каких-то "совместных" квартирах, где занимал один из углов. Водил компанию в основном с "бывшими людьми" по различным чайным и глухим углам на Демеевке или на Подоле. У него были среди преступников и проституток приятели, которые любили его и называли нашим поэтом. (…) Чувствовал себя Чупрынка хорошо только "на дне".

В эти годы Григорий начал писать стихи. Первое стихотворение "Моя кобза" напечатала 13 мая 1907 года киевская газета "Рада". Первый сборник стихов "Огнецвiт" опубликовали в 1909-м. Минимизировав расходы на быт, Григорий всего себя посвятил поэзии, которая стала его средством борьбы против социальной несправедливости:

"Крепко и сладостно, кровью упившись,

Куйте в оврагах мечи".

(пер. А.П. Стаценко)

Такие стихотворения не публиковались, а "самиздатом" передавались из рук в руки, будоража воображение молодёжи из рабочих и крестьянских слоёв. В сегодняшнее время интернета, мобильной связи, засилья видеоконтента и "мемасиков" тяжело себе представить влияние на умы того времени рифмованного слова. Среди революционных слоёв, начиная от националистов и заканчивая большевиками, революционная поэзия Чупрынки приобрела огромную популярность. Официально же публиковались стихи другого рода, преисполненные "безутешным одиночеством" или же посвящённые родным местам, языку, истории казачества:

"Рвутся, пляшут буйно волны,

Вихрем мчатся байдаки".

(пер. на рус. И.В. Стырта)

Ежегодно у Чупрынки выходило по сборнику, а то и по два стихов. Григорий стал одним из основателей модернистского журнала "Українська хата". Всего он написал 425 стихотворений и 22 рецензии на произведения современников. В литературных кругах Киева Чупрынка стал известной фигурой. Поклонники называли его "украинским Блоком", способным творить поэзию "великой силы красоты и искренности".

Так прошло десять лет, пока не наступил переломный 1917 год.

1 мая в Киеве на добровольных началах был создан Первый украинский казацкий полк им. Богдана Хмельницкого. Временное правительство не понимало, что оно творит, и разрешило его формирование, тем самым положив начало украинизации военных подразделений Русской армии. Старого гимназического друга Чупрынки — Николая Галагана — назначили адъютантом командира полка. Он хотел пристроить Григория писарем в полковую канцелярию, но тот категорически отказался и, несмотря на свой 37-летний возраст, пошёл воевать в сотню рядовым казаком.

Владимир Дорошенко писал, что Чупрынка "держался очень хорошо, был внимателен к своим обязанностям и имел большое влияние на казаков, которые его любили и уважали. Прежних, довоенных "дебошей" словно и не было. И все же армейские порядки, и дисциплина оказались слишком тяжелыми для богемного поэта и неугомонного казака".

Его отпустили, но ненадолго.

В июле 1919 года действовавший в Киеве Повстанческий комитет поручил Чупрынке организовать на родной Черниговщине восстание с целью дезорганизации большевистского подполья. Имя поэта было настолько популярным, что люди сами шли к нему, узнав только, что "Григорий Аврамович атаманом стал". Однако большевики восстание оперативно ликвидировали. Газета "Киевский коммунист" опубликовала заметку, в которой сообщалось о "ликвидации банды Чупрынки". Публикация оказалась для Григория спасением. Целый ряд писателей обратился к начальнику Всеукраинского ЦК Мартину Лацису с ходатайством о помиловании. Его поддержал и нарком образования Советской Украины Александр Шумский.

Это спасло Григория, вместо расстрельного рва он очутился в Кожуховском концентрационном лагере для военнопленных, располагавшемся под Москвой.

После окончания на Украине Гражданской войны Чупрынку выпустили на свободу, и он вернулся в Киев. Его произведения в то время всё ещё пользовались популярностью, их даже преподавали в республиканских школах. Тем не менее, уже в январе 1921 года Григорий снова был арестован за антисоветскую пропаганду. В этот раз его не вывезли в Москву только потому, что у киевского ЧК не оказалось средств на его транспортировку. Вскоре Чупрынку снова выпустили.

Два предыдущих ареста-"звоночка" не остудили горячечный пыл украинского националиста. По предложению своего старого знакомого Капитона Бендрика он с новой неуёмной энергий окунулся в подпольную антисоветскую работу.

Тем временем в Польше на средства Дефензивы (польской разведки) украинские националисты создали Партизанско-повстанческий штаб, призванный руководить вторжениями на территорию УССР боевых отрядов, восстаниями и диверсиями.

18 марта 1921 года группа общественно-политических деятелей во главе с Иваном Чепилко создала Всеукраинский центральный повстанческий комитет (ВУЦПК), в разветвлённую сеть которого вошёл и Чупрынка. Он не знал, что эта организация была наводнена завербованными "черезвычайкой" агентами и чекисты давно знали всех её членов. Они подождали, пока националистическое подполье вберёт в себя как можно больше неблагонадёжного "элемента", после чего 18 июня 1921 года начали повальные аресты.

"Спусковым крючком" послужила информация о возможности перехода комитета в Холодный Яр, где в этот период времени шла ожесточённая борьба с атаманами Холодноярской республики. Накануне этих событий Чупрынка как раз собирался отправиться туда в качестве представителя, но 23 июня его арестовали. Уже через неделю Киевский губ. ЧК рапортовал в Москву о разгроме ВУЦПК и заключении под стражу всех его членов (132-х человек).

Протокол допроса Чупрынки датирован 9 августа 1921 года. Никакой информации о подполье и его роли в нём чекистам не требовалось, за Григория всё уже давно рассказали его "коллеги". В связи с этим от поэта только добились признания, что он действительно состоял в подпольной антисоветской организации, после чего ничто спасти его уже не могло.

Обвинение гласило: "Чупрынку Григория Аврамовича, 42 лет, виновного в том, что вступил в организацию Всеукрцентрповстанком, который согласился представлять Всеукрцентрповстанком на военно-политическом съезде в Холодном Яре, как врага республики, присудить к высшей мере наказания — расстрелять".

На заседании коллегии Киевского губ. ЧК, происходившем 28 августа 1921 года, приговор был окончательно утверждён. Точная дата приведения приговора в исполнение в личном деле отсутствует.

* Террористическая организация, запрещённая в Российской Федерации