Жизнь и смерть знаменитого махновского контрразведчика Лёвы Задова, по материалам его уголовного дела

После окончания хедера (начальной еврейской школы) он стал выкрестом, чем поставил себя вне семьи, зато избавился от всех ограничений налагаемых на лиц иудейского вероисповедания.

Несколько лет Задов перебивался случайными заработками. В 1912 году он стал работать каталем на металлургическом заводе. Каталями называли грузчиков, которые тачками загружали доменные печи. На одну тачку грузили от 30 до 50 пудов руды — 700-900 кг. В день каталь грузил до 2000 пудов руды по копейке за тачку — нищенская оплата за тяжкий труд, который мог выдержать далеко не каждый. Но кто выдерживал, обладал чудовищной силой. Не был исключением и вымахавший к 16 годам в 2-метрового громилу Лёва.

Задов стал членом небольшой (численностью 5-6 человек) группы анархистов. Трижды она делала экспроприаторские налёты, а попросту говоря — занималась разбоем. В 1913 году группу арестовала полиция, а через два года Задова приговорили к 8 годам каторжных работ. Заключение спасло его от мобилизации. Освободила же его Февральская революция 1917 года.

После возвращения в Юзовку Задова выбрали старостой цехового комитета, а затем членом совета рабочих депутатов.

В марте 1918 года Лёвка с организованным им отрядом рабочих вступил в Красную гвардию. Отряд отступил в Россию к Царицыну, где воевал с войсками атамана Краснова.

Осенью Задов подался к Нестору Махно.

Махно в то время вёл боевые действия против австро-венгерских войск и гайдамацких отрядов. Первоначально Задову доверили проводить агитацию среди крестьян.

Весной 1919 года основным противником анархистов стали деникинцы. Задова назначили помощником командира полка, вновь сформированного в Мариуполе.

Уже в апреле 1919 года при штабе Махно была создана так называемая "Инициативная группа", руководимая анархистом Черняком, в которую перевели и Лёвку. В его задачу входило обложение контрибуцией буржуазии в занимаемых махновцами городах.

В тот период Махно заключил с красными союз. Его отряды получили статус Заднепровской бригады, которой "назначили" командовать батьку, однако это не помешало ему объявить проведение Крестьянского съезда, который красные командиры объявили вне закона. В результате Махно порвал с ними и ушёл на правобережье Днепра.

"Инициативная группа" распалась. Большая её часть уехала в Москву для ведения подпольной работы (их потом практически всех расстреляли). Задов перебрался на Правобережье и там нашёл батьку.

Махно удалось создать отряд, численностью в 6-8 тысяч человек. Задов очутился в штабе 1-й бригады Калашникова. Находясь в кольце белых, махновцы отошли к Умани, в которой находились петлюровцы. Батька вступил с ними в переговоры, предложив союз.

В сентябре Махно прорвал фронт белых, захватил Александровск (Запорожье), Екатеринослав (Днепропетровск), Мариуполь, Бердянск и большую часть прилегающих сёл. Его армия росла, как на дрожжах: к нему присоединялись не успевшие отступить красные подразделения (две бригады отрезанной 58-й стрелковой дивизии и другие мелкие части), беднота и середняки.

В это время при штабе Махно была создана контрразведка, возглавил которую крестьянин по происхождению и токарь по профессии Лев Голик. Бригаду Калашникова переименовали в 1-й Донецкий корпус, начальником контрразведки которого назначили Задова. В сентябре-октябре 1919 года Лёва работал в Александровске.

Лёвка вошел в фавор к Махно благодаря своей природной хитрости, изворотливости. В деликатном искусстве контрразведки он прежде всего использовал женщин. Кроме того, Задов с времён "Инициативной группы" завёл дружбу с анархистом Петром Аршиновым-Мариным, который познакомился с Махно ещё в Бутырке и являлся при батьке чем-то вроде духовного отца от анархизма. Этот человек был душой организации "Набат", у которой имелась своя разветвлённая агентура, как на юге, так и в Москве, и в Петрограде, и он обменивался с Задовым информацией.

Контрразведка 1-го корпуса махновцев состояла из 8-10 человек.

Вскоре штаб Махно перебрался в Екатеринослав, куда переехала и контрразведка 1-го корпуса.

Её штат разросся до 15-20 человек, а Задов помимо руководства ею стал исполнять обязанности заместителя начальника главной контрразведки. Основным противником махновских "чекистов" стало большевистское подполье.

О том, какими садистскими методами вёл допросы Задов и его подручные, среди махновцев ходили леденящие кровь легенды, но что из этого было правдой, а что вымыслом, сегодня понять практически невозможно.

Кроме подполья Задов занимался очисткой махновской армии от лиц, сочувствующих Красной армии. Так по подозрению в измене в 1919 году был расстрелян бывший краском, командир 3-го корпуса Михаил Полонский.

Однако эти меры остановить развал махновской армии не могли. Вскоре отступающие на юг белые выбили батьку из Екатеринослава, был потерян и Александровск. Многие махновцы заболели тифом, заболел им и батька. Началось повальное дезертирство.

Махно и его приближённые на рубеже 1919-20 годов прятались в сёлах окрест Гуляй-Поля. Задов и его брат Даниил в это время скрывались у сестры. Махновская армия фактически приказала долго жить, и так бы было и дальше, если бы белые не "зацепились" за Крым.

В апреле 1920 года, когда красным было не до батьки, тому удалось вновь собрать под своими чёрными флагами до 800 человек. К августу его армия разрослась до 5 тысяч. Сочувствующих красным (за исключением внедрённых агентов) в этой людской массе уже практически не было.

В апреле-мае начальником разведки при Махно служил брат Задова — Даниил (Данька) Зотов, а сам Лёвка служил помощником командира вновь сформированного пехотного полка, и фактически тоже занимался разведкой, используя всё тех же женщин.

В этот период жизнь Задова оказалось под угрозой — его мог убить сам батька. За него заступилась жена Махно — Галина. В результате Лёвку не тронули, но он долгое время оставался в опале.

В октябре 1920 года батька заключил с красными третий, последний договор.

Большая часть махновцев отправилась на Крымский фронт, в Гуляй-Поле остался только батька с небольшим отрядом. Армия анархистов разбилась на две группы: кавалерийскую и пехотную. Пехотная состояла из пехотного и артиллерийского полков, которыми командовал Пётр Петренко, при котором Задов служил комендантом. После разгрома Врангеля красные предложили этой группе сложить оружие, а когда она отказалась это сделать — пошла на прорыв. Её разгромили в районе станции Фёдоровка: к Махно в декабре 1920 года пробрались только две небольшие группы.

Отряд Махно снова стал стремительно уменьшаться, чему особенно способствовала объявленная в апреле 1921 года для махновцев амнистия. Уходил в основном рядовой состав. Из командирского Махно сформировал штабной взвод.

От безысходности махновцы отправились в длительный рейд по Левобережью. Но подавляющее большинство людей устало от войны, и не хотело присоединяться к махновцам. Фактически с батькой остались только те, кто просто настолько замарался в крови, что уже просто не надеялся на прощение. Задов в это время был особо приближен к батьке и несколько раз выносил его раненого из боя на руках.

Батька решил уходить за границу. 28 августа 1921 года границу с Румынией пересекли только 77 человек.

Румыны махновцев разоружили и направили в лагерь для интернированных в Брашове. Исключение сделали только для Махно, его жены Галины, Задова и его брата Даниила — им разрешили жить в Бухаресте, где они прожили дней 10 в гостинице. Однако так как средств для существования у братьев не было, они перебрались в лагерь в Брашове, где следующие два года перебивались случайными заработками.

В 1923 году лагеря расформировали, и Задов вместе с ещё 20 махновцами устроился работать на лесопильную фабрику местечка Гимише, затем весной 1924 года переехал на строительство в Плоешти. С Махно он отношений не поддерживал.

В Плоешти Задов и его брат познакомились с бывшим петлюровским сотником — Иваном Запорощенко. Он предложил бывшим махновцам создать боевую группу числом 5-6 человек, чтобы делать налёты на советскую территорию. Вскоре стало понятно, что его деятельность курирует румынская разведка Сигуранца.

Задов такую группу создал. На советской стороне Задов убедил своих махновцев сдаться. Запорощенко они скрутили, и в селе Баштанка Песчанского района Лёвка и его группа явились к местному председателю сельсовета и сдали ему оружие. Вскоре они уже были в окружном ОГПУ города Тульчин.

Следствие длилось до 1925 года, после чего Задову предложили работать в органах ОГПУ, на что он охотно согласился. Лёвка понимал, что, если не искупит свою вину перед СССР, его просто-напросто расстреляют.

Зиньковского (Лёвка сменил фамилию) выпустили из тюрьмы и сначала негласно, а потом гласно, он стал вербовать агентуру по линии Иностранного отдела ГПУ в основном из числа бывших махновцев и знакомых, заведённых за три года пребывания в Румынии. Работали они в основном за деньги.

В Румынию за 13 лет Задов забросил около 15 агентов, из которых более-менее честно, по его оценкам, работали только 4-5 человек. Основные успехи были только в выявлении агентуры, забрасываемой румынами на территорию СССР.

В 1935-м году произошёл массовый провал румынской агентуры, заброшенной Одесским аппаратом ИНО, в который входил и Задов.

На допросах он показал, что виновато в этом было руководство — Владимир Пескер-Пискарёв и его зам Александр Вебрас. По его словам Пискарёв не гнушался принимать от агентуры доставляемую с противоположного берега контрабанду.

В течение октября-ноября румыны арестовали практически всех советских агентов, внедрённых на территории их страны. Этот провал послужил поводом обвинить в 1938 году в предательстве Задова, что, в принципе, полностью исключить совершенно нельзя.

Если в сентябре 1937 года Задов отрицал свою работу на иностранные разведки, то в мае 1938 признал себя румынским и английским агентом. В своих показаниях он развёрнуто рассказал о способах связи и контактах за рубежом, а также о характере переданной им информации.

Даже реабилитация в январе 1990 года полностью этого исключать его вину не может — шпионские игры очень запутанные.

Лев Задов был расстрелян 25 сентября 1938 года.