"Фанерная молния": кто и как выдавливает врага из Красногоровки

"Еще даже не полдень, а дышать уже нечем", - ворчу себе под нос, пытаясь застегнуть бронежилет. "Разок-другой, и привыкнешь", - говорили они. "Пластиковые застежки в сто раз удобнее", - говорили они. Но что бы там ни говорили маститые СВО-шные "тактикульщики", а липучка и проще, и удобнее.

Бают, что жара в этом году аномальная, но я, как злостный донбасский абориген, отчего-то не припоминаю, когда тут было прохладнее. Утреннее солнышко жарит поля и грунтовки, а мы бредем к лесополосе, где ждут тень, питьевая вода и "летуны" 110-й бригады, обещавшие показать кое-что интересное.

На крохотной полянке встречают трое: оператор, сапер и старший группы. Это расчет свеженького отечественного дрона-камикадзе самолетного типа "Молния". Слышать об этой машинке уже приходилось, а наблюдать воочию – ни разу. Потому маленько взволнован.

Переведя дух, выкурив по сигарете и раззнакомившись, переходим к главному:

- А где ж ваше чудо-оружие?

- Да вот же.

- Оно точно летает?

- Мы по началу тоже думали, что ерунда какая-то, но вышли в поле, опробовали и все сомнения ушли. Потом начали работать, и первый же вылет – поражение цели. В тот день лишь одна из десяти "птичек" не нашла свою цель. Начальство было в шоке. Да и мы тоже. Это очень крутой показатель.

На куске серой мешковины аккуратно разложены алюминиевые трубки, куски пластика и какие-то провода. "Вот такое получится?" - интересуюсь у ребят, указывая на патч с изображением стилизованного летательного аппарата, который все они носят. "Ага. Нам так понравилась "Молния", что решили изобразить ее на шевронах расчета. Заказали, и вот", - отвечает оператор с позывным "Печорин". Он в группе самый разговорчивый.

Два с лишним месяца назад парням, которые до того летали исключительно на "мавиках", поступила задача – отправиться в центр подготовки и научиться работать с FPV-дронами. "Если не умеешь работать с FPV, то и на этом летать не сможешь. Потому сперва обучили этому, а затем уже показали "Молнию", - рассказывает "Печорин", приступая к сборке агрегата.

"А зачем она дорогая?" - задается вопросом "Акаб", прилаживая крылья к основе. "Она ведь одноразовая. За счет материалов конструкция легкая. Это значит, что летит дальше. Ну вот. Теперь нужно проверить, чтобы ничего не шаталось", - резюмирует он, затягивая винты.

- А батарея какая?

- Тут две батарейки. Совокупно хватает на сорок минут полета.

- Далеко?

- Сейчас летаем на дальний край Красногоровки, куда оттеснили противника. Туда – больше двадцати километров. А так вообще примерно на тридцать летает. От ветра много зависит, от погоды. Попутный ветер – хорошо, жара – плохо.

- Часто летаете в Красногоровку?

- Да мы ее уже наизусть знаем, хотя ни разу там пока не были. Наша задача – поддерживать штурмовые подразделения.

- А из автоматов стрелять приходилось?

- Конечно! Регулярно стреляем на полигоне.

- Война технологий.

- Слушай, даже в четырнадцатом я ни разу противника не видел. Тогда все больше из минометов стреляли. Ну и беспилотники уже применяли. Просто засовывали гранату в стакан и получался такой вот примитивный сброс.

"Печорин" – доброволец из большой России. Впервые на войну приехал еще в девятнадцать лет, после начала СВО вернулся уже в качестве волонтера, но в России объявили мобилизацию, и он, как и другие волонтеры, имевшие реальный боевой опыт, решил не дожидаться повестки. "Самомобилизовался", - смеется боец.

- Слушай, ты так уверенно провода крутишь! У тебя и образование какое-то есть?

- Ну да! Медицинское!

- Да ладно?

- Рентгенология.

- Как так вышло?

- Надоело врачевать.

- Серьезно?

- Работал в Мариинской больнице города Санкт-Петербурга, в приемном покое.

- На месте твоего начальства, я бы определил тебя к медикам.

- Хм…дело в том, что мое начальство пока не в курсе моего прошлого.

- Скрываешь?

- Я изначально хотел попасть в БПЛА. Мне это интересно. У меня это неплохо получается. Поскольку направление совсем молодое, в нем есть простор для творчества.

Тем временем "Акаб" соединяет какие-то провода, устанавливает руль высоты, подключает неведомые схемы. Та "Молния", с которой имеем дело сегодня, является второй версией беспилотника. В ней и двигатель лучше, и закрылки, благодаря чему агрегат стал быстрей и маневренней. А уже в третьей версии, по словам ребят, может появиться машинное управление, что позволит "Молнии" найти свою цель даже в условиях воздействия системы РЭБ неприятеля.

Сбить, как утверждают бойцы, "Молнию" весьма непросто, поскольку для этого нужно поразить батарею. А вот с простреленными крыльями до цели она все равно долетит.

"А чем заряжаете?" - спрашиваю. Тут сапер молча передает боеприпас "Акабу" и жестом приглашает выступить. Это нормально. Саперы – люди конкретные. Уж сколько работаю, а словоохотливых до сих пор не встречал.

"Наш самолет рассчитан на три килограмма, а этот боеприпас чуть-чуть больше трех. То есть отлично подходит. Это кумулятивный снаряд КЗ-6. Работаем по пулеметным гнездам, по блиндажам, по зданиям. Нареканий не было. Также работаем с "термобарами" от РПГ, и еще один сапер у нас делает "зажигалки". Вот "морковки", к сожалению, сюда не влезают. Очень длинные. А если обрезать, то "морковка" теряет ударную силу", - рассказывает "Акаб", демонстрируя нам доработанный боеприпас.

Через минуту смертоносная железка оказывается на носу "Молнии". Ребята закрепляют ее скотчем. Дальше – развесовка. "А это что за плата?" - любопытствует коллега. "А эта плата нужна для того, чтобы никто из наших не пострадал. После того, как "птичка" оказывается на вражеской территории, я ее активирую, и с этой секунды "Молния" нам больше не друг", - улыбается "Печорин".

Покончив со сборкой молнии, бойцы Группы "О" берутся за рюкзаки – на очереди станция управления. Состоит она из двух элементов: видеоприемника и передатчика управления. Сигнал передается и по воздуху, и по проводам. Иными словами, группа может работать из более или менее надежного укрытия, лишний раз не подвергая себя опасности.

Работают парни быстро и уверенно. По всему видать, что технику эту пользуют, мягко говоря, не впервые. В процессе сборки используют много скотча, чем ускоряют процесс. "Любая поломка легко устраняется скотчем либо термоклеем", - смеются они.

"Это ж сколько вы скотча расходуете на каждую птичку?" - спрашиваю. "Да это главная статья расходов", - улыбается сапер.

Антенны выносят на край лесополки и оперативно накрывают маскировочными сетями. На этой войне действует правило: ты мертв, если заметен. И действует оно безотказно.

С комфортом разместившись в укрытии, "Печорин" берется за джойстик и надевает очки. Тем временем "Акаб" и молчаливый сапер выносят на дорогу "птичку" и катапульту, которая и отправляет беспилотник в полет. Делается все это не быстро, а очень быстро.

Сапер заводит мотор и выжидающе смотрит на старшего группы. "Готов?" - спрашивает "Акаб", стараясь перекричать насекомье жужжание пропеллера. Заметив кивок, он быстро отсчитывает: "Один! Два! Пуск!" Нажатием кнопки, сапер отправляет птичку в полет.

Теперь нужно быстро собрать катапульту, свернуть провода и укрыться в лесополосе. Уже там "Акаб" извлекает небольшой экран с козырьком. На него транслируется картинка, которую "Печорин" наблюдает в очках. "Теперь моя задача – вести пилота с помощью карты", - выдыхает "Акаб", смахивая пот со лба.

Сам он на войне шесть месяцев, а до того работал в фармацевтике. В свое время ждал повестку, но так и не дождался. Решил, что сперва определит детвору в детский сад, а потом присоединится к ребятам. Дальше – дело техники.

- Ты когда-нибудь думал, что на войне такая вот передача "Очумелые ручки" будет?

- Даже не предполагал. Как говорится, хотел в десантники, а попал в беспилотники!

- А ты хотел?

- Да нет. Это поговорка в нашей группе такая.

Тем временем "Печорин", поглощенный управлением "Молнией", несет противнику трёхкилограммовый нежданчик кумулятивного толка. Из относительно безопасного места и на дистанцию, превышающую двадцать километров. Ибо такая уж нынче война.