Да, мы ошибаемся. Да, среди нас иногда попадаются сволочи. Но потом сволочи куда-то деваются, а мы побеждаем, считает ветеран первой чеченской кампании, писатель Виктор Кутырь
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру
Ранее президент России Владимир Путин в области политики и дипломатии сделал то, что уже долгое время обсуждалось в нашем экспертном сообществе.
Во-первых, он выдвинул Западу жесткое предложение по Украине, выполнение которого могло бы серьезно приблизить Москву к достижениям целей СВО.
Во-вторых, он подписал "миролюбивый" договор о стратегическом сотрудничестве с КНДР, когда нападение на Северную Корею будет рассматриваться как нападение на Россию и наоборот.
— Виктор Борисович, учитывая эти вводные, как дальше мы будем выполнять наш основной план: достигать целей СВО, готовясь к вероятной войне с НАТО?
— Начнем с самого простого и элементарного.
Каждая мировая война (начиная с Наполеоновских войн) заканчивается подписанием договора о новом миропорядке. Если вы хотите поменять миропорядок, это будет очередная мировая война. Так вот Владимир Путин отстаивает права России как страны-победительницы во Второй мировой войне. То есть наш Верховный борется за миропорядок, который был установлен по итогам Второй мировой войны.
Условия Путина по Украине четко говорят, что в соответствии со 106-й и 107-й статей устава ООН, мы имеем право на денацификацию государств, которые воевали на стороне Гитлера. И каждый раз Владимир Владимирович дает понять Западу: "Мы хотим оставить предыдущий порядок, который был создан в Ялте и в Потсдаме. Давайте эти условия соблюдать. Мы победители во Второй мировой войне. Мы имеем не только право вето в Совбезе ООН. Мы имеем право применять военную силу, уведомив об этом наших партнёров по антигитлеровской коалиции, в тех странах, где развивается нацизм".
На Западе решили, что медведь устал и стар, поэтому с ним можно побороться. И Путин лишний раз дает понять, что мы будем действовать жестче. И каждое наше новое предложение по Украине для вас будет еще хуже. Похоже, что ретивый Запад это не особенно остановило. Поэтому Россия договаривается с Востоком о сотрудничестве и партнерстве.
Мы понимаем, что единственный союзник Китая — Северная Корея. И теперь мы подписали договор, что мы с ними тоже союзники.
Таким образом, вырисовывается коалиция, которая будет предлагать свой миропорядок в том случае, если вдруг грянет Третья мировая война.
Победители всегда предлагают свой миропорядок. КНДР, Китай, Индия, Саудовская Аравия — это страны, которые на нашей стороне. Потому что мы бьемся за правду.
— Но пока напрямую воюют только Россия и Украина. При каких условиях этот конфликт может расшириться?
— Если Запад все больше будет вмешиваться в украинский конфликт. Я имею в виду прямой ввод на Украину своих военнослужащих (не наемников или инструкторов) и нанесение прямых ударов по нашей территории (не обстрелы из РСЗО и БПЛА). Да, то что происходит, — это уже печально. Но жертв может быть еще больше.
— То есть вы допускаете сценарий, что в случае прямой интервенции Польши на Украину мы задействуем в СВО северокорейских добровольцев?
— Не добровольцев. В договоре между Москвой и Пхеньяном четко сказано, что в случае нападения мы будем задействовать регулярные армии.
Не секрет, что мы уже помогаем друг другу. Не секрет, что у "ребят в сандаликах" (хуситы) появились ракеты, которые дырявят украинские корабли и даже пытаются продырявить американский авианосец.
Это игра в обе стороны. Вы туда поставляете оружие, мы — туда.
Мой отец, который служил на флоте, рассказывал следующее. Когда советский подводный атомный крейсер выходил из базы, к нему всегда прикреплялась американская подводная лодка, чтобы в случае чего его потопить. И если капитан нашего крейсера уходил от преследования хотя бы на сутки, он получал орден Красной Звезды. А сейчас наша подлодка "Казань" была незаметна для американцев трое суток. Только потом она всплыла в Гаване.
А что мы привезли на "Адмирале Горшкове" в Гавану? Этого тоже никто не знает. Наверное, продовольствие и теплый привет: ушанки, валенки и балалайки (смеется).
Так что мы тоже показали, что умеем играть в обе стороны.
Повторюсь, Путин говорит Западу: "Давайте успокоимся и вернемся к миропорядку, который наступил по итогам Второй мировой войны. Если вы хотите поменять миропорядок, вы должны нас победить. Только в Третьей мировой войне никто не победит. Погибнут все. Но мы попадем в рай".
— То есть третья мировая сразу перерастет в обмен ядерными ударами? А помягче никак нельзя?
— Перед каждой мировой войной были более мелкие конфликты. Например, гражданская война в Испании, где мы мерялись силами с немцами. На Украине сейчас то же самое. Более того, Израиль вроде как собирается атаковать Ливан. А Израиль несамостоятелен в принятии решений, поскольку полностью зависит от помощи США. То есть кто-то явно пытается раздуть мировой пожар. А наш президент пытается этого не допустить.
Чем вообще отличается наш президент?
Во-первых, он всегда говорит прямо (просто не все умеют его слушать). Во-вторых, он никогда никому не предъявляет ультиматумы. Он предлагает подумать над нашими условиями. Просто каждый раз наши условия становятся все жестче и жестче.
— Получается, нам надо побеждать на Украине как можно скорее, чтобы эту войну предотвратить?
— Конечно. Только для хорошей победы нам нужна война на уничтожение. Мы войну не ведем. Мы ведем специальную военную операцию.
Принято считать, что мировая война заберет 10% населения земного шара. Что же в таком случае будет с бедной Украиной, которая уже на износ идет.
Мы говорим: "Не идете с нами на переговоры — мы вам выключим электричество. Потом выключим еще что-то. Потом еще что-то. Выбирайте".
Путин — юрист. И он делает все, чтобы это выглядело в рамках международного права.
— И получается, что следующими нашими условиями будут не только Крым, Донбасс, Херсон и Запорожье, но и какая-то часть "старого" приграничья?
— Конечно. Нам нужна буферная зона, которая могла бы на первом этапе переговоров (если они будут выполняться) соблюсти правила.
С каждым днем у Украины все меньше и меньше шансов остановить нас. Народ там откровенно понимает, что их обрекают на гибель. Простое население страдает. Уже видно, что грядущую зиму они уже так вольготно не переживут, как предыдущие. Там налаживается партизанское движение. Там жгут машины представителей ТЦК.
Да, количество пленных возросло. Но они же не сами сдаются. Мы берем их в плен во время боя. Это говорит о том, что у Украины еще хватает скрытых возможностей.
— Насчет скрытых возможностей Украины. Говорят, что у них в Шостке (Сумская область) функционируют два артиллерийских завода ("Импульс" и "Звезда"), которые киевский режим или не может оттуда эвакуировать, или не хочет (потому что мы их не бомбим).
— ВС РФ уже были в Шостке в 2022 году. Если бы на этих заводах было что-то ценное, мы бы забрали это даже при отступлении.
Вообще, капсюльные заводы в Шостке были построены еще до революции. Они функционировали и при царе, и при Союзе. Независимой Украине это стало неинтересно. Их скупили китайцы и в последние годы там делали пиротехнику и фейерверки. Да, теоретически "Импульс" и "Звезду" можно использовать как заводы двойного назначения. Но, похоже, что стратегического значения они не имеют.
Так что мы массированно не бомбим Шостку, потому что в этом нет смысла. А Украина не эвакуирует мощности либо потому, что мы чего-то не знаем, либо потому, что там сидят отчаянные люди, которые готовы сидеть на пороховой бочке.
Кстати, эти два завода находятся на значительном расстоянии от самой Шостки (бывший Куйбышевский район). Это было сделано в целях безопасности, чтобы основная масса жителей города не пострадала в случае ЧП.
При этом основное химическое производство из Сум давно эвакуировали на западную Украину.
Сама по себе Шостка тоже не имеет стратегического значения. Там нет соединения автомобильных дорог. Железная дорога "Москва — Киев" проходит в стороне от нее. Работяги добирались в Шостку от станции Воронеж (не путать с российским Воронежем) на автобусах.
Более того, между Новгород-Северским и Шосткой протекает полноводная река Десна. Попробуй ее форсируй. А трасса Москва — Киев ("Олимпийка") проходит через Глухов (в стороне от Шостки). Так что Шостка стоит в медвежьем углу на болотах. Она не особенно нужна ни нам, ни Украине. К тому же от нее до границы всего 30–40 километров. В случае крайней необходимости мы туда достанем.
Если уж и говорить о наступлении в Сумской области, то гораздо более важен Конотоп, потому что там сходится много дорог.
Изначально на железной дороге Москва — Киев было три важные узловые станции: Брянск, Хутор-Михайловский и Конотоп. Хутор-Михайловский давно не работает. Грузы по нему не шли. В начале СВО там даже наших войск не было. А Конотоп — это железная дорога на Сумы, западную Украину и Киев. После Конотопа в плане узловой станции идет Бахмач, а потом сразу Киев. Его тоже надо будет брать под контроль.
— Если говорить о Конотопе, то "Ахмат" уже заходил в поселок Рыжевка (напротив Теткино). Эта разведка боем что-то показала?
— От домов в Теткино до домов в Рыжевке всего 100 метров. Эти поселки отделяет граница. ВСУ было удобно оттуда кошмарить население Курской области, поэтому нам пришлось туда зайти. Рыжевка уже была в серой зоне. Я не знаю, остались мы там или нет, но мы показали, что тоже можем там активничать.
Разведка боем была бы в том случае, если бы мы хоть чуть-чуть продвинулись в сторону Белополья и Ворожбы. Для киевского режима это был бы "ай-яй-яй". Но мы пока еще не вступили в эту фазу. Я считал, что это начнется сразу в июне, но уже конец июня, а ничего до сих пор нет. Между Сумами и Харьковом мы тоже не идем.
А бои за Волчанск — это вытягивание резервов ВСУ с Донбасса (Часов Яр и южнее).
— Правду ли говорят, что население Сумской области в начале СВО (в отличие от Черниговской области) было настроено резко антироссийски и проукраински? Не получится ли так, что наш заход в эти регионы снова спровоцирует приток "патриотизма" на Украине?
— Когда говорят о том, что Великая Писаревка, Ахтырка и Тростянец якобы оказали российской армии упорное сопротивление, то это стало возможным только потому, что там были мэры, которые были настроены крайне националистически. У них были ресурсы в виде СБУ и схронов с оружием. Они начали атаковать наши колонны, которые давно прошли вглубь.
В самих Сумах был эпизод, когда 16–18 летние дети, насмотревшись Тик-Тока, пошли в Артиллерийское училище, разгромили склады с оружием и решили пострелять. Наши подошли, завязался короткий бой, они побросали оружие и разбежались. Вот и все сопротивление в Сумах.
Но прошла неделя. Когда стало понятно, что мы не ставим комендатуры, стали появляться представители СБУ, которые стали обрабатывать местное население в духе "русские фашисты напали на нас как немцы 22 июня".
А на севере Сумской области (Хутор-Михайловский, Шостка и Конотоп) люди вообще три дня ходили с оружием и не знали, кому сдаться.
Поэтому я даже не знаю, хорошо относилось нам население Сумской области или нет.
Понятно, что спустя два года настроения у людей другие. Но кладбища настроения тоже портят. Постепенно начинают преобладать настроения: "Если я своего сына/брата отправлю на фронт, он может не вернуться. А дальше что?" Люди на Украине — приспособленцы. Они могут адаптироваться к любым условиям. Все зависит от того, где им лучше жить. Рано или поздно они поймут, что лучше жить в России.
Конечно, упоротых там хватает. Но тот же Конотоп возглавлял "свободовец", который при этом оказался здравым человеком и договорился с нашими войсками, что город держит нейтралитет и ни на кого не нападает. Зато в Ахтырке местный вождь начал собирать вокруг себя банду и нападать на нас.
К сожалению, в Сумской и Полтавской областях скоро начнется махновщина. У кого будет оружие — тот и атаман. Таких много. Но даже атаманы поймут, что с Россией лучше договориться.
— Вы сказали, что ошиблись в прогнозах о том, что мы будем открывать Сумы прямо сейчас. Следовательно, надо ожидать затяжных боев в Донбассе. Что нам для этого нужно?
— Чтобы поменялись мозги наших элит и бизнесменов. Чтобы они поняли, что мир изменился.
Как я уже сказал, мы пытаемся отстоять миропорядок, который сложился по итогам Второй мировой войны. И нам сейчас надо вернуться к лозунгу "все для фронта, все для победы".
Сейчас видно, насколько в обществе возросла поддержка СВО. Мы видим, как люди плетут противодронные сетки и шьют для бойцов теплую одежду. Это уже было в начале Великой Отечественной войны. Сначала был шок, а потом на колхозные деньги изготавливались танки и самолеты.
Да, мы ошибаемся. Да, среди нас иногда попадаются сволочи. Но потом сволочи куда-то деваются, а мы побеждаем.
— Насчет "перестроиться". В прошлый раз мы обсуждали первые шаги Белоусова на посту министра обороны, так вот он назначил себе заместителей из числа бухгалтеров.
— Конечно, то, что он делает сейчас — это нечто новое. Я лично знаком со многими военкорами, с которыми он встречался. Они говорят, что Белоусов, в отличие от Шойгу, в курсе многих проблем. Но давайте судить о Белоусове по его делам. Результат принятых им решений будет виден только осенью. Потому что армия — это машина, а время — показатель того, насколько эта машина быстро едет и хорошо маневрирует.