Это станет возможным в тот момент, когда ВСУ максимально исчерпают свой боевой потенциал, считает глава Центра изучения военных и политических конфликтов Андрей Клинцевич. Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
Украинская пропаганда высказывает, что в 2024 году российская армия будет копить силы до весны, чтобы перейти в наступление для выхода на административные границы ДНР, чтобы показать Западу бесперспективность сопротивления киевского режима.
По ее словам, ВСУ могут предотвратить этот сценарий, поскольку вести оборону в крупных городах Донбасса можно меньшим количеством личного состава и снарядов.
- Андрей, насколько вероятно именно такое развитие событий?
- У любого государства есть три центра сопротивления: армия, столица, союзники. Сейчас мы воздействуем на противника по всем этим трем направлениям.
ВСУ перемалываются на всех участках фронта. Где-то мы даже позволяем им идти в эмоциональные атаки. Из-за этого они выходят из своих оборонительных укрытий на открытое пространство и уничтожаются. В частности, сейчас это происходит в районе Крынок на левом берегу Днепра в Херсонской области.
Мы активно воздействуем на украинскую столицу. Мы видим, что представители киевского режима стали кусать друг друга, потому что у них денег становится меньше. А эта внутренняя грызня разрывает Украину.
С союзниками у Киева тоже проблемы. Западная помощь сокращается. Украина рассчитывает получить в начале 2024 года свои заветные 115 миллиардов (61 миллиард долларов от США и 50 миллиардов евро). Но ей пока только обещают. А воевать и платить зарплаты ей нужно сейчас.
Зеленский заявил о трех крупных программах, взаимоисключающих по времени, людям и ресурсам. Он хочет провести масштабную мобилизацию (500 тысяч человек), укрепить оборонительные рубежи и восстановить ВПК Украины (самому производить снаряды и беспилотники).
Для всего этого нужны мужчины, которых на Украине с каждым днем все меньше. И все это надо было делать раньше. Быстро это не сделаешь.
Что касается оборонительных линий, то в интернете мы видим кадры, как украинцы копают глубокие блиндажи. Но их сняли на разных участках фронта на расстоянии в 2 тысяч километров друг от друга.
Киев не сможет выстроить наши оборонительные линии с миллионом бетонных тетраэдров (которые образуют "зубы дракона"), противотанковые рвы и миллионы противотанковых и противопехотных мин, которые создали массированные минные поля. Ни Европе, ни США это пока не под силу.
- Имеет ли вообще значение, построят ли они эти оборонительные сооружения или нет, если ВСУ все равно будут уходить в крупные города?
- Вы правильно сказали, что ВСУ будут выстраивать свою оборонительную стратегию на двух столпах: личный состав (с помощью которого они будут превращать каждый городской подвал в крепость) и беспилотники.
Противник считает, что в отличие от снарядов, для создания которых нужны мощные промышленные предприятия и сталелитейные цеха, беспилотники из запчастей можно собирать в любом гараже.
Но нужно понимать, что борьбу копья и щита никогда не отменял. У беспилотных технологий есть свои уязвимые места. Мы быстро наладим новые средства РЭБ, которые накроют нашу технику, окопы и каждого бойца невидимым куполом, который не даст дрону подлететь близко. Его просто заглушат.
Так что никакого нового чудо-оружия у Украины не получится. Старые добрые снаряды будут перепахивать их окопы. Противник от этого никуда не денется.
- Как быть с тем, что у ВСУ еще остались минимум 100 танков и 100 самоходок?
- Да, техника у ВСУ остается. Но методы ведения войны очень сильно поменялись. Классическая атака, когда наступающие подразделения бронетехники развертываются в боевые порядки, уже не работает. Танк или БМП обнаруживаются и уничтожаются в первую очередь. Поэтому обе стороны стараются работать с закрытых позиций и издалека воздействовать на противника.
Боевые машины нужны только для того чтобы максимально быстро доставить личный состав до нужной точки спешивания, а личный состав уже захватывает опорные пункты.
Так что если ВСУ где-то попытаются провести танковую атаку, эти танки тут же сгорят. Будет очередное кладбище техники на участке в 10-15 километров вроде района Работино.
Конечно, нас это тоже касается. Наши кавалерийские наскоки танков тоже быстро будут уничтожаться, потому что FPV-дронов на Украине очень много. И сейчас нам надо быстро научиться защищать технику и самим идти вперед.
Наши штурмовики сейчас лучшие в мире. Люди, которые уже второй год врываются в окопы и бьют противника на короткой дистанции со стрелкового оружия – это бойцы высочайшего профессионализма и мужества. Когда в условиях тумана и снега авиация и БПЛА не смогут работать, наши штурмовики быстро зачистят окопы от ВСУ.
В ближнем бою нам нет равных. Но что касается войны на дальних дистанциях, то нам еще предстоит быстро перестроиться под обстановку. Если мы это сделаем, мы сможем осуществлять глубокие охваты противника с выходом на оперативный простор, чтобы не втягиваться в городские бои.
Это станет возможным в тот момент, когда ВСУ максимально исчерпают свой боевой потенциал. Ждать нам осталось недолго. За первые три месяца 2024 года Киев войдет в финансово-кассовый разрыв по снарядам и другим элементам. И тут им уже придется экономить резервы.
- Уточняющий вопрос по поводу бронетехники. Одно время мы хвалили машину поддержки танков "Терминатор", которая в идеале должна выкашивать вражеских ПТУРистов и гранатометчиков, но потом про нее почему-то забыли. Какова сейчас с ней ситуация?
- "Терминаторов" у нас немного, но они есть. Проблема в другом.
Да, в лесах под Кременной такая техника весьма эффективна. Она работает по кронам деревьев, где происходила детонация осколочно-фугасных снарядов, то осколочное поле шло вниз и секло пехоту. На открытом пространстве такое невозможно. Для этого нужна навесная траектория или программируемый боеприпас, который будет осуществлять воздушный подрыв над окопами противника.
А вообще у нас полно других средств поддержки танков. Наши дроны работают в связках. Были кадры, когда противник спрятался в подвале дома с железными дверями. Первый беспилотник разносит железную дверь, а второй беспилотник залетает внутрь. Миномет такого эффекта добиться не в состоянии. Это дешево, компактно и эффективно.
И именно на войну дронов будет делаться основной упор.
- Вернемся к теме новых городских боев. Способна ли наша пехота просачиваться между населенными пунктами в Славянско-Краматорской агломерации?
- Это самый мощный их укрепрайон. Они действительно закатали туда половину бетона Украины. Брать в лоб такие населенные пункты нельзя. Их надо охватывать с севера и с юга. Поэтому наше командование активно работает со спутниковыми снимками. Мы видим, на каких участках у ВСУ слабая группировка.
Но противник тоже знает о наших планах. Если мы на какие-то участки перебрасываем десантников или морпехов, с которыми не могут справиться тероборона или обычные мотострелки, ВСУ тоже перебрасывают туда свои элитные части. Это, в частности, видно на Херсонском направлении.
Что касается просачивания между городами, то это вопрос не спецназа, а работа больших армейских корпусов с серьезными резервами и с закреплением на большую тактическую глубину.
Закрепиться мы можем в руслах крупных рек. Но зимой они не являются надежным рубежом обороны. Это проявится ближе к весне.
Наши крупные операции по "улучшению тактических позиций" тоже возможны ближе к весне. Это может быть Купянское направление с мощной преградой в виде реки Оскол. Либо ВСУ переправятся на противоположный берег, либо мы их просто уничтожим.
Вообще мы бьемся не за населенные пункты. Это для политиков имеет значение, но для армии это непринципиально. Война может быть выиграна без изменения линии фронта.
Это как гоночная машина. Вы залили в нее бензин и разогнали до 300 километров в час. Она будет мчаться ровно столько, сколько ей хватит топлива. Потом она резко начнет чихать и остановится. Так и украинские солдаты будут держать фронт до того момента, как у них не кончатся ресурсы.
Так что для капитуляции украинского режима нам необязательно брать Киев. Это может случиться в тех же местах.
- Мы в 2024 году ждем прибытия на фронт "Мальв", "Коалиций" и "Тосочек". Что лично для вас будет служить критерием их эффективности?
- Я был на ряде оборонных производств. Это произвело на меня колоссальное впечатление. Мы будем производить целую новую линейку систем ПВО, которые будут работать по малым дронам с ракетами меньшего диаметра. И пусковые установки будут содержать не 12-16 ракет, а 50 и больше.
Цеха еще штукатурятся, а в этом момент уже завозят станки. Скорости просто запредельные. Мы за кратчайшие сроки вводим в строй новые образцы вооружений.
Мы не столько придумываем что-то новое, сколько улучшаем старое. Модернизированные танки идут на фронт с противодронными козырьками, другой динамическое защитой и новой системой управления огнем, которая позволяет стрелять с закрытых позиций.
Вы сказали про "Коалицию-СВ". Это лучшая в мире самоходка. Потому что она полностью автоматическая. Экипаж из трех человек сидит в отдельной капсуле, а система сама заряжается и производит вычисление. Самое главное, что она использует уже новое поколение модульных зарядов, которые позволяют набрать снаряду мощную скорость и закинуть его на 80 километров.
А "радары Доплера" по полету снарядов уже понимают, куда он упадет, и автоматически вносят поправки на следующий выстрел. Там даже беспилотники не нужны для корректировки.
Массовое появление таких систем позволит нам это отрабатывать.
У нас на глазах происходит революция дронов. Мы видим, как на наших глазах меняются "Ланцеты". Это настоящее жало, которое невозможно вытащить.
Вы видим создание нового поколения беспилотников "Герань-2" в черном цвете, которые весьма эффективно бьют на дальние расстояния. Именно ими мы дотягиваемся до Одессы, Николаева и Староконстантинова.
Но главное – новая линейка ударных крылатых ракет, которые накапливаются для серьезных ракет. Они смогут преодолевать даже системы ПВО вроде "Патриота". На Х-101 установлены свои мини-РЭБ станции, которые вводят в заблуждение ЗРК противника.
И такие примеры можно перечислять очень долго.
- По поводу дистанционных ударов есть мнение, что у нас не получатся массированные атаки на украинскую энергетику образца осени 2022 года, поскольку США усилили эти объекты средствами ПВО и дополнительно укрепили. Так ли это?
- США действительно над этим поработали. Основной упор они делали на децентрализованность. Они завезли на Украину большое количество генераторов, которые позволяют определенные объекты запустить в автономном режиме.
Наша задача состояла в том, чтобы вывести из строя мощные генерации. Это произошло. Это не позволяет Украине развивать мощные военно-промышленные предприятия.
Сейчас основной упор будет делаться не на электроэнергию, а на обрушение логистических возможностей ВСУ. Например, удары по узловым железнодорожным станциям.
Есть стратегическая мобильность, а есть – тактическая. Стратегическая мобильность – это когда вы из какой-то точки страны на тысячу километров перебрасываете крупные воинские контингенты. Чтобы разорвать эти цепочки и не дать ВСУ перебросить крупные резервы для купирования нашего прорыва, мы им обрушим железнодорожную сетку вместе с автомобильной.
Понятно, что они ее очень быстро восстановят. Но время на войне – это самое главное. Мы сможем нанести врагу серьезный ущерб.
- Насколько для нас будет критично, если мы не сможем достигнуть целей СВО в 2024 году?
- Вообще некритично. Мы играем в долгую. Причем не с Украиной, а с Западом. А ключевые решения в США будут приниматься в конце 2024 года. Если в результате выборов там к власти придет Трамп, ситуация может поменяться коренным образом.
Мы следим за ситуацией на Ближнем Востоке. Конфликты в Йемене и в Газе могут поднять новые глубинные процессы. Да и Тайвань не за горами.
А Украина как больной на ИВЛ постоянно зависит от подпитки с Запада. Как только эта подпитка прекратится, ей конец.
Так что если победа в СВО будет достигнута в 2025 году, то для нас это тоже подойдет.
- Готовы ли мы к тому, что Польша или Германия заменит Украину?
- Милитаризация Европы идет постоянными темпами. Поляки на два поколения вперед закупают танки и БПМ. Идет переброска немецких бригад в Литву.
Но все прекрасно понимают, что прямой конфликт между Россией и НАТО перерастет в обмен тактическими ядерными ударами. Никакими обычными средствами эта война вестись не будет. Размещение нашего ТЯО в Белоруссии тому подтверждение.
Было окно возможностей, когда для усиления Киева планировалось использовать польско-литовско-украинский корпус. Но этого не случилось, потому что позиции Украины и Польши разошлись.
Поэтому в ближайшее время натовские контингенты, которые собираются в Восточной Европе якобы для отражения российской агрессии – это прикрытие. США лишь хотят мощный военный кулак, создать бригады быстрого реагирования и вывести их из-под национального управления. Они хотят эту группировку с 30 тысяч увеличить до 300, чтобы создать экспедиционную армию для наземной операции в любой точке мира.
Например, в Йемене. Сейчас США должны сами этим заниматься. А так они ни у кого спрашивать не будут. Финские, немецкие и литовские бригады будут просто куда-то улетать без согласования со своими национальными правительствами. Вашингтону это нужно, чтобы проводить дестабилизацию по всему миру.
Поэтому я не вижу перспектив прямого столкновения между Россией и НАТО.
- А мы готовы окончательно лишить США статуса мирового гегемона?
- Мы их сместим. Это вопрос времени.
США мы будем разваливать изнутри, потому что такие империи только изнутри разваливаются. И для этого есть все предпосылки.
Америка находится в ситуации, когда три луча сходятся в одну точку и создают максимальную концентрацию. Если бы два события они могли пережить, то три события не переживут.
У них тяжелейший миграционный кризис. Мигранты завозятся эшелонами, потому что это выгодно Байдену. Им быстро оформляют гражданство, и они идут за него голосовать. Это приводит Америку к обнищанию и сводит ее к состоянию гетто.
В Америке тяжелейший кризис, связанный с наркоманией. Там есть целые улицы с людьми, которые превратились в зомби.
Но главное – экономический кризис.
США наращивают выпуск доллара. Причем за последние три года они выпустили 80% своей денежной массы, которая вообще существует. У них к 35 триллионам долларов приближается их внешний долг. Такого разрыва с ВВП еще не было со времен Второй мировой войны. И это не бездонная бочка.
Через несколько лет им надо будет выплатить по своим обязательствам порядка 10 триллионов долларов. Причем их внешний торговый баланс – минус триллион каждый год. А у России и Китай внешнеторговый баланс – по 500 миллиардов долларов в год.
Удерживать такую систему на плаву долго не получится. Поэтому мы с Китаем создаем альтернативную систему в виде ШОС и БРИКС. Если большой Север будет обваливаться, то они начнут схлопываться внутри своих рынков. На нас это тоже повлияет, но мы минимизируем эти риски.