Тот, кто выдержит забег на долгой дистанции, тот и одержит победу. Если ты продержишься хотя бы на полчаса дольше противника, ты победишь, считает крымский политолог Владимир Джаралла.
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
— Владимир, есть такое детское стихотворение: «Дед Мороз идёт по Крыму, дед Мороз ругает зиму. Что ж поделать? Плачь не плачь — покупать придётся плащ». У вас так же ощущается новогоднее настроение?
— Это вы в точку попали. Только у нас никто не плачет. Новогоднее настроение носится в воздухе. Люди уже мысленно его празднуют. Интенсивность работы снижается везде, кроме ресторанов. А все, кто в дороге, ругаются по поводу пробок, которые на навигаторах отмечаются сплошным красным цветом. У нас сейчас +11. Надеюсь, для жителей центральных российских регионов это не выглядит крайне болезненно. Дожди обещают. Но мы настолько привыкли к этой погоде, что нас это успокаивает. Это значит, что все в порядке, все по-прежнему.
— В одном из интервью вы сказали, что с пропагандистской точки зрения мы проиграли контрнаступ, поскольку мы говорили только о нем, а это вызвало тревогу как среди крымчан, так среди жителей материковой России, которые побоялись к вам ехать. Как в 2024 году боевые действия скажутся на туристическом сезоне?
— Боюсь, что достаточно существенно, поскольку сработает инерция поведения. Если люди в этом году отказались от поездки в Крым из-за вопроса безопасности, то в следующем году они могут поступить точно так же: если они уже приняли такое решение один раз, то можно его принять и второй. Конечно, все будет зависеть от хода СВО. Если конфликт завершится к лету 2024 года, то ситуация будет выглядеть более благоприятной. Если он будет продолжаться, то это заставит туристический сектор Крыма искать новые решения выживать в такой ситуации.
— Когда во время контрнаступа по Крыму наносились дистанционные удары, тут действительно было так страшно, как об этом писали в телеграм-каналах?
— Нет. Это как раз показывает, насколько информационная действительность отличается от реальности. Если вы читали телеграм-каналы, то вам в самом деле казалось, что Крым атакуют множество беспилотников, и вам было страшно. Но на самом деле о большей части прилетов мы сами узнавали только из новостей.
В Севастополе это было чуть более заметно и ярко по понятным причинам. Потому что Черноморский флот находился в бухте, и основная система ПВО концентрировалась именно в районе города. Что касается остальной части Крыма, то только в северных районах люди замечали какую-то активность.
К сожалению, не обошлось без трагедии, когда из-за взрыва БПЛА погиб ребенок. Но ущерб в информационном плане был гораздо сильнее, чем в реальности.
Я бы хотел добавить еще одну деталь, касающуюся информационной войны. Да, Украина и Запад более творчески проявляли себя в целом ряде моментов. Но у нашей и вражеской пропагандистской машины были две принципиально разные аудитории.
Российская пропаганда была направлена на внутреннее потребление. Она должна была выполнить задачу информирования, снятия тревоги и поддержания единства. С этой задачей она справилась на отлично.
А украинская пропаганда была направлена даже не на свою собственную аудиторию. Все-таки к тому моменту многие украинские граждане думали не только о контрнаступе, но и о том, что будет дальше. Многие замечали, что их ожидают неприятности во всех сферах. Прежде всего в промышленной, потому что экономика разрушена. И затопление киевского метро стало подтверждением их страхов. Украинская пропаганда в основном работала на западного потребителя. Западный потребитель должен был быть уверен в том, что Киев одержит победу благодаря западной помощи.
Так что теперь Украина оказалась в более тяжелой ситуации. Ей приходится объяснять, почему этого не произошло. Более того, мы видим падение интереса к Украине со стороны Запада. Они загнали себя в ловушку самогипноза.
— Если говорить о реальной войне, то в 2024 году активные боевые действия точно будут вестись на том же Запорожском направлении, а ВСУ точно так же будут отвечать атаками по Крыму с помощью ракет и беспилотников. Насколько мы к этому готовы?
— Во-первых, у России лучшая в мире система РЭБ и ПВО. Когда мощности будут это позволять, то военные заказы в этой области будут весьма и весьма обширными.
Во-вторых, беспилотники важны, если они являются инструментом общей военной политики. Наступление России и удары мести Украины — это совершенно разные вещи. И украинские беспилотники создают много шума, но не создают огромной военной опасности. А раз так, то военная инициатива на стороне России. И мы будем определять развитие ситуации.
Украина будет и дальше ощущать нехватку военных ресурсов. Поэтому все чаще будет совершать все более отчаянные и громкие акции.
— Как проходит интеграция Крыма с Херсонской областью?
— Херсонская область целиком и полностью зависит от общероссийской поддержки. Крым играет решающую роль как в части логистики, так и в части технических моментов, когда людям надо передать продовольствие или лекарства. Но все рассматривают это как временную схему.
— Поступают ли в Крым фрукты и овощи из Херсонской области?
— Херсонские продукты поехали в Россию (смеется).
После начала СВО, когда херсонские предприниматели стали искать рынки сбыта, то Крым у них оказался под рукой. Нам тогда было очень хорошо. Таких низких цен мы не видели чуть ли не с советских времен. Это был результат конкуренции и обилия продукции. Но сейчас они уже разобрались в ситуации.
Самое главное, благодаря распоряжениям нашего президента вся транспортная инфраструктура Херсонской и Запорожской областей становится более-менее приличной. В прошлом году там просто не было дорог. Это было мое самое яркое впечатление от посещения этих регионов. Причем дорог там не было не из-за войны, а потому что украинская власть этот вопрос забросила.
Короче говоря, пропускная способность дорог увеличилась. Поэтому товарный поток направился туда, где более высокие прибыли – в материковую Россию. Причем они все ближе подбираются к столице. Хорошее качество и низкая цена — это мощнейшее сочетание.
— Крыму-то хоть что-то достанется?
— Мы справимся. У нас своего добра хватает.
Вообще мы находимся в той же ситуации, как и жители остальной России. Мы точно так же чувствуем давление инфляции. Оно не критическое, но все равно неприятное. А в целом сегодня для Крыма открывается время возможностей, которых не было очень давно.
Предприниматели, которые были настроены скептично и мрачно в начале СВО, в 2023 году с удивлением стали замечать, что чем бы ты не занимался, это приносит прибыль и эффект. Видно, что экономика работает. Решения, которые принимает правительство по распоряжению президента, оказались эффективными.
Так что Крым вместе с остальной Россией не то что не выживает, а где-то даже развивается.
— Какова ситуация с ценами не недвижимость?
— Они существенно не изменились.
Местами запредельные цены упали. Это замечают те, кто хочет продать недвижимость очень быстро и сразу. Но в целом они поддерживаются на очень высоком уровне, который был и до этого.
Здесь большую роль сыграло появление «херсонских сертификатов». Это было правильное решение Москвы. Люди оказались в тяжелой ситуации. Они буквально потеряли все. И тут же они получили хоть какую-то опору в виде жилья. Это позволило многим херсонцам начать жизнь заново.
Повторюсь, в целом рынок недвижимости просел незаметно. Многие ее покупатели из Москвы и Санкт-Петербурга. Чуть меньше стало уральцев. Но это больше в Симферополе. В приморских городах существенных изменений в географии покупателей не произошло. Многие жители остальной России рассматривают Крым как место отдыха или пенсии.
— Вы знакомы с конкретными жителями Херсона, которым пришлось начать все заново?
— Знаком. У них есть одна серьезная проблема. У многих из них остались родные на той стороне. У кого-то эти связи разорвались, а кто-то очень переживает за судьбу своих близких. Им тяжело начинать жизнь с чистого листа. Но они думали, что им придется гораздо хуже. Они ожидали катастрофы. Но они не ожидали, что российское государство окажет им такую помощь и поддержку.
Кроме того, они сами замечают, что работу найти несложно, если ты готов трудиться. Причем сами они говорят, что сейчас их зарплата гораздо выше, чем при Украине. Можно не выживать, а жить и развиваться.
Так что этот стресс проходит. Они начинают интегрироваться в российское общество.
Другое дело, что многие из них скучают по дому. Они прямо говорят, что как только Херсон будет освобожден, они вернутся назад. Но потом уточняют: в том случае, если там будут такие же позитивные изменения, которые уже заметны на территории новых российских регионов.
— Вернемся к крымской экономике. Какими вы видите перспективы сельского хозяйства и тяжелой промышленности?
— Про сельское хозяйство Крыма сразу же вспомнили после катастрофы на Каховской ГЭС. Но Крым уже несколько лет находился в таких условиях. Для нас это привычная ситуация. Если 2024 год будет засушливым, то нам уже понятно, каким образом можно нейтрализовать негативные последствия.
Судя по тому, что сейчас будет с погодой, наступающий год будет весьма благоприятным для сельского хозяйства Крыма в той схеме, которая была до начала СВО. Мы его вытянем. Да, какие-то культуры придется на время «заморозить». Но это не будет трагедией.
Инвестиций в сельское хозяйство было сделано достаточно много. И они уже дают результат (парники и зерновые). Да, есть вечная проблема со стоимостью топлива. Но это общероссийская проблема. Ее решают на федеральном уровне.
Что касается промышленности, то уже исчезла опасность, связанная с нанесением ударов по заводам. Новость о том, что ВСУ нанесли удар по кораблям, которые находились на ремонте, меня порадовала, несмотря на ее трагичность. В том смысле, что есть заказы, заводы загружены, работа идет.
Крымская промышленность будет оживать. Ранее это было самой проблемной нашей отраслью, потому что не было кадров и заказов. Сейчас ситуация меняется. Но пока нельзя сказать, что мы выходим на какие-то высоты. Крым пока даже отстает от Запорожской области, у которой более существенный промышленный потенциал.
Нам есть над чем работать.
— Мы в этом году активно обсуждали тему обострения в Черном море. Чего вы ждете в этом направлении в следующем году?
— Роста напряженности. Не исключаю даже критических ситуаций в виде столкновения сил России с соседями. Да, это будет в виде провокаций. Но эти провокации будут постоянными. До тех пор, пока Запад будет считать, что его провокации останутся безнаказанными, это будет продолжаться. Да, Черное море находится под контролем России. Но этот контроль постоянно нужно будет подтверждать делами.
— Какие провокации вы имеете в виду? Что румынские суда будут наш флот провоцировать? Или британский флот рискнет в Черное море зайти?
— Не совсем. Для стран НАТО красная линия — это прямое столкновение с Россией. Они будут провоцировать, но не подставляться. Потому что столкновение с Россией обернется потерями. А этого ни одно правительство в Европе не может перенести. Провокации будут, но будет желание разыграть нас чужими руками.
Понятно, что печальную судьбу Украины и так видят все. Попытаться провоцировать Россию руками Румынии или Болгарии тоже можно. Вопрос в том, готовы ли они сыграть эту роль, видя происходящее вокруг них.
Посмотрим, как пауки в банке будут сражаться друг с другом, пытаясь скакнуть в нашу сторону.
— Если говорить однозначно, то победа России на Украине сподвигнет Запад к тому, что с нами надо договариваться? Или он от этого станет еще злее?
— Это один из самых важных и интересных вопросов.
То, что Европа двигается в фарватере политики США, обусловлено тем, что после распада Советского Союза была проведена масштабная политика подготовки новых кадров западноевропейских государствах. Многие из лидеров этих стран прошли через курсы НКО и стажировку в Штатах. Они воспринимают себя не как представителей своих национальных государств, а как представителей глобального мира.
Самый яркий пример: Финляндия и Швеция. Там достаточно слабые политики оказались на вершине власти только потому, что они соответствовали идеологической повестке Запада. Они выполнили миссию, которая была на них возложена. Они сделали свои страны соучастниками агрессивных действий против России. Хоть они это еще не осознают.
Но постепенно это поколение западноевропейских политиков начинает разбавляться. Появляется больше людей, которые заботятся о национальных интересах своих собственных государств. Эта тенденция пока только намечается. Если она продолжится, то тогда мы сможем говорить о реальных вещах. Пока же нам придется иметь дело с жестким противостоянием.
Только победа России на Украине станет тем фактором, который усилит эту тенденцию. Без военной мощи нельзя ожидать, что ситуация изменится сама собой, и на Западе начнет кто-то мыслить более разумно.
— Кстати, есть прогноз, что даже если мы одержим победу на Украине, то Запад втянет нас в гонку вооружений, которая ударит по нам сильнее реальной войны.
— Гонка вооружений идет уже сейчас. Мы в ней лидируем.
Вообще гонка вооружений — это отражение прежних схем времен холодной войны. Есть один нюанс, который отмечают очень тонкие наблюдатели. Мы за это время изменились. У нас больше информации. Мы лучше знаем о происходящем в мире. Мы знаем эти ловушки и знаем, как на них реагировать.
Так что сейчас идет великолепная политическая игра. История вернулась к своим прежним схемам. Эти схемы очень интересны. Но для последующих исследователей. Нам, живущим в этих исторических событиях, приходится непросто.
— Сколько может продлиться эта игра?
— Либо в ближайшее время боевые действия будут заморожены, либо в 2024 году начнется перелом в пользу России. Дальнейшее выстраивание отношений займет около 5–7 лет. Тогда мы увидим новую дипломатическую реальность.
В краткосрочной перспективе будет интересно посмотреть, как Запад попытается воздействовать на нашу внутреннюю политику. Другое дело, что в их внутренней политике тоже разворачивается жесткий кризис, которого они сами боятся.
Тот, кто выдержит забег на долгой дистанции, тот и одержит победу. Если ты продержишься хотя бы на полчаса дольше противника, ты победишь.
— Сейчас бессмысленно обсуждать, дойдем ли мы до Львова. Но Донбасс, Херсон и Запорожье уже стали частью РФ. Если мы их полностью освободим, нанесет ли это по украинской экономике и мобилизационному потенциалу непоправимый ущерб, который позволит нам одержать победу?
— Экономический потенциал Украины уже уничтожен. Даже то, что представляла собой ее экономика до 24 февраля, осталось в далеком прошлом. Затопление метро в Киеве лишний раз подтверждает, что длительная деградация промышленного производства в этой стране достигла своего дна.
Что касается мобилизационного потенциала, то это одна из тяжелейших проблем всей Украины. Страна становится все более безлюдной. Люди, которые оттуда уехали, назад не вернутся. Но они не вернутся назад в независимую Украину.
Если Новороссия и оставшаяся часть Украины (она же тоже жила только за счет интеграции с Россией) вступит в состав РФ, то у этих регионов есть шанс. В противном случае мы увидим лишь экономическую катастрофу.
Кстати, это осознают и на Западе. Когда они осознали, что Украину придется содержать еще очень долго, они пришли в бешенство. Поэтому они готовы решиться даже на невероятный шаг, связанный с конфискацией российских активов и передачей их Украине. Правда, до Киева эта сумма не дойдет. Ее разворуют на Западе.
— Москва уже предупредила, что в этом случае она разорвет дипломатические отношения с США.
— Да. На Западе должны понимать, что мы этого им не простим. Мы вернем эти деньги. Сколько бы на это ни потребовалось времени.
Во всех остальных случаях у Украины есть только один шанс на нормальную жизнь — восстановить экономические связи с Россией. Все остальное — это ее смерть.