Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру
Ранее Минобороны РФ буднично сообщило о взятии российскими войсками поселка Хромово под Артемовском. Во время "бахмутской мясорубки" ВСУ смогли его удержать, и этот населенный пункт долгое время создавал проблемы российской армии.
- Андрей Францевич, как нам это удалось?
- Когда мы брали Артемовск, мы сначала планировали его взять в кольцо. Для этого нужно было отсечь линии снабжения ВСУ. Через Хромово проходила единственная дорога на Часов Яр. Если бы мы ее перерезали, гарнизон был бы полностью подавлен. Но из-за новых средств разведки и противодействия противника российское командование выбрало другой вариант. Мы плавно брали район за районом в самом городе, выдавливая оттуда украинскую армию.
Когда мы полностью взяли Артемовск, мы столкнулись с тем, что между Хромово и самими городскими кварталами был пустырь. Преодолеть такое открытое пространство сегодня очень сложно. Учитывая, что США поставили на Украину огромное количество кассетных боеприпасов, которые накрывают целые площади и наносят большие потери личному составу.
Так что само по себе Хромово не имеет стратегического значения. Но это показатель, что мы двигаемся вперед.
- То есть взятие Хромово важно в том смысле, что мы научились противодействовать новой тактике ВСУ?
- Совершенно верно.
Зеленский до сих пор не признал, что ВСУ потеряли Артемовск. Еще до Приазовской операции они пытались разжать наши клещи, ударив с севера в районе Берховки и с юга в районе Клещеевки. Частично им это удалось. Они сдвинули нас с большого укрепрайона в Клещеевке и выровняли фронт по железной дороге. Противник ураганным огнем артиллерии полностью разрушил наши блиндажи и окопы. Нам не было смысла держать там солдат, поэтому нам пришлось отойти, расширив серую зону.
А сейчас ВСУ потеряли основные ударные подразделения на Запорожском направлении. Они больше не могут удержать фронт под Артемовском. Мы уже начинаем их поддавливать. Мы зашли в Клещеевку, мы обрабатываем их мощный укрепрайон на высоте западнее самой Клещеевки. Со стороны Берховского водохранилища в районе Ягодного у нас тоже есть успехи.
Мы выходим за городские кварталы и двигаемся дальше.
Это стало возможным потому, что у нас появились кассетные бомбы авиационного образца. РБК-500 (разовая бомбовая кассета) оснащена большим количеством субэлементов. В основном это авиационные шариковые бомбы, когда тысячи заранее сформированных осколков просто перерезают все, что находится на поверхности (туда падает рой таких маленьких бомб).
Мы улучшили наши тактические возможности. И это позволяет нам двигаться вперед.
- Какие теперь перед нами стоят задачи на Артемовском направлении, если не штурм Часов Яра?
- Надо смотреть на конфигурацию фронта целиком. Где-то фронт стоит. Где-то мы провоцируем противника в глупости и ярости затянуть свои войска в наши огневые мешки.
Напомню, что для Франции понятие Березина стало уже нарицательным. Это была небольшая речка в Белоруссии, которую Наполеон, под ударами наших казаков вынужден был судорожно форсировать. Для него это был крах. Для ВСУ такой Березиной стало Работино, где они потеряли множество аэромобильных подразделений (тактическая группа "Марун"). Они не смогли дойти даже до наших инженерных сооружений. Мы сожгли на площади в 10 квадратных километров более 200 единиц техники.
Вторым таким плацдармом, где ВСУ сжигают резервы ради политической картинки, стал левый берег Днепра. В селе Крынки, которая находится близко к пойме рек и небольших островков, гибнет их морская пехота из тактической группы "Катран". Киевский режим долго анонсировал свой "День-Д". Британия изредка говорила: "Мы готовили этих морпехов. Русские, сдавайтесь". Но эти бригады просто перестают существовать как боеготовые подразделения. От них только штабы остаются, а личный состав оказывается в ловушке. Шансов выбраться назад у них уже нет. Паромные переправы мы уничтожаем.
- Вы упомянули кассетные боеприпасы. До этого мы активно обсуждали бомбы с УМПК (Унифицированный модуль планирования и коррекции). Каких еще новые вооружения нам стоит ожидать на фронте?
- Конечно.
Этот процесс напоминает перетягивание каната. Нельзя сказать, что ты нарастил производство новых образцов вооружений относительно прошлого года. Ты всегда должен себя сравнивать с противником. Если с двух сторон канат перетягивают 10 человек, но ты можешь подключить к этому еще двоих, а противник – еще 10, ты проиграл чисто математически.
Точно так же соревнование выигрывает наш ВПК у ВПК коллективного Запада. Он не может с нами тягаться ни по выпуску боеприпасов, ни по выпуску техники. США приучили себя к войне низкой интенсивности, когда противник не может вам ответить большим количеством огня. И региональная война с большим расходом боеприпасов для них очень утомительна.
Россия же наращивает поставки как количественно, так и качественно.
Самое главное, что мы шагнули вперед в вопросе беспилотников. Когда ты общаешься со специалистами, которые тебе новую тактику рассказывают, ты просто удивляешься. Будущее наступило. У нас появляются дроны с функцией гибернации, когда FPV-дрон с боевой частью в 5 килограмм может неделю "засыпать" на стороне противника. Ты его на крышу посадил, и он там "уснул". А если ты с воздуха увидел цель, он сразу же "просыпается", взлетает и уничтожает его.
- В каком смысле "засыпает"? Его не могут сбить? Или обнаружить не могут?
- Он садится на крышу. У него все функции выключается. У него остается один блок, который работает только на прием (аккумулятор не разряжается). И когда туда идет команда, блок эту команду принимает, и оператор может им управлять.
Кроме того, у нас появились тепловизионные модули на "Ланцетах" и FPV-дронах, которые круглосуточно позволяют наносить удары в условиях тумана. Раньше ВСУ перемещались по ночам, понимая, что ночью они невидны для большинства беспилотников. Теперь это закончилось.
Но это еще не главное.
США традиционно делали упор на огромное количество спутников дистанционного зондирования земли. ВСУ получали разведданные с целями, по которым можно наносить удар из "Хаймарсов". В прошлом году Киеву помогали много частных компаний с радарными спутниками. Он излучает волну, она отражается от земли, у тебя создается картинка через туман и облачность. Но наши системы РЭБ научились закрашивать целые районы для этих спутников. Они для них стали недоступны. И это открывает для нас серьезные возможности.
НАТО понимает, что Россия накапливает огромное количество резервов. Они переживают, что если раньше мы наносили применяли по 100 крылатых ракет в месяц, то сейчас мы бьем только беспилотниками. Мы эти ракеты накапливаем. У нас уже накопилось около тысячи ракет. И у нас есть целые подразделения, которые готовятся на Тоцком полигоне.
Кстати, на этом полигоне маршал Жуков сразу после войны отработал ядерный удар с целью прорыва эшелонированной обороны НАТО, когда советские войска проходили через этот эпицентр взрыва. На Западе сейчас снова запереживали, почему это русские снова тренируются на этих полигонах.
Так что сейчас пасмурная погода позволяет нам перебрасывать резервы и незаметно для западных спутников. Это позволит нам наносить ВСУ неожиданные удары.
- Что сейчас с украинской артиллерией? Говорят, что где-то она перестала бить из-за большого износа стволов в результате стрельбы на максимально возможных дистанциях, а где-то работает с прежней интенсивностью.
- Западная артиллерия на 10 километров бьет дальше. Это наша ахиллесова пята. Быстро преодолеть это мы не успеем. Мы это будем компенсировать "Ланцетами" и "Коалицией-СВ". У нее модульный заряд, позволяющий стрелять на дальности более 40 километров.
- Еще говорят, что она более маневренная.
- Любая подвижная артиллерия – это всегда скорость. А если там еще стоит автоматическая система наведения, экипаж даже не покидает кабину. Подъехал, на планшете ввел координаты, система определила свое место положения, навелась, отстрелялась и поехали дальше. У нас за счет аналоговых технологий это чуть подольше. Тем не менее, мы тоже научились эффективно действовать.
Я сейчас говорю о качественных характеристиках. А есть еще и количественные. Начнем со снарядов. Запад обязался поставить на Украину миллион снарядов до конца 2023 года. Они лишь на 40% смогли это сделать. Боеприпасов не хватает. А те снаряды, которые могли поехать на Украину, отправились в Израиль. Европейские склады тоже опустели. Они получают снаряды с колес. А европейские заводы в производство вкладываться не хотят. Они понимают, что в 2024 году такого объема снарядов может не понадобиться, потому что Украины может не остаться.
Кроме того, мы в последних пакетах помощи что-то не видим артиллерийских установок. А в сводках Минобороны мы каждый день уничтожаем минимум одно орудие. Плюс, вы правильно отметили, что их стволы изнашиваются из-за стрельбы на дальних дистанциях. Если на обычной дистанции ты можешь сделать 3 тысячи выстрелов, то на дальней дистанции этот показатель может упасть до 500. Потом надо менять ствол. У Украины с этим будут проблемы.
- Военные волонтеры говорят, что у нас остается проблема со связью в бронетехнике. Насколько она серьезная?
- Связь и цифровые технологии – это тоже была наша проблема. Но я не могу сказать, чтобы в подразделениях были острые проблемы со связью. Да, противник ее давит. Но волонтеры закупают комплекты связи на целые полки. Везде развернута закрытая и зашифрованная связь. А на отдельных участках мы используем открытую связь. Просто говорим не открытым текстов, а на эзоповом языке. Причем актуальность этой информации составляет всего 20 минут.
Да, у нашей связи не хватает дальности. Да, на каком-то участке РЭБ противник ее давит. Но мы используем перекодировки и беспилотники-ретрансляторы.
Мы используем новые технологии "псевдомачта", когда беспилотник надолго зависает, а его невозможно РЭБом посадить или увести. Его можно только сбить.
Новая техника вроде Т-72Б-3 уже оснащена цифровыми радиостанциями. В Т-90М "Прорыв" уже есть и цифровая, и аналоговая радиосвязь. Я много общался с танкистами. Я не слышал, что у них есть проблемы со связью.
- Какова ситуация у нас с личным составом? Да, по официальным данным в армию пришли 350 тысяч контрактников. Но вряд ли это новобранцы с улицы. Скорее, действующим военнослужащим просто поменяли статус.
- Эта информация закрытая, чтобы противник не знал численность наших фронтов, резервов и возможности ротации. Понятно, что у нас есть раненые и убитые. Но наши добровольческие бригады создаются быстрее, чем у ВСУ.
У Украины нулевой баланс убывших и прибывших был летом. Сейчас у них на 40% людей меньше прибывают в войска, чем они гибнут. Это уже отрицательная динамика. А у нас не такое число убитых и раненых. И у нас другого уровня мобилизационный ресурс и возможности. Поэтому мы можем платить военным такие зарплаты.
- Когда мы обсуждали бои за Артемовск, мы считали количество взятых за день кварталов. Как нам теперь измерять свой успех в Авдеевке?
- Мы взяли Авдеевку в клещи. Пока у нас полностью соединить эти клещи, чтобы перерезать единственную дорогу из Орловки, не получается, потому что ВСУ подбрасывают резервы. И городские бои для нас сейчас предпочтительнее, чем перемещение по полям. Мы перемещаемся от одного прикрытия к другому. А если у нас лучше показатели по пехоте и снабжению, мы можем двигаться вперед.
А взятие промзоны "Ясиноватая-2" означает, что мы раскусили крепкий орешек. Год назад мы не могли бы это сделать без неоправданных потерь. Это стало возможно потому, что у нас стало больше средств поражения и мы научились проводить штурмы.
Более того, мы зашли на часть "Коксохима". Группировка ВСУ там в плачевном состоянии. Зеленскому предлагают оттуда вывести личный состав, но он наступает на грабли Артемовска. Следовательно, еще какое-то количество украинских бригад там перестанут существовать.
- Взятие Авдеевки откроет нам выход к Дзержинску и Красноармейску. Когда мы научимся штурмовать такие крупные укрепрайоны?
- Самый крупный укрепрайон ВСУ в Донбассе – Славянск и Краматорск. Они его создавали по принципу города-крепости по кольцевой системе. То есть Северск-Соледар-Артемовск-Часов Яр-Константиновка-Дружковка позволяли противнику занять круговую оборону. Мы уже разрубили эту систему и вышли на новое направление.
Брать эти города в лоб нецелесообразно, если мы сможем сделать глубокий прорыв. Когда Украина израсходует свои резервы, мы можем ударить где-то на севере или на юге. Нам проще отрезать их от снабжения и сделать так, чтобы гарнизоны сдались в плен.
Ждать осталось недолго. Резервов ВСУ хватит до конца года. Если Киеву дадут денег и оружие как в прошлом году, они смогут обороняться. Если нет, им придется сдавать территории и отходить за Днепр.
- Про форсирование Днепра говорить бессмысленно пока?
- У нас полно понтонов и плавсредств. Да и техника у нас умеет плавать. Но дело даже не в этом.
У любой воюющей страны есть три центра сопротивления – союзники, столица, армия. Территория не имеет значения.
Союзники уже отрубаются. Денег нет, американцы погружаются в свой кризис. Последний пакет помощи на 100 млн долларов – это капля в море по сравнению с прежними миллиардными пакетами.
Столицу будоражит. Конфликт между Зеленским и Залужным может привести к Майдану. (На Украине раз в 10 лет Майдан происходит).
А армия тает из-за неграмотной политики и потерь.
Украина может капитулировать целиком, а линия фронта при этом не измениться. Потому что им нечем будет обороняться.